Права пациентов на бумаге и в жизни - Александр Саверский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Предоставление сведений, составляющих врачебную тайну, без согласия гражданина или его законного представителя допускается:
1) в целях обследования и лечения гражданина, не способного из-за своего состояния выразить свою волю;
2) при угрозе распространения инфекционных заболеваний, массовых отравлений и поражений;
3) по запросу органов дознания и следствия и суда в связи с проведением расследования или судебным разбирательством;
4) в случае оказания помощи несовершеннолетнему в возрасте, установленном частью второй статьи 24 настоящих Основ, для информирования его родителей или законных представителей;
5) при наличии оснований, позволяющих полагать, что вред здоровью гражданина причинен в результате противоправных действий;
6) в целях проведения военно-врачебной экспертизы в порядке, установленном положением о военно-врачебной экспертизе, утверждаемым Правительством Российской Федерации».
Очевидно, что данный перечень не учитывает деятельности никаких страховых компаний и даже ФФОМСа. Таким образом, утвержденные Методические рекомендации впрямую нарушают не только вышеприведенные нормы Федерального закона, но и основополагающее конституционное право граждан на личную тайну (ч.1 ст. 23 Конституции РФ), к которой относится и врачебная тайна.
Более того, требование ФФОМС, что «в целях организации контроля объемов и качества медицинской помощи рекомендуется в договоре, заключаемом медицинской организацией со СМО, предусматривать…», изначально неправомерно, поскольку медицинская организация не вправе разглашать далее перечисленные сведения, в частности и потому, что та же ст. 61 Основ декларирует: «Гражданину должна быть подтверждена гарантия конфиденциальности передаваемых им сведений».
Тогда ФФОМС, совершенно не имея каких бы то ни было оснований, вмешивается в отношения субъектов гражданского права и предписывает им нарушить закон.
Согласно п. 21 Устава ФФОМС (в ред. постановлений Правительства РФ от 16.12.2004 г. № 795, от 30.12.2006 г. № 861) «директор Федерального фонда…) по вопросам, относящимся к компетенции Федерального фонда, утверждает нормативно-методические документы, обязательные для исполнения территориальными фондами обязательного медицинского страхования и страховыми медицинскими организациями, входящими в систему обязательного медицинского страхования». Однако медицинские организации, являющиеся стороной договора, не обязаны подчиняться ФФОМСу и его приказам. Они в основном подчиняются своим собственникам – органам исполнительной власти субъекта РФ. Таким образом, ФФОМС пытается напрямую указывать учреждениям субъектов РФ и учреждениям муниципалитетов, как им заключать договор со СМО. А как уже было показано, именно медицинские организации обязаны гарантировать гражданину конфиденциальность.
Более того, в связи с принятием ст. 5.1 Основ (вступила в силу 01.01.2008 г.), где сказано, что «к полномочиям Российской Федерации в области охраны здоровья граждан, переданным для осуществления органам государственной власти субъектов Российской Федерации, относятся следующие полномочия:
1) осуществление контроля за соответствием качества оказываемой медицинской помощи установленным федеральным стандартам в сфере здравоохранения (за исключением контроля качества высокотехнологичной медицинской помощи, а также медицинской помощи, оказываемой в федеральных организациях здравоохранения)», – можно сделать вывод о том, что, игнорируя законодателя, ФФОМС вмешался в отношения между федеральным центром и субъектом РФ».
Здесь возможно возражение о том, что СМО обязаны в силу ст. 15 ФЗ РФ от 28.06.1991 г. № 1499-1 «О медицинском страховании граждан в Российской Федерации» «контролировать объем, сроки и качество медицинской помощи в соответствии с условиями договора». Да, обязаны, но:
1) ст. 5.1 Основ была принята Федеральным законом от 29.12.2006 г. № 258-ФЗ и вступила в силу с 1 января 2008 г., а ст. 15 ФЗ РФ «О медицинском страховании граждан в Российской Федерации» не менялась с 1993 г. – по общему правилу действует последняя норма;
2) порядок проведения контроля не должен нарушать основополагающих норм закона, а договор, на который ссылается закон, не может нарушать требования закона о врачебной тайне.
В приведенных нормах о контроле и врачебной тайне даже нет коллизии, поскольку закон нигде не говорит, что контроль может вестись с нарушением врачебной тайны.
Между тем он может и должен вестись, во-первых, когда информация может быть и должна быть деперсонифицирована, и тогда о передаче первичных документов в СМО речи быть не может. Во-вторых, у пациента можно получить согласие на проведение контроля и сделать контроль легитимным в полном объеме.
Удивление вызывает еще одна формулировка в п.2 Методических рекомендаций: «Фонд в части организации контроля объемов и качества медицинской помощи в пределах своей компетенции может осуществлять …организацию работы межведомственного согласительного органа по контролю качества медицинской помощи в системе ОМС».
По общему правилу организация работы между ведомствами регулируется Правительством РФ, а никак не Фондом ОМС.
Следует отметить и еще ряд функций, которые ФФОМС присвоил себе и без права на то передал ТФОМСам и СМО в указанных Методических рекомендациях.
Так, в последнем абзаце п. 1 сказано: «В настоящем документе содержатся методические рекомендации по проведению страховыми медицинскими организациями (далее – СМО) и территориальными фондами обязательного медицинского страхования (далее – Фонд) контроля объемов и качества медицинской помощи, оказываемой медицинскими организациями при осуществлении обязательного медицинского страхования».
Во-первых, медицинские организации не осуществляют обязательного медицинского страхования,[51] как можно подумать из этого текста. В то же время право ТФОМС на осуществление контроля за рациональным использованием финансовых средств, направляемых на обязательное медицинское страхование граждан (п.9 Положения о территориальном фонде обязательного медицинского страхования[52]) не означает права на контроль КМП.
Во-вторых, ни в одном нормативно-правовом документе у ТФОМСов нет права контролировать качество медицинской помощи. Поскольку же контроль проводится в отношении самостоятельных субъектов права (медицинских организаций), ФФОМС не вправе обязать их к этому. Это же касается и проведения различных экспертиз, о которых идет речь в Методических рекомендациях.
Например, в п. 2: «Фонд в части организации контроля объемов и качества медицинской помощи в пределах своей компетенции может осуществлять: …контроль за деятельностью СМО по выполнению функции обеспечения права застрахованных на доступную, качественную медицинскую помощь в рамках программы ОМС, в том числе путем проведения метаэкспертизы».
Что такое метаэкспертиза? И неясно, почему ФФОМС решил, что ТФОМС вправе проводить такие экспертизы.
Далее: «3. СМО в части организации контроля объемов и качества медицинской помощи в пределах своей компетенции может осуществлять:
организацию и проведение контроля объемов, сроков и экспертизу качества медицинской и лекарственной помощи, оказанной застрахованным гражданам медицинскими организациями, состоящими со СМО в договорных отношениях».
Те же самые вопросы: на каком основании ФФОМС полагает, что СМО вправе проводить экспертизы КМП? Ни в одном нормативно-правовом документе такого права у СМО нет.
Более того, в соответствии с Положением о лицензировании медицинской деятельности, утвержденным постановлением Правительства Российской Федерации от 22.01.2007 г. № 30, работы (услуги) по контролю качества медицинской помощи лицензируются, и работа СМО без лицензий в этой части не может быть признана соответствующей нормам закона.
Неубедительным аргументом против этого довода является обязанность СМО осуществлять контроль КМП в силу закона, поскольку, например, медицинские организации также создаются для оказания медицинской помощи (даже и в соответствии с ч.1 ст. 41 Конституции РФ), что отражается и в их уставах, но они при этом получают лицензии (отмечу: даже федеральные медицинские учреждения), потому что имеются лицензионные требования к осуществлению медицинской деятельности. Такие требования есть и к контролю качества медицинской помощи (последний является видом медицинской деятельности).
Росздравнадзору следовало бы принять меры к такому лицензированию и запрету соответствующей деятельности без лицензии.
