Просто пришла любовь… - Лорин Батлер

— Беатрис, привет… Давно тебя не было видно. — Клеменси не знала, как себя вести с этой женщиной, не знала, что ей сказать.

Она всегда считала бывшую любовницу Ленарда красавицей, а теперь, глядя на нее, сказала бы: «Эта женщина просто неотразима». Беатрис выглядела, как какая-нибудь знаменитая фотомодель, сошедшая со страниц роскошного журнала. Возраст красавицы блондинки приближался к сорока, но фигура оставалась стройной и гибкой, как у восемнадцатилетней девушки, что лишний раз подчеркивало элегантное облегающее черное платье.

На мгновение Клеменси охватил панический страх. Почему — она не знала. Беатрис была любовницей Ленарда. Теперь их, слава богу, ничего не связывает, теперь она жена Джима Уайлда, всячески старалась успокоить себя Клеменси.

— Так приятно видеть тебя, Клеменси. — Беатрис фальшиво улыбнулась. — Дорогой Ленард, должна тебе сказать: твоя супруга совсем еще юное создание. Иными словами, женившись на ней, ты просто совратил младенца.

Злая шутка нежеланной гостьи вызвала у Клеменси ярость. Но, к счастью, в этот момент к ним подошли Кэрри и Ник, завязалась общая беседа, и внимание Ленарда было отвлечено от Беатрис.

Неужели я до сих пор ревную Ленарда к этой женщине? Вполне возможно, призналась себе Клеменси.

— Если кто-нибудь еще раз спросит меня, не родила ли я, ей-богу не удержусь и ударю этого человека! — со смехом пообещала Кэрри и встала поближе к Клеменси. Погладив свой живот, она добавила: — Мой доктор сказал, что, если роды не начнутся до среды, меня положат в стационар и прибегнут к стимуляции. — На лицо женщины легла тень озабоченности и тревоги, от ее веселого настроения не осталось и следа.

— Не волнуйся, дорогая. Все будет хорошо, — успокоил жену Ник и ласково обнял за плечи. — Стимуляция — обычная процедура, когда роды задерживаются.

— Он прочел одну книжицу, и теперь считает себя чуть ли не акушером-гинекологом, — пробурчала Кэрри и снова рассмеялась. Жизнерадостность вернулась к ней. — Клеменси, я не говорила тебе, что он зачитывается книгой доктора Спока? Я чуть с ума не сошла от бесконечных цитат.

— Мне кажется, я знаю теперь о самых маленьких человечках все, что о них можно и нужно знать. — Глаза Ника сияли. — Если понадобилось, я мог бы даже принять роды.

— Нет уж, сейчас мне лучше от тебя держаться подальше, доктор, — добродушно бросила мужу Кэрри, и в следующую секунду обратилась к Беатрис. — Давно не виделись! Каким ветром тебя занесло в наши края?

— Да вот захотелось всколыхнуть ваше болото… Но долго здесь задерживаться я не намерена, мне слишком нравится Сан-Франциско.

— Мне тоже, — поддакнула Кэрри и с сарказмом добавила: — Нам, простым провинциалам, доставляет удовольствие время от времени наезжать туда, чтобы проветриться… Джим приехал с тобой?

— Нет.

— Если не ошибаюсь, через несколько месяцев у вас будет годовщина свадьбы? — продолжала Кэрри. — Я запомнила это потому, что вы расписались с Джимом как раз накануне свадьбы Клеменси и Ленарда.

— Все правильно, Кэрри.

Беатрис взглянула на Ленарда, и на миг ее глаза потускнели. Никто ничего не заметил… Никто, кроме Клеменси.

— Ну, и когда же вы ожидаете малыша, Кэрри? — быстро переключилась Беатрис с ответов на вопросы.

— Ожидали на прошлой неделе, — невозмутимо сообщила Кэрри. — Мы неоднократно пытались выманить малыша на свет божий уговорами, но он до сих пор отказывается реагировать на них.

Беатрис улыбнулась. У нее была очаровательная улыбка, при которой обнажался безукоризненный ряд маленьких белых зубов.

Клеменси делала вид, что прислушивается к болтовне подруги, а сама все время смотрела на мужа и на Беатрис. Высокий атлетически сложенный брюнет и стройная блондинка с соблазнительными формами составляли привлекательную пару.

— Ну что ж, нам пора, дорогая, иначе ты переутомишься, — шепнул Ник на ухо Кэрри и, взяв жену под руку, осторожно повел ее через людской муравейник к выходу.

Когда Тэрнсы уехали, Клеменси показалось, будто сад наполовину опустел, и грандиозная вечеринка стала терять звуки и краски. После ухода друзей она настолько увлеклась разговорами с двумя ведущими сотрудниками администрации Ленарда, что не заметила, как ее муж и Беатрис куда-то исчезли.

Клеменси добрела до бара и попросила стаканчик апельсинового сока. Она чувствовала себя разбитой, голова слегка кружилась. Наверное от жары, подумала женщина, пойду-ка я в дом, там все-таки попрохладнее.

Она направилась к боковому входу. В маленькой гостиной с этой стороны дома ей наверняка никто не нарушит ее одиночества и не помешает расслабиться.

Клеменси еще не дошла до двери, как вдруг услышала голос Ленарда и остановилась. Над дорожкой нависали кроны деревьев, и сквозь ветви, на которые падал свет от фонарей, женщина различила силуэт знакомой фигуры. Да, это Ленард. Но с кем же он разговаривает?

— Может быть, все не так уж плохо, как ты думаешь, — утешал он кого-то.

— Нет, все именно плохо! Моя жизнь перевернулась вверх дном.

Клеменси сразу узнала голос Беатрис и тут же увидела, как та уткнулась в грудь Ленарда, и он обнял ее.

— Я скучаю по тебе, Ленард! Так скучаю!..

Клеменси развернулась и бросилась бежать. Ее было слишком больно и горько, чтобы она могла задержаться здесь еще хотя бы на минуту.

9

Клеменси стояла перед зеркалом в ванной комнате и пристально рассматривала себя: бледное лицо, усталые глаза, горькие складки в уголках рта.

— Прием прошел с потрясающим успехом, — донесся из спальни голос Ленарда. — Думаю, в ходе этой благотворительной акции нам удалось собрать денег даже больше, чем мы ожидали. И в этом прежде всего твоя заслуга, Клеменси. Ты здорово все организовала, подготовила! Просто молодчина и… — Ленард осекся, когда Клеменси вернулась в спальню. — С тобой все в порядке?

— Разумеется. А что у меня может быть не в порядке?

Она выдавила улыбку и тут же опустила глаза. На сердце у нее лежал камень, к горлу подступал комок… Откинув одеяло, Клеменси шмыгнула в постель и притворилась спящей. Однако через неплотно сомкнутые веки она наблюдала за Ленардом.

Она понятия не имела, как сумела продержаться и не сотворить с собой что-нибудь после того, как увидела Ленарда и Беатрис обнимающимися в укромном уголке. После увиденной сцены все вокруг нее поплыло как в тумане. Когда Клеменси вновь оказалась среди гостей, то один, те другой стали подходить к ней, вести какие-то разговоры, делать комплименты. Это она помнила отчетливо… Немного погодя появился Ленард и сразу направился к жене. От внимания Клеменси не ускользнуло выражение полного равнодушия ко всем и вся, которое было написано на его лице. Даже когда она поинтересовалась, уехала ли Беатрис, Ленард лишь кивнул в ответ, не проронив ни звука.

— Кто, по-твоему, родится у Кэрри и Ника — мальчик или девочка? — услышала Клеменси прямо у уха.

Кровать слегка прогнулась, когда Ленард улегся рядом с Клеменси. Улегся, как всегда, обнаженным, ибо, как он однажды заметил, ему нравилось «всей кожей» ощущать ее близость.

— Дорогая, с тобой все в порядке?

— Да, — ответила Клеменси, не открывая глаз.

Ей хотелось сказать, что на самом деле не все в порядке, потому что на ее глазах в саду Ленард обнимал Беатрис, и это причинило ей страшные душевные муки. В то же время Клеменси боялась говорить об увиденной сцене, опасаясь, что ее упреки спровоцируют откровенное признание: Ленард сообщит, что до сих пор любит Беатрис. Клеменси хотелось бы думать, что это было просто дружеское объятие, и что Беатрис скоро вернется к своему мужу в Сан-Франциско. Она надеялась, что еще сможет побороться за свой брак и сохранить его.

Господи, до чего же я дошла! За сохранение какого брака я собралась бороться? За брак с мужчиной, который наверняка не любит меня!

Ленард нежно прикоснулся ладонью к ее щеке и прошептал:

— Я просто хочу, чтобы ты была счастлива, Клеменси.

Она открыла глаза и, глядя ему прямо в лицо, сказала:

— Знаю, Ленард…

Но он вряд ли даже догадывается, что именно от него зависит, быть ей счастливой или не быть. Он не знал, что для счастья ей нужна не только и не столько полноценная физическая близость с ним, сколько настоящая любовь.

Ленард нежно притянул Клеменси к себе и поцеловал. Она покорно, но без обычного трепета подставила губы. Клеменси вдруг представила, с какой страстью целовал сегодня вечером Ленард свою бывшую любовницу, и тотчас на глаза у нее навернулись слезы. Клеменси отодвинулась и дрожащим голосом пробормотала:

— Я очень устала. Ты не возражаешь, если я попытаюсь заснуть?

— Конечно нет, — ответил он, как показалось Клеменси, несколько удивленно.

Впервые за их совместную жизнь они спали врозь в одной постели. Их разделяла всего пара дюймов, но для Клеменси эти дюймы соизмерялись сейчас с милями.