Наследник на его условиях. Книга 2 (СИ) - Доронина Слава

Ника изумленно хлопает ресницами, словно не верит в услышанное. Да я и сама с трудом верю, что это происходит со мной.

— Я билеты на вечер взяла. На вас с Эмилем тоже. Поехали, пока не поздно...

— Мое возвращение под вопросом. Но, если ты знаешь какие-то нюансы, о которых мне неизвестно, скажи.

Ника закусывает губу, ее подбородок дрожит.

— Пропасть между нами, говоришь? Ты сама ее и делаешь. Ничего я больше не знаю кроме того, что ты пожалеешь, если останешься. Всем естеством это чувствую. Поехали домой, Даша…

Врет, конечно, что не знает. Даже глазом не моргнув.

— В таком случае это будут только мои сожаления. — Выливаю остатки остывшего кофе на песок и качу коляску с Эмилем к отелю, еще не догадываясь, что это наша последняя встреча с Никой.

Ночь я сплю беспокойно. Эмиль часто просыпается, много хнычет, а утром у него поднимается температура. Если бы не вчерашнее посещение врача, я бы уже искала клинику и ехала с сыном туда, а так выполняю назначения и пытаюсь всячески развлечь своего кроху игрушками.

Поздним вечером на пороге номера появляется Дамианис. С документами из клиники. По выражению его лица невозможно понять, какой пришел результат, — Зен как всегда собран и спокоен. Но вот его глаза... В них сейчас бушует самый настоящий ураган.

16 глава

— Тест на отцовство положительный.

Зен отдает мне документы. По-видимому, мою копию.

Дамианис скуп на слова, но я ежусь от того, с какой интонацией он их произносит. Словно озвучивает приговор. Может, внешне Зен и спокоен, но теперь отчетливо понятно, что это видимость. На самом деле он напряжен и нервничает не меньше моего.

— Поверить не могу, что это реальность. Как такое возможно, Даша?

Хочется огрызнуться в ответ, но в легкие будто насыпали мелких иголок — даже вдох сделать не могу.

За эти месяцы я срослась с мыслью, что Эмиль только мой, а сегодня вынуждена с ней расстаться. Разве такое тоже возможно? Собираюсь спросить у Зена, что теперь будет, но он шагает за порог, отчего приходится закрыть рот и прижаться к стене.

Затаив дыхание, я смотрю, как Дамианис проходит в гостиную и останавливается перед Эмилем. Сын сидит на полу и играет, не обращая на нас внимания. В отличие от Лили, которая переводит взгляд с меня на Зена, не понимая, что происходит.

— Всё нормально. Нам нужно поговорить.

Киваю Лили на дверь спальни, и няня оставляет нас одних.

Дамианис наблюдает за сыном, не шевелясь. Словно в каменное изваяние превратился. Отчаянно хочется увидеть его лицо и эмоции в это мгновение, но я лишена такой возможности. Хотя примерно представляю, что Зен испытывает. И надеюсь, он думает не о том, как забрать у меня Эмиля.

Набравшись смелости, все же обхожу Дамианиса и поднимаю сына на руки. Зен хмурится, разглядывая нас обоих, отчего страх, что он действительно захочет отнять у меня ребенка, усиливается. Но этому не бывать! Ни за что не позволю! О чем и говорю вслух.

Дамианис ничего не отвечает. Вскидывает руку и гладит Эмиля по макушке. С такой нежностью, что щемит сердце.

— Совсем на меня не похож. Может, поэтому и болячки мои не унаследовал? До сих пор не верится…

— Что сын здоров? — решаюсь уточнить.

— Что он у меня есть. И я ничего о нем не знал.

Во рту пересыхает и грудь сдавливает от того, каким взглядом награждает меня Дамианис. Зрительный контакт длится всего лишь несколько секунд, а по ощущениям — целую вечность.

Одна моя часть хочет спрятать Эмиля в спальне и рассказать Зену, как тяжело было воспитывать сына одной, плакать и умолять оставить все как есть. Другая понимает, что если бы изначально не молчала о своей беременности, то все могло бы сложиться по-другому. Теперь же придется спешно подстраиваться под новую реальность и заодно доказывать, что не причастна к махинациям Егора.

— Мне бы взять тайм-аут на пару дней, свыкнуться с этой мыслью, но такой возможности нет. — Зен кончиком пальца касается пухлой щечки Эмиля. — Завтра утром у нас самолет. Собирайтесь.

— Что?.. — Я несколько раз моргаю, чтобы смахнуть непрошеные слезы. Тело противится услышанному. — О чем ты?..

— Вчера я сказал, что заберу вас, и был абсолютно серьезен, — произносит он твердо.

— Ты не имеешь права…

— Формально, конечно, нет, но это незначительные нюансы, которые я вскоре исправлю. У мальчика будет отец.

— В Стокгольме у меня осталась квартира, там наши вещи, наша жизнь. Ты не можешь так поступить, — предпринимаю попытку противостоять.

— Тебе и сыну будет безопаснее рядом со мной, — отрезает Дамианис.

Я возмущена! Требуется несколько секунд, чтобы вернуть себе способность дышать.

— Эмилю, возможно, и будет, а что насчет меня? В какой момент ты захочешь от меня избавиться? Когда решишь, что я тебе надоела, повесишь оставшиеся грехи Егора и отправишь за решетку? Ну а что, опыт воспитания ребенка у тебя есть, и ты…

— Остановись, — цедит Зен сквозь зубы. — Ты бы уже давно могла сидеть, но находишься на свободе. Это о чем-то говорит?

Нервное напряжение не отпускает ни на минуту!

— Если няня будет готова поехать с тобой и Эмилем, то мне нужны ее документы, — как ни в чем не бывало продолжает Дамианис. — С остальным разберемся на месте. Вылет в девять утра. Я приду за вами в семь.

Зен опускает глаза на сына, затем берет его на руки. Почти как вчера, только теперь в его взгляде нежность и тепло. Такая перемена в его поведении задевает. Словно ножом по сердцу режут. Неужели мысль, что мой сын от Егора, внушала Дамианису отвращение к ребенку? А теперь все кардинально изменилось?

— В качестве кого я поеду? — горько усмехаюсь. — Ведь я не запрещаю тебе видеться с Эмилем. На крайний случай можешь назвать место, где будет безопасно, и я сниму там жилье…

— Со мной, Даша, — обрывает Зен ледяным тоном. — Безопасно будет рядом со мной. — Он опускает Эмиля на пол. — К тому же я хочу убедиться, что у сына действительно нет никаких серьезных заболеваний, и собираюсь показать его своему лечащему врачу.

Нервно закатываю глаза. Просыпается забытое чувство, когда хочется вопреки всем доводам разума доказывать свою правоту. Казалось, все это я давно переросла, но нет.

— Я понимаю, ты пытаешься защитить себя, но на тебя никто не нападает.

Зен уходит, оставив копию результатов теста. Я пробегаюсь глазами по строчкам заключения и печально хмыкаю. Надо же, сама открыла клетку с хищником, вошла в нее и теперь обвиняю тигра, что он опасен и может порвать на куски. Умные люди разве так делают?

Вспоминаю о предложении Ники улететь вместе. Я бы могла, конечно, поехать с ней и племянниками домой. Но как надолго? Дамианис бы и туда заявился, получив подтверждение, что он отец Эмиля.

А может, правда в том, что я сама хочу быть ближе к Зену?.. Эта мысль шокирует. Не представляю, как можно желать подобного, если я ненавижу его.

Остаток дня проходит отвратительно — словно на автопилоте существую. Лили соглашается отправиться с нами куда бы то ни было, но ненадолго, максимум на месяц. Менять привычную жизнь ради нас с Эмилем она не готова. К тому же у нее есть парень, серьезные отношения. Может, мне тоже следовало сказать Дамианису, что у меня есть мужчина и у нас с ним все серьезно?

Пока собираю чемодан, думаю о том, что предстоит как-то объясниться с Альбертом. Эта мысль гложет перед сном и не дает покоя наутро. Я решаю признаться, что улетела с Дамианисом, по факту, но брат, словно почувствовав неладное, звонит сам. Когда мы с Эмилем ждем посадки на самолет.

Стираю катящиеся по щекам слезы и переключаю телефон в режим полета. Я поговорю с Альбертом, но позднее. Пока не готова. К тому же реакция брата на мои слова непредсказуема.

Впрочем, мою жизнь теперь можно охарактеризовать тем же словом.

17 глава

Перед вылетом есть немного времени понаблюдать, как самолеты разгоняются по взлетной полосе и отрываются от земли. Эмиль в восторге. Он тычет пальчиком в стекло, подпрыгивает на руках и радуется, когда замечает новую стальную птицу, готовую взмыть в небо.