Предъява - Илья Деревянко

— Кто же на сей раз заложил?!! — заскрежетал зубами Горыныч. Кто-о-о-о?!! — Голос Константина Павловича трансформировался в протяжный волчий вой. Лицо налилось темной, дурной кровью, губы посинели, глаза выпучились. Казалось, пахана вот-вот хватит инсульт.

— Расслабься, — посоветовал Никонов. — Никто никого не закладывал. Подоплека случившегося совершенно иная.

— ???

— Очень просто. Насколько я уже понял, Сугробов — профессионал. Причем высокого полета! Он вычислил нас самостоятельно.

— Ты уверен?! — с трудом переведя дыхание, выдавил Ярошевич.

— Абсолютно! Бывшего начальника ОВД несомненно насторожило чрезмерно затянувшееся молчание Феди-стукача. Ведь, по словам покойного Карасева, тот ежедневно выходил на связь с хозяином и вдруг заглох. Подозрительно! Не правда ли? Плюс логическое мышление, профессиональная интуиция… Усекаешь?!

Подумав с полминуты, Горыныч утвердительно кивнул. Лицо его стало постепенно приобретать нормальный цвет. Между тем Андрей взял со стола давешний портсигар и принялся с интересом разглядывать.

— И.В.С., - вслух прочел он вытесненную на обратной стороне монограмму. — Вероятно — Игорь Владимирович Сугробов… Гм, занятная штуковина, дорогостоящая, — отщелкнув крышку, Никонов проверил содержимое. С десяток сигарет. Ничего более. — Но бесполезная, — заключил майор, небрежно швырнув золотую коробочку на диван.

— Погодь, погодь! Ты зачем рыжевьем[33] разбрасываешься?! — забеспокоился пахан. — Вещица-то классная!!!

— Она не просто бесполезная, но и в определенном смысле опасная, терпеливо пояснил спецназовец. — Представь себе такой вариант развития событий: Сугробов обнаруживает потерю, бесится от жадности, догадывается, при каких обстоятельствах он мог обронить портсигар, и, исходя из собственной жлобной сущности, решает — кто-то из ваших (скорее всего главарь) обязательно прикарманит ценное барахлишко. Тогда экс-полковник, используя сохранившиеся связи, науськивает на тебя ментов. Ограбили, мол, или обокрали. При первом же тщательном обыске — ты взят с поличным… Конечно, это всего-навсего предположения, возможно, излишняя перестраховка, однако береженого Бог бережет!

— Разумно! — согласился Константин Павлович. — Лучше не искушать судьбу… Но скажи, Андрей, ГДЕ нам теперь искать козлов поганых?! Лично я — ума не приложу!!!

— Ты наводил обо мне справки в ментуре, — усмехнулся Никонов. — Узнал довольно много. Значит, имеешь там хорошо осведомленный источник.

Горыныч смущенно потупился, затем сердито поморщился.

— Имена, фамилии разыскиваемых нам известны, — не обращая внимания на мимику пахана, продолжал спецназовец. — Они еще в России. Смываться за границу не рискнут. Рано. Шум не утих… Пускай твой информатор постарается разведать — у кого из них есть укромное местечко, в котором можно надолго затаиться. Допустим, дом в глухой деревне. Не слишком далеко от Москвы, но и не слишком близко. Примерно от восьмидесяти до ста пятидесяти километров… А пока то да се — я немного передохну. Мой адрес тебе известен. Номер мобильника тем более. До встречи, — пожав руку Ярошевичу, Андрей вышел из комнаты, едва не столкнувшись в дверях с Гаврошем.

— Ну, как дела? — спросил пахана Хранитель.

— Как сажа бела, — проворчал Константин Павлович. — Ускользнули, сучары! Не видишь разве?!

— Да вижу, вижу!.. Кстати, чегой-то офицерик умотал?

— Выходной взял.

— У-у-у, падла! Вконец обленился!!!

— Полегче на поворотах, — нахмурился Горыныч. — Парень оказал нам неоценимую помощь, а сейчас ему здесь попросту нечего делать, и он это прекрасно понимает! — Ярошевич замолчал, прикуривая сигарету.

— О-о-о! Рыжатина!!! — заметив портсигар на диване, алчно воскликнул буквально помешанный на золоте Гаврош.

— Не трогай! — осадил его пахан.

— Почему?!

— По кочану да по капусте! И вообще, Николай, не фига тут прохлаждаться! Поехали, потрясем господина Булкина. Вот тому хмырю действительно предстоит ударно потрудиться!!! — усталой походкой Константин Павлович направился к выходу из квартиры.

Прежде чем последовать за шефом, Гаврилов воровато зыркнул по сторонам и, убедившись в отсутствии свидетелей, торопливо сунул в карман запретный портсигар…

3

— Прячетесь, гниды! Припекло небось! — понаблюдав из безопасного укрытия за Сугробовым со товарищи, злорадно прошептал Агрегат. — Не все коту масленица. Бывает и постный день!

Батраков поселился в деревне у двоюродных дяди с тетей сразу после неудачного покушения на него Полянского с Глухаревым. Тогда, в ночь с тридцать первого марта на первое апреля, ссученный медвежатник так и не рискнул вернуться домой, а посему денег имел в обрез (только те, что оказались в бумажнике) и добирался в Козловку долго, трудно, на попутных грузовиках. Родичи встретили Петра без особого восторга, но тем не менее приютили, накормили чем Бог послал и отвели ему небольшую комнатку с единственным окном, выходящим прямо на сугробовское «родовое гнездо». Несколько дней Батраков провел в полной прострации, валяясь на кровати с утра до вечера. В конце концов безделье двоюродного племянника (вдобавок свалившегося как снег на голову) надоело тете Вале, и она в ультимативной форме предложила Агрегату «подсобить по хозяйству», в частности, подновить стоящую в углу двора бревенчатую баньку. «Иначе выкатывайся отсюда, дармоед!» — бесцеремонно заявила тетя. «Выкатываться» Петру было некуда, и он скрепя сердце взялся за работу. «Ладно, ладно, стервоза! — орудуя молотком и топором, яростно думал ссученный медвежатник. — Перед отъездом я тебя отблагодарю за „теплое гостеприимство“! В речке-Вонючке утонешь, зараза! Случайно якобы!!!»

Однако неожиданное появление в Козловке ненавистных подельников направило злую энергию Агрегата в ином направлении.

«Замочить паскуд на хрен!!! — твердо решил он. — И лавэ забрать! Внезапность на моей стороне!!!»

Умаслив вредную тетку последними оставшимися в наличии деньгами и так же клятвенным обещанием «доделать все завтра», Петр ретировался в дом, потихоньку реквизировал охотничью двустволку дяди Валеры (сам дядя спозаранку нализался до поросячьего визга и лыка не вязал), заперся у себя в комнате и пристроился у окошка, пристально наблюдая за соседним подворьем. Начать активные действия Агрегат собирался с наступлением темноты, а пока старательно изучал малейшие нюансы поведения «паскуд», одновременно разрабатывая наиболее рациональный план предстоящего нападения.

Солнце медленно склонялось к линии горизонта, гремела кастрюлями на кухне тетя Валя, надрывно храпел за стенкой пьяный дядя Валера, план агрегатовского «блицкрига» зрел и приобретал законченную форму…

Исчезновение золотого портсигара господин Сугробов обнаружил вскоре по прибытии в «родовое гнездо», быстро сообразил, где мог его выронить и кому тот наверняка достался, но… вопреки предположению Никонова беситься от жадности не стал. Напротив — злорадно заухмылялся!!! Нет, насчет жлобской сущности бывшего начальника Н…го ОВД Андрей отнюдь не заблуждался. Просто здесь имел место особый случай. Дело в том, что Сугробов замышлял избавиться от Глухарева с Полянским (когда отпадет необходимость в подручных), а потому заранее купил у нигерийцев сильнодействующий яд,[34] пропитал отравой десять сигарет «Парламент» и до поры до времени положил их в портсигар. Окончательно завершив операцию, экс-полковник собирался как бы невзначай угостить Вадима с Эдуардом «первоклассным куревом». Те не откажутся хотя бы из вежливости и… умрут от разрыва сердца! По заверению знакомого наркоторговца, через посредство которого Игорь Владимирович приобрел яд, смерть должна наступить спустя максимум минуту после первой затяжки…

«Жаль портсигара! Чрезвычайно жаль! На редкость ценная вещь!!! Но, по большому счету, оно, пожалуй, к лучшему! — подумал о пропаже бывший начальник ОВД. — Присвоивший мое имущество бандит (вероятнее всего сам Горыныч) курнет халявного „Парламента“ да сыграет в ящик!! Гы, гы!!! В группировке начнутся разброд, шатание, дележ власти… В сложившейся ситуации это мне на руку. Легче будет выкрутиться!!! А Вадика с Эдиком ликвидирую другим способом. Не менее надежным. Еще успею обмозговать, каким именно!!!»

Придя к подобному выводу, Игорь Владимирович сладко потянулся и широко зевнул, продемонстрировав гнилые, изъеденные кариесом зубы.

— Веселей, мальчики!!! — подбодрил он Полянского с Глухаревым, в поте лица наводивших генеральную уборку в пыльной, захламленной избе. — Для себя стараетесь! Вам же не понравится жить в грязи!!

Сжимая в руках заряженную двустволку, Агрегат притаился за кустом неподалеку от входа в дом Сугробова. Ссученный медвежатник терпеливо дожидался подходящего момента, дабы осуществить свой план, в основу которого легли следующие умозаключения: Сугробов — пьянь известная, без бутылки дня не протянет, а выпивку, как заметил наблюдательный Петр, они с собой не привезли!!! Только хлеб да с десяток банок консервов. (Не считая, конечно, оружия и мешков с долларами.) К тому же Игорь Владимирович сам вел машину. Следовательно, он с утра трезв аки стекло. Непостижимо долгий срок для бывшего начальника Н…го ОВД!!! Обосновавшись на новом месте, экс-полковник непременно захочет промочить глотку, по крайней мере на сон грядущий и хотя бы самогонкой, но сам за бухлом, разумеется, не пойдет. Начальство ведь! По статусу не положено!!! Стало быть, пошлет кого-то из подручных. Причем прямо сейчас! Днем ни Полянский, ни Глухарев с подворья не отлучались. Вплоть до наступления темноты оба вкалывали как папы Карло, приводили заброшенную лачугу в мало-мальски приличный вид…