Не совсем леди - Лоретта Чейз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Похоже, я не единственный, кто предпочел убежать от придирок миссис Бэджли, – пробормотал Дариус.
Шарлотта искоса посмотрела на него холодными голубыми глазами и быстро отвела взгляд.
– Папа всегда позволяет гостям свободно перемещаться по Литби-Холлу. Он хочет, чтобы они чувствовали себя здесь как дома.
Затем она подвела Дариуса к большому столу, который стоял у окна, выходившего на северную сторону. За окном долгий летний день клонился к закату. Небо было затянуто тяжелыми облаками, и Дариус почти тут же услышал, как дождь забарабанил по террасе.
У стены, между двумя темнеющими окнами, находилось трюмо, на котором стояла пара канделябров. Языки пламени свечей отражались в зеркалах, как и то, что было у них за спиной: открытая дверь библиотеки, а за ней слуги, снующие по большому залу.
Шарлотта раскрыла лежащую на столе пухлую папку, а Дариус тем временем стал прохаживаться по комнате и внимательно ее осматривать. Он даже заглянул под стол, потом обошел его кругом и посмотрел, что находится за столом, после чего подошел к окну.
– Эскизы и чертежи находятся здесь, мистер Карсингтон. – Шарлотта постучала пальцем по папке.
– Возможно, но мне интересно знать, где спрятана ловушка, – сказал Дариус тихо. – В чем подвох на этот раз? Сначала – миссис С, затем миссис Б., потом леди Д. Любопытно, что последует за всем этим? Может быть, сейчас прямо у меня под ногами обрушится пол и я провалюсь в подземелье, в яму с ядовитыми змеями?
Шарлотта, не выдержав, усмехнулась:
– В Литби-Холле нет змей.
– Отнюдь. Одна разновидность змей может заговорить вас до смерти, другая готова наброситься и изводить нападками и упреками или разорить, ремонтируя ваш дом.
У Шарлотты снова дрогнули губы, но она тут же заставила себя успокоиться.
– У нас есть рисунок, на котором показан Литби-Холл в конце семнадцатого века, – произнесла она тоном экскурсовода. – Есть также изображение Литби-Холла спустя полтора века – оно более или менее похоже на то, что моя мачеха застала, когда впервые приехала сюда.
Дариус подошел ближе.
– Это ров? – спросил он, беря со стола один из рисунков.
Шарлотта кивнула:
– Был. Сейчас от него уже ничего не осталось. Один из участков дедушка превратил в декоративное озеро. Там, где расположены кухни и комната слуг, когда-то находилась оранжерея. На этом рисунке видно, как выглядел кухонный двор. Лиззи добавила переднюю, вот здесь. – Шарлотта показала на рисунке, где именно. – Но самые большие перемены произошли внутри. Прежде дом выглядел мрачным, унылым, холодным и нагонял тоску; по крайней мере так мне казалось, когда я была ребенком. С появлением Лиззи дом наполнился теплом и светом.
Дариус повернулся и посмотрел на Шарлотту, удивленный тем, как потеплел у нее голос, когда она заговорила о том, как ее мачеха преобразила имение.
– Вижу, вы очень привязаны к ней, – заметил он.
– Да, – призналась Шарлотта. – Знаю, для большинства людей это звучит странно. Многие считают, что мачех всегда ненавидят.
– Это и вправду несколько необычно, – согласился Дариус. – Женские особи могут охранять свою территорию даже более рьяно, чем самцы.
– Правда? – Шарлотта подняла глаза, и у Дариуса появилось ощущение, что она его толи оценивает, толи проверяет. – Выходит, вы, мистер Карсингтон, проводили исследование женщин? Удивлена, что до сих пор ничего об этом не слышала. Папа вас цитирует столь часто, что вы невольно представлялись мне умудренным опытом старцем. – Она отвела взгляд и сдвинула брови. – Да-да, сутулый седовласый старец, который носит очки. Должно быть, ваши лекции производят на людей неизгладимое впечатление…
Ах, какая она умница – взяла и незаметно повернула русло беседы, переведя разговор с себя на него! Удивительно, что ей в ее возрасте так легко удается это делать.
Впрочем, напомнил себе Дариус, ему в его возрасте тоже кое-что известно.
– Я еще не читал лекции о семейных взаимоотношениях, – заметил Дариус. – Однако я их изучал. Ваш случай весьма занимателен и ставит меня в тупик. Когда ваш отец повторно женился, вы уже вышли из детского возраста и вам пришлось искать общий язык с женщиной, которая была всего на девять лет старше вас. Потом эта женщина родила вашему отцу четверых сыновей, старший из которых наследует титул и имущество. Тем не менее непохоже, чтобы вы негодовали по этому поводу.
– Верно, потому что для меня это все равно что иметь старшую сестру, – призналась Шарлотта.
– Однако многие злятся на своих сестер и братьев и ревнуют к ним родителей, – со знанием дела заметил Дариус.
– Беру на себя смелость предположить, что вам это известно из собственного опыта. Кажется, у вас четыре старших брата?
Проклятие, а она не промах! Пожалуй, даже чересчур сообразительная.
– Мне не придется до скончания века жить с ними под одной крышей, а женщинам очень часто приходится это делать. Поэтому они обычно стремятся завести собственную семью.
– Моя семья здесь, – уверенно сказала Шарлотта и тут же достала из папки несколько эскизов, явно стремясь показать, что тема закрыта.
Дариус пожал плечами. В конце концов, он не привык разговаривать с юными особами из высшего общества.
Хотя миссис Стиплтон болтала без умолку, ко всем известным ему слухам о леди Шарлотте она добавила всего один: он был связан с тем таинственным заболеванием, которое случилось с ней в юности. Тогда окружающие некоторое время даже думали, что леди Шарлотта вскоре последует за своей матушкой в могилу, однако после того, как мачеха отвезла ее на север Англии, а потом в швейцарские Альпы, где они пробыли довольно продолжительное время, Шарлотта полностью оправилась от своей болезни и впоследствии, в возрасте двадцати лет, впервые появилась в свете.
Именно из-за ее заболевания, как полагала миссис Стиплтон, лорд Литби предоставлял своей дочери гораздо больше свободы, чем это принято в обществе. И все равно это мало что объясняло. За семь сезонов у леди Шарлотты, конечно же, была возможность найти себе мужа.
– Не все перемены, которые произвела Лиззи, касаются внешнего вида дома, – заметила Шарлотта. – Внутри тоже были произведены необходимый ремонт и переустройство.
Дариус принялся внимательно разглядывать эскизы, а Шарлотта продолжала свой рассказ о новых колпаках для домовых труб, об окнах, о полах, выложенных плиткой, о туалетах со смывом, умывальниках, колокольчиках для вызова слуг, об окраске, штукатурке, побелке и прочих работах, так что вскоре у Дариуса отпали последние сомнения в том, что приведение в божеский вид Бичвуд-Хауса обойдется ему в кругленькую сумму. Между тем он не желал думать о деньгах, трубах и варочных панелях, когда рядом с ним уютно расположилась такая красавица. Он так близко подошел к ней, что почувствовал ее аромат. Леди Шарлотта говорила о вентиляции, а он мог думать только о витавшем вокруг нее легком запахе цветов и травы.