Тщетность, или Гибель «Титана» - Морган Робертсон

— Гнусная ложь, от начала и до конца, — воскликнул с трудом сдерживая себя капитан Брайс.

Роуланд поднялся было из кресла, но был усажен назад легким движением руки рыжебородого Барри.

— Я собственными глазами видел белого медведя, убитого этим человеком при помощи обыкновенного карманного ножа. — Барри произнес это спокойным и уверенным голосом, глядя прямо в лицо Брайсу. — Я видел также его раздавленную зубами зверя руку, но в течение всего того времени, покуда бедолага балансировал между жизнью и смертью, я не услышал от него ни единой жалобы, даже стона. Этот человек доказал, что способен постоять за себя, когда силы позволяют ему. Но покуда он болен, я возьму эту заботу на себя. И ппотому предупреждаю вас, сэр, если вы еще попытаетесь раз оскорбить Роуланда, я вобью ваши зубы вам в глотку.

12

Воцарившаяся на некоторое время тягостная пауза, в течение которой два капитана пристально смотрели друг на друга, была прервана поверенным пароходной компании.

— Правдива эта история или лжива, она не имеет отношения к юридической правомерности страхового полиса. Если это и случилось в действительности, оно имело место в период действия страхового обязательства и до того, как «Титан» погиб.

— Но как же, а сокгытие!!! — вскричал взволнованно мистер Мейер.

— Также не имеет значения. Если капитан и скрыл что-либо, это было сделано уже после крушения «Титана», то есть после того, как ваши обязательства по страховке были подтверждены. Это нельзя классифицировать даже, как баратрию[11]. Вы обязаны выплатить эту страховку, мистер Мейер.

— Как бы не так... Я не стану платить! Я буду оспагивать ваше гешение в суде! — Мистер Мейер в волнении стал метаться по кабинету, затем остановился с торжествующей улыбкой и погрозил пальцем адвокату.

— Даже если сокгытие факта столкновения не лишает полис югидической силы, мне, для того чтобы выиг'гать это дело, будет достаточно и факта, что на наблюдательном посту «Титана»  в момент столкновения с айсбег'гом находился пьяный матгос! Замечательно! Подавайте иск. Мне не пгидется платить. Капитан был совладельцем и он сделал это намеренно...

— У вас нет свидетелей, подтверждающих это, — сказал адвокат. Мистер Мейер оглядел группу людей и улыбка покинула его лицо.

— Капитан Брайс оговорился, — ледяным голосом произнес помощник капитана Остин. — Роуланд был пьян в Нью-Йорке, во время посадки на корабль, как, впрочем, и некоторые другие члены экипажа. Но во время несения вахты он был трезв и дееспособен. Я тогда лично обсуждал с ним новомодные навигационные теории и он отвечал мне вполне здраво и аргументированно.

— Но меньше десяти минут назад вы сами говогили, что этот человек пгебывал в состоянии белой гогячки вплоть до самого столкновения, — пролепетал мистер Мейер.

— Важно не то, что я говорил под влиянием момента, а то, что я буду говорить под присягой, — суровым голосом сказал помощник. — Нас обвиняли в постыдном преступлении. В такой ситуации я мог перегнуть палку, желая оградить свою честь от позора... Я заявлю, что Джон Роуланд - каким бы ни было его состояние до этого — заступил на вахту в ночь крушения «Титана» абсолютно трезвым и дееспособным.

— Благодарю вас, — сухо сказал Роуланд первому помощнику; затем взглянул в умоляющее лицо мистера Мейера: — Я не думаю, что есть необходимость позорить меня перед всем миром как пьяницу в расчете наказать компанию и этих людей. Баратрия, насколько я понимаю, является незаконным действием капитана или экипажа в море, ведущим к порче или потере судна или его части и действительна только в том случае, когда команда и капитан наемные. Однако, как я понял, капитан Брайс был совладельцем «Титана». Это верно?

— Да, — сказал мистер Мейер, — он владеет акциями кампании. Наш полис покгывает ущегб от возможной багатгии, но он не гаспгостганяется на действия совладельцев судна.

— Таким образом любые преступные действия капитана-совладельца, способные повлечь за собой кораблекрушение и приведшие к оному, — продолжал Роуланд, — будут достаточным основанием для лишения страхового полиса юридической силы.

— Газумеется, — торопливо ответил Мейер. — Ведь вы таки были пьяны, когда стояли на вахте, вы ведь бгедили? Вы дадите показания под пгисягой и суд пгизнает это, как обман стгаховщиков. И аннулирует стгаховку...

Он обернулся к поверенному:

— Что вы на это скажете, мистег Томпсон?

— Это не противоречит закону, — холодно ответил адвокат.

— А мистер Остин? Он также является совладельцем? — спросил Роуланд, пропуская мимо ушей слова Мейера.

— Он владелец одной акции. Я пгав, мистег Остин? — Мейер уже потирал руки и улыбался. Первый помощник даже не пытался опровергнуть его.

— Выходит, что, введя матроса в состояние наркотического опьянения и назначив его наблюдателем на мостике, что обернулось в результате столкновением «Титана» с айсбергом, капитан Брайс и первый помощник Остин — совладельцы парохода — совершили деяние, аннулирующее страховку на судно.

— Ты чертов лживый сукин сын! — проревел капитан Брайс и рванулся было с перекошенным лицом и сжатыми кулаками к Роуланду, но на полпути налетел на здоровенный загорелый кулак капитана Барри. Нокаутирующий удар заставил Брайса совершить короткое путешествие по воздуху, в дальний угол комнаты, где он рухнул на пол неподалеку от мистера Селфриджа. Присутствующие вскочили на ноги. Капитан Барри, как ни в чем ни бывало, потирал костяшки пальцев, в тех местах, где на них отпечатались следы зубов поверженного Брайса.

— Я же предупреждал, — сказал он ровным голосом. — И просил обращаться к моему другу более уважительно...

Он смерил первого помощника долгим взглядом, в котором явно читалось приглашение защитить честь капитана. Но мистер Остин оказался благоразумным и, отступив от Барри, бросился к своему упавшему товарищу. Ошеломленный Брайс был поднят на ноги и посажен в кресло. Некоторое время он рассеянно ощупывалрасшатанные передние зубы, сплевывал кровью и свыкался с мыслью, что его - британца - отправил вошеломляющий нокдаун какой-то задрипанный американишка.

Больше всех инцидент испугал маленькую Миру. Она расплакалась и стала звать Роуланда.

— Сёрт[12], — кричала она, вырываясь из рук удивленного и сконфуженного деда. — Я хочу к Сёрту, к Сё-ёрту!

— Ох, какие слова знает эта маленькая девочка, — картинно всплеснув руками, сказал мистер Мейер. — Кто научил тебя?

— Она дала мне такое прозвище, — сказал Роуланд, невольно улыбаясь. — Сама придумала... Я пытался объяснить ей, что это нехорошо, — пояснил он ошарашенному Селфриджу, — но отучить не смог, потому что не могу быть строгой с ней... Позвольте, я возьму ее на руки, сэр.