Блондинка сообщает об убийстве - Бретт Холлидей

Обычно в разгар сезона бухта буквально кишела стоявшими на якоре различными судами и суденышками, начиная от огромных великолепных яхт миллионеров и кончая двадцатифутовыми моторками.

Но в этот период ранней осени в бухте на якоре стояло не более дюжины судов. Одним из них" был изящный сорокафутовый парусник "Мария". Он спокойно покачивался на якоре с включенными носовыми и кормовыми фонарями, а на палубе светились дружеские огоньки двух сигарет, то и дело вспыхивающие в самой непосредственной близости друг от друга.

Вот одна из сигарет ярко вспыхнула, потом описала некую дугу через борт и с шипеньем замерла в воде, Муриэль лениво потянулась в палубном кресле, крепко сжав левой рукой пальцы своего компаньона.

— Милый, — вздохнула она. — Мне надо возвращаться.

— Еще рано, — так же лениво запротестовал он, взглянув на светящийся циферблат ручных часов. — Еще нет одиннадцати. — Он, в свою очередь, сжал ее руку. — Я думал, что мы еще раз вернемся в кабину... перед тем как ты уйдешь.

— О, пожалуйста, Норман. — Она вырвала у него свою руку и выпрямилась, любуясь великолепным зрелищем ночного неба над Майами. — Ты ведь знаешь, Джон иногда очень рано приходит домой. Мне надо возвращаться.

— А, будь он проклят, твой Джон. Ну, предположим, один раз он придет домой, а тебя еще нет. Ну и что же? Ведь он же не знает, где ты.

— Начнутся всякие подозрения. — Она старалась говорить легко, но в голосе чувствовались печальные нотки. — Мы не должны так поступать, Норман. Это несправедливо.

— Но зато приятно. — Он сел, показывая при слабом лунном свете свои великолепные белые зубы. — Ты ведь не можешь этого отрицать.

— Да, приятно, пока это есть, — уныло промолвила Муриэль. Она встала, высокая, прекрасно сложенная женщина лет тридцати пяти. Легкий береговой бриз раздувал ее юбку, обрисовывая великолепные бедра. — Но ведь не ты потом должен лежать рядом с Джоном и думать: а что произойдет, если он вдруг все узнает?

— Да, действительно, — согласился Норман. — От этого я избавлен. — Он вскочил на ноги рядом с ней, высокий, бронзовый от загара, в одних плотно облегающих плавках. Затем крепко прижал ее к себе, поводил губами по пышным волосам, слегка повернул к себе ее лицо для страстного продолжительного поцелуя.

В ответном порыве она обхватила руками его нагое тело, острые ноготки так и впились в спину, но не до крови. Когда она отняла руку, на спине остались маленькие белые отметинки.

Он приподнял ее личико и спросил:

— Все еще хочешь поскорее вернуться?

— Нет, — таким же хриплым, как и у него, голосом ответила она. — Но мы должны.

Муриэль решительно повернулась и пошла к корме, где был прикреплен бакштов ялика. Норман неохотно плелся за ней.

— Если должны, значит, должны, — стараясь казаться максимально веселым, сказал он, потом отвязал лодку от судна и помог ей сойти.

Она уселась на корме, а он укрепил весла в уключинах, и они поплыли в сторону береговых огней.

На гладкой поверхности залива мелькали фосфоресцирующие огоньки. Единственным звуком был шум воды, прорезаемой лодкой, и случайные всплески, когда он слишком сильно нажимал на весла.

Оба молчали примерно до половины пути. Она думала о своем муже и об ушедшей любви... а он думал о том, как крепко проспит сегодня ночью в одиночестве на борту "Марии" после того, как высадит Муриэль на берег.

— Норман, осторожнее, — вдруг вскрикнула она и слегка приподнялась, дрожащим пальцем указывая на что-то через его плечо.

Он повернул голову, чтобы посмотреть, как раз в тот момент, когда нос лодки стукнулся о какой-то плывущий предмет. Раздался глухой стук.

Лодка потеряла курс и покачивалась на волнах, пока они оба с испугом и волнением смотрели на плавающий на поверхности залива труп мужчины.

— Боже мой, — воскликнул Норман, стараясь веслом выровнять руль лодки, — это труп, Муриэль. Мужчина. Ну-ка, возьми это весло и помоги мне подплыть к нему поближе. Мы подплывем к нему носом, я постараюсь втащить его в лодку.

— Зачем это, Норман? — в ужасе воскликнула она. — Разве мы не можем... ну, просто оставить его здесь? Пусть лучше кто-нибудь другой найдет его. Почему именно мы? Тогда надо будет звонить в полицию. Они спросят наши имена. Нет, Норман, нам ни в коем случае нельзя.

— А, помолчи ты, Муриэль, — крикнул он с раздражением. — Спускай весло на воду, нас относит от него. Ну конечно же мы должны его выловить. Но не беспокойся. Сначала ты сядешь в свою машину и уедешь, и только после этого я заявлю о нем. Никто не будет знать, что я не один совершал эту ночную прогулку.

Норман стал на колени на носу лодки и подавал ей команды, как работать веслом.

— Еще немного налево, теперь вперед. Теперь затормози. — Он наклонился к воде, ухватился за намокшую сорочку, подтащил труп к лодке, потом перекинул его через борт, и труп упал на дно лодки грудой, которую с трудом можно было назвать человеческим телом.

— Вот так, — стараясь отдышаться, сказал Норман. Он наклонился к промокшему трупу и пробормотал: — Боже мой, у бедняги перерезано горло.

Он повернулся, чтобы снова молча приняться за греблю, в то время как перегнувшуюся через борт Муриэль рвало.

— А ты не думай об этом, — посоветовал ей Норман. — Это не имеет к нам никакого отношения. Через секунду мы будем на берегу, ты сядешь в свою машину, поедешь домой и сейчас же забудешь обо всем, что произошло. А я найду какой-нибудь еще не закрывшийся кабачок, позвоню в полицию, и ты выйдешь из этого дела совершенно чистой.

Она сидела молча, опустив голову и дрожа с головы, до ног. Она не могла сказать ему, какая ей сейчас вдруг пришла в голову мысль: что этот человек в воде тоже может быть мужем какой-нибудь женщины, той женщины, которой, может быть, запрещенная любовь кажется более возбуждающей и пикантной, чем робкие ласки, какие мог предложить ей он... человек, может быть, по имени Джон...

Это был странный и необъяснимый ход мыслей, вызвавший у нее слезы. Она молча плакала, низко наклонив голову, пока они не доплыли до пустынной рыбачьей пристани.

Норман увидел слезы на ее щеках. Он привязал лодку и неловко помог ей выйти. И страшно удивился: что, черт возьми, случилось с ней, — когда она резко оттолкнула его в ответ на попытку утешить ее.

Он стоял и ждал, пока она добежит до своей машины, потом пошел очень медленно, давая ей возможность подальше отъехать от того места, откуда он будет сообщать полиции о случившемся. Он и не подозревал, что сегодня его связи с Муриэль пришел конец. И так никогда и не мог понять, почему она так решительно отказывалась разговаривать с ним всякий раз, когда он звонил ей по телефону в последующие дни.

13.

23 ч 00 мин

Шейн положил трубку после разговора с Люси и начал ходить по комнате, сердито ероша волосы.

— Давайте попробуем все-таки найти какой-нибудь смысл во всем этом. Сначала давайте установим, что мы знаем к настоящему моменту.

Он остановился и каждый раз, называя новый пункт, поднимал по одному пальцу.

— Первое. Человек, называвший себя Бертом Польсоном, — у которого находится бумажник с удостоверением личности на имя Польсона, — этот человек — не Польсон. Он не подходит к описанию, присланному из Джексонвилла, хотя всячески старается выдать себя за Польсона. Ему, очевидно, неизвестно, что брат Нелли все время жил с ней в Джексонвилле. Иначе почему бы он стал рассказывать целую историю относительно того, что работает в Детройте и только две недели тому назад приехал в Джексонвилл, вызванный ее телеграммой?

Он вопросительно взглянул на Гентри и Рурка.

— Так почему же он все-таки мне это сказал? Черт возьми. Если ему что-то известно относительно неприятностей Нелли в Джексонвилле — а он знал, что что-то случилось, потому что нанял частного сыщика, чтобы разыскать ее, — тогда ему должно быть также известно, что она занималась баджер-геймом вместе со своим братом. Значит, его заявление о том, что он жил в Детройте, могло только помешать ему выдавать себя за ее брата. Так ведь? Так почему же он все-таки сказал, что работает в Детройте?

— Это ты нам скажи, Майкл, — весело ответил Уилл Гентри. — Это, так сказать, твой человек, мы о нем узнали только от тебя.

Шейн продолжал:

— Ну, хорошо. Значит, одно нам известно совершенно определенно: он не Польсон. А теперь давайте посмотрим, что же нам известно о Нелли Польсон? Факт номер два. Совершенно очевидно, она не лгала, что в отеле "Эдельвейс" очень испугалась какого-то мужчину, который не является ее братом. И в этом их рассказы сходятся, чего нельзя сказать относительно их версий о родстве. А что вы скажете относительно трупа, который она видела? Трупа ее брата с перерезанным горлом?

— Трупа, которого там не оказалось, — вмешался Тим Рурк.