Песня без слов - Лесли Ноулз

Но вот Джейк улыбнулся, и Николь непроизвольно подумала о продолжении, которое тоже являлось неотъемлемой частью супружеской жизни. Конечно же, теперь их наконец ждали ласки и занятия любовью. Уложив Брайану в постель, они опять окажутся наедине, и Николь уже заранее чувствовала напряжение во всем теле, жаждавшем прикосновений Джейка.

Но по своему жизненному опыту она знала: нельзя одним махом получить все, что пожелаешь. Сейчас ей требовалось разрушить призрачную атмосферу семейного благополучия и подыскать тему для ни к чему не обязывающего разговора. Одарив разомлевшего папашу очаровательной улыбкой, она попросила:

— Джейк, пожалуйста, расскажи мне, что значит быть богатым и знаменитым?

Джейк поднял на нее настороженный взгляд, и Николь поняла, что своим вопросом поставила его в тупик. Но неожиданно он поддержал ее игру, ответив:

— В этом есть большие преимущества. Я могу позволить себе купить все, что захочу, и бывать где захочу. Я уже объездил все красивейшие города мира. Я даже обладаю тем, что нельзя приобрести ни за какие деньги.

— Неужели?

Николь не решилась уточнить, потому что отлично помнила пословицу относительно денег и любви.

— Пару лет назад, сразу после выхода альбома «Печальные дни, одинокие ночи», я получил письмо от одной женщины, проживавшей в маленьком городке в Колорадо. Она писала, что ее сыну больше всех нравится именно та моя песня, по которой я назвал весь альбом. Мальчик страдал болезнью крови, и каждый месяц по нескольку дней ему приходилось лежать в больнице, где его обследовали и где потом он проходил очередной курс лечения.

Каждый раз, как писала эта женщина, он брал с собой в больницу пластинку с моими песнями и слушал по вечерам, когда родители уходили домой. Слушая песни, он переставал ощущать себя одиноким в своем горе.

Получив письмо, я на следующий день вылетел в Колорадо, чтобы встретиться с этим мальчиком. Каким же больным он оказался. — Джейк поперхнулся, и Николь заметила, как он отвел взгляд в сторону, прежде чем продолжить. — Если бы я не был знаменит, то никогда не узнал бы о нем. Если бы я не был богат, то не смог бы помочь.

— А что с ним случилось потом?

— Сейчас ему немного получше, но это всего лишь временное улучшение. Я навещаю его два раза в год. И когда я даю концерты где-то поблизости от его родного города, то всегда высылаю билеты для всей его семьи, а также для друзей. — Джейк слегка улыбнулся. — Парень признался, что его популярность в школе возрастает всякий раз, когда ребята узнают, что я приезжаю в город с концертом. — На лице Джейка вдруг появилось сочувственное выражение. — Никому не пожелаешь завоевывать популярность таким способом, ведь правда?

— Конечно, Джейк. Нелепо осуждать детей всего лишь за то, что они радуются бесплатным билетам на твои концерты, — отозвалась Николь. — Кто на их месте отказался бы от такой возможности? По крайней мере я надеюсь, что твой знакомый может отличить настоящих друзей от тех, кому от него нужен только бесплатный проход на концерт.

Джейк кивнул, соглашаясь:

— Да, ты права. Он разбирается в истинной дружбе даже больше, чем я когда-то. — Джейк с грустью покачал головой. — Бывало, я устраивал вечеринки и приглашал людей, которых почти не знал, а сам, в свою очередь, ходил в гости к тем, кого совсем не уважал… И еще купил себе шесть автомобилей.

— Шесть? — недоверчиво рассмеялась Николь. — Но зачем?

— Наверное, просто потому, что мог позволить себе подобную глупость. Я никогда не задумывался над этим. К счастью, я вовремя образумился и сделал своим коммерческим директором Пита. Отныне я посещаю лишь банкеты, устраиваемые по случаю присуждения той или иной премии, и еще небольшие вечера, где с удовольствием встречаюсь с людьми, которые мне нравятся.

— «Джейк Камерон — затворник шоу-бизнеса», — процитировала Николь строку из статьи, напечатанной в одной из бульварных газет. — И все же, помнится, я как-то видела несколько снимков, где ты находился в окружении восхитительных женщин. Не думаю, что эти фотографии были подделками.

Николь старалась вести шутливую беседу и всем своим видом показывала, что пытается всего лишь добродушно поддразнивать его. Однако ей не терпелось услышать ответ.

— Фотографии были подлинными, — признался Джейк. — Но дело в том, что журналисты часто выдают желаемое за действительное, — сдержанно добавил он. — Вряд ли еще кто-то более стойко, чем я, выносит все жизненные невзгоды и грязную ложь.

У Николь сжалось сердце, она уже проклинала себя за то, что начала этот разговор. Нужно было придумать что-нибудь остроумное, чтобы все исправить, но мысли путались в голове, и она лишь растерянно улыбнулась.

В этот момент вошла Брайана, облаченная в пижаму, разрисованную фигурками зверей. Ее волосы были слегка влажными после душа. Николь помогла ей застегнуть маленькие пуговки, а когда девочка легла в свою кроватку, Джейк заботливо укрыл ее одеялом. Погасив свет, они вышли из спальни.

— Она такая прелесть, Николь, — сказал Джейк, когда они уже сидели на диване. — Жаль, что я… — начал он, но запнулся, покачав головой. — Ладно, теперь уж это не важно; прошлое не вернешь.

— Извини, Джейк, — промолвила Николь, угадав его мысли. — Сейчас мне тоже хотелось бы, чтобы многое было по-другому. Однако мы не в силах ничего изменить. — Она вздохнула. — Раньше я была уверена, что поступаю правильно. — Бросив на него решительный взгляд, Николь прибавила: — Я и сейчас считаю, что была права.

— Смотря что ты имеешь в виду. Я согласен, ты поступила правильно, родив Брайану. Ты окружила ее безграничной любовью и вниманием. Но ведь правда и то, что ты скрыла от меня факт ее рождения и лишила участия в воспитании дочери.

Каждый раз, когда они заводили какой-нибудь разговор, между ними стеной отчуждения неизменно вставало прошлое. Николь не удивлялась этому; она знала, что душевные раны еще долго будут кровоточить.

— Сейчас тебе легко говорить об этом, — возразила она. — Мы оба очень изменились с тех пор; каждый давно живет своей жизнью. Теперь и вправду может показаться, что я была не права, но пять лет назад все обстояло иначе.

— Зачем ты так говоришь! Разве мы не остались такими же, какими и были?

— Нет, Джейк, ты ошибаешься. По крайней мере я стала другой. — Николь дотронулась до его руки, словно хотела о чем-то попросить. — Джейк, что бы ты подумал, если бы позавчера, когда ты вошел в студию после стольких лет разлуки, я встретила тебя с распростертыми объятиями и сказала, что брошу балет и выйду за тебя замуж?

Он молча смотрел на нее какое-то время, после чего медленно ответил: