Египтяне. Великие строители пирамид - Сирил Альдред

Одиннадцатая—Тринадцатая династии, приблизительно 2080—1640 гг. до н. э.

В период владычества уроженцев Гераклеополя властители Фив смогли получить полный контроль над пятью южными номами Верхнего Египта, включив их имена в картуши, как настоящие фараоны. Граница владений северян проходила возле города Абидоса, приобретавшего еще большее значение в качестве основной резиденции бога Осириса (см. ниже). Во время периодических сражений Абидос несколько раз переходил из рук в руки; когда фиванцы одержали верх над соперниками, их правитель Ментухотеп I стал фараоном. После нескольких лет жарких сражений он сделался первым полновластным хозяином объединенного Египта со времен правления Пиопи II.

Таблица Е

СРЕДНЕЕ ЦАРСТВО (ОДИННАДЦАТАЯ-ТРИНАДЦАТАЯ ДИНАСТИИ)

Его постепенное восхождение от провинциального властителя до «Владыки Двух Земель» отображено на погребальном монументе, построенном в Дейр-эль-Бахри, где ранние рельефы вырезаны в грубом, но привлекательном стиле, а более поздние создавались под изощренным влиянием Мемфиса. Следы его деятельности отмечены во многих номах, но он остался приверженцем культуры юга, сделав своей резиденцией Фивы. Ментухотеп I отпраздновал юбилей в тридцать девятый год правления, а всего пробыл фараоном пятьдесят один год, в течение которых сумел умиротворить свою страну и вернуть ей часть былого процветания. Старший из его выживших сыновей, Ментухотеп II, унаследовал объединенное и спокойное государство, населенное новым поколением людей, для которых гражданская война была легендой, и посвятил свое двенадцатилетнее правление искусству поддержания мира. В Пунт была направлена торговая экспедиция; произвели набор военной силы в количестве трех тысяч людей, выкопали колодцы, усмирили бедуинов и построили корабль в Красном море, предназначенный для перевозки смол. В Вади-Хаммамат резали камень на блоки, предназначенные для храмов, которые фараон построил в Абидосе и селениях поблизости от Фив. Некоторые из украшавших их рельефов сохранились, и по ним можно судить о том, что в то время продолжали традиции резьбы по камню, зародившиеся в последние годы правления Небхепетра, работая с еще большим мастерством, не превзойденным даже скульпторами Двенадцатой династии, которые тоже работали в этом стиле.

Как и в случае с долгим правлением Пиопи II, многолетняя власть Ментухотепа I создала некоторые проблемы в области династической преемственности; после смерти его сына страна снова погрузилась в анархию. Мы кое-что знаем об истории Ментухотепа III в этой династии: во время его короткого правления в Вади-Хаммамат отправилась экспедиция под командованием его главного советника и правителя юга, целью которой была добыча твердого камня для саркофага фараона, а затем снова начинаются тайны истории. В очередном проблеске мы видим, что уже правит этот главный советник под именем Аменемхета I, основоположник могущественной Двенадцатой династии.

Он обнаружил, что править Верхним и Нижним Египтом не так легко. Фараон стал лишь первым среди страдавших завистью равных; например, номарх Гермополиса надменно начал датировать события по годам собственного правления, как верховный владыка. Трудности правления Аменемхета увеличил его старший сын Сенусерт, ставший соправителем фараона в двенадцатый год его правления, в который тот неожиданно умер. По словам Манефона, Аменемхет был убит собственным казначеем; в политическом трактате «Поучение фараона Аменемхета» также есть свидетельства жестокого конца классического памятника литературы. Тем не менее, наследники продолжали вести ту же политику. Была сделана решительная попытка покорить Верхнюю Нубию и Судан с помощью постройки линии укрепленных городов на пути к Семне. Высшая точка этой деятельности была достигнута в правление Сенусерта III, перестроившего большую часть фортов и так тесно связанного с этим районом, что в последующие годы его почитали как местное божество. В то время как южную границу страны передвинули дальше по течению с помощью политики бескомпромиссного захвата, северо-восточная граница, которую так часто нарушали азиаты, была усилена созданием ряда крепостей, установленных в стратегически важных точках, чтобы контролировать дороги на пути в Египет. В последние годы правления Сенусерт I, по-видимому, вел кампанию в Ливии, чтобы прекратить набеги на западные границы Дельты.

Политическая активность, направленная на защиту рубежей, усилилась благодаря постоянным связям с Палестиной и Сирией, где повсюду находят предметы с именами фараонов Двенадцатой и Тринадцатой династий. «Рассказ Синухета» (см. ниже) позволяет нам отметить тот факт, что посланники фараона постоянно направлялись в Сирию, а склад азиатских сокровищ в храме возле Фив показывает, что торговля шла в обоих направлениях. Кроме того, у нас есть сведения о войне против азиатов в правление Аменемхета I и более решительной кампании во времена Сенусерта III. Но в общем отношения с Азией в этот период были мирными и обычно касались торговли. Из Библа или другого порта эгейские товары попадали в Египет; они оставили свой след среди керамики в Абидосе и других местах. А на Крите были найдены египетские предметы времен Среднего царства. В центрах добычи полезных ископаемых Синая находятся свидетельства того, что фараоны стремились увеличить поставки медной руды и бирюзы. Широкий масштаб международной торговли говорит о том, что сам Египет процветал. Столица в Лиште находилась поблизости от Файюма, и фараоны Двенадцатой династии уделяли много внимания улучшению земли и работам в области гидравлических сооружений этого региона, превратив его в один из наиболее плодородных номов Египта. Сенусерт I оказался весьма энергичным строителем, основав новый большой храм в Гелиополе, где были воздвигнуты памятные обелиски в его честь. Один из них все еще стоит на своем месте. Он строил или перестраивал города по всему Египту, не пренебрегая семейной резиденцией в Фивах, чей таинственный бог Амон начал выходить на передний план, как гордо говорят имена нескольких фараонов этой династии. Фиванские строения времен Среднего царства более поздние фараоны использовали в качестве образцов. Недавно была реконструирована белая беседка из известняка, которую построил Сенусерт I для символического повторения главной юбилейной церемонии в Мемфисе. Лучшие качества, продемонстрированные архитекторами этого фараона, унаследовали их последователи: в правление Аменемхета III строительство и создание скульптур шло в колоссальных масштабах. К этому времени фараон снова получил неоспоримое превосходство благодаря политике своих предшественников, особенно отца, который уничтожил власть последней феодальной знати и свел ее к уровню чиновников.

Пятидесятилетнее правление Аменемхета III, последнего из великих фараонов Двенадцатой династии, принесло Египту новые проблемы. Следующая династия правила в сложное время, когда сменилось так много фараонов, что его трудно считать процветающим или мирным. Несмотря на фиванские имена многих правителей, столица осталась в Лиште. Временами отважным фараонам удавалось получить реальную власть; в древних центрах продолжалось строительство зданий, сохранилась торговля с Библом, но упадок художественных и технических решений, растущий недостаток идей и материалов говорят сами за себя. Существенным знаком является появление в перечне фараонов этой династии нескольких азиатских имен; в правление некого Дудумоса произошло событие, удостоившееся специального упоминания Жозефуса, цитировавшего Манефона:

«Тутмос. При его правлении по причине, которая мне неизвестна, нас постигла кара Господа: неожиданно с востока появились захватчики невиданной расы, уверенные в победе над нашей страной. Они с легкостью захватили ее, одолев правителей; безжалостно сжигали города, сравнивали с землей храмы богов и жестоко обходились с местными жителями».

Так бесславно завершился второй период в истории египетской культуры, уничтоженной вторжением гиксосов (см. ниже).

Хотя номархи первого промежуточного периода переняли большую часть ритуала погребений фараонов, их по-прежнему хоронили в вырезанных в скале гробницах. С немногими исключениями эта практика сохранялась в течение всего периода Среднего царства. Правители Фив следовали этому примеру, высекая себе усыпальницы в западных холмах напротив Карнака; перед ними простирались большие кладбища. Ментухотеп I заложил свою гробницу в огромной бухте среди утесов Дейр-эль-Бахри, но ее проект несколько раз подвергался изменениям; возможно, в связи с растущими амбициями фараона. Окончательный вариант представлял собой смесь фиванского погребения его предков с традиционной пирамидой Древнего царства. Неизвестный архитектор проявил большую наблюдательность, красиво использовав место стройки с естественными террасами и колоннадами. Примечательной чертой сооружения был макет гробницы с погребальной комнатой под пирамидой, в которой находилась статуя фараона в праздничном плаще, завернутая в полотно подобно мумии. Статуя была украшена красной короной. В пределах храма и поблизости от него в скале вырезаны гробницы для нескольких членов семьи и чиновников, включая шесть женщин; некоторая часть погребальной утвари сохранилась, а гробница самого Ментухотепа разграблена и уничтожена. Здесь же недалеко находится известная усыпальница его сводной сестры царицы Неферу с раскрашенными известняковыми рельефами и стенами, украшенными изображениями приношений, фризами с различными предметами и вариантами текстов из саркофагов. При перенесении столицы из Фив на север в годы правления Двенадцатой династии вернулись свойственные Нижнему Египту формы гробниц фараонов, особенно вариант Сенусерта I, воздвигшего в Лиште строение, вдохновленное пирамидой Пиопи II не только по размеру, плану и схеме украшений, но даже по стилю рельефов. Фараоны Двенадцатой династии восстановили традицию строить мастабы для высших чиновников, но в более скромном масштабе. По правде говоря, с расцветом культа Осириса погребение рядом с фараоном стало формой анахронизма. Изначально этот бог, возможно, был азиатским покровителем кукурузы. Затем его отождествили с древним обожествленным вождем Джеду в Восточной Дельте, ставшей одной из его святынь. Но ко времени правления Пятой династии он начал принимать черты бога погребений Абидоса, ставшего знаменитым центром культа.