Выбор моей реальности ТОМ 1 - Мануйлов Александр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Круглосуточное наблюдение? Неожиданно… однако радует то, что в ближайшие годы можно не ждать неприятностей от конкурентов–игроков, которым удастся выжить.
Решил настроить интерфейс — иконку системного магазина расположил в левом верхнем углу и сделал её практически бесцветной, чтобы не мешала просмотру контента. В верхний правый угол поместил цифры, показывающие остаток эфирной энергии и проценты жизни; сделал цифры более отчетливыми, жизнь выделил зелёным цветом, энергию — синим. В нижний левый угол поместил красный значок питомца, выбрал круглый смайлик: необходимо отслеживать проценты жизни Кира.
Выводы, которые я сделал после изучения жизненно важной информации:
Всё, что куплю в системном магазине, пропадёт или потеряет функциональность, если я умру, следовательно, все маги, которых я инициировал, будут магами до тех пор, пока я жив… не слишком приятная перспектива.
Одна из самых значимых единиц — кристаллы эфирной энергии. Один кристалл на десять единиц по цене одна тысяча монет.
Другая значимая единица — монета развития для покупки свитков и товаров.
Разработчики игры предоставляют возможность поиска тайников и кладов, где спрятаны дополнительные свитки и кристаллы.
Монстры объявятся через десять лет с началом второго этапа.
Техно- и биомодификации, а также технологии пока недоступны. Ориентировочно, они будут активированы после первого этапа игры, когда лимит накопленных монет развития достигнет отметки более двух миллионов.
Цель виртуальной игры — поэтапное стратегическое развитие, основание собственного города численностью двадцать тысяч подданных.
Таким образом, буду считать, что практическая и теоретическая подготовка к выживанию в условиях альтернативного средневековья полностью закончена… пора узнать, какие приключения ожидают нас в новой реальности…
[1] cucaracha — (исп). таракан
Часть II
«1070 год. ВОЛЖСКАЯ БУЛГАРИЯ» / Глава 14. Айка
Закончил изучать интерфейс, вынул кукри, подошёл к старику и разрезал верёвки. Когда я доставал нож, старик инстинктивно вздрогнул, но освободившись, вновь стал безучастным ко всему происходящему. Судя по одежде, если я не ошибаюсь, на древних англичан, испанцев и французов оставшиеся в живых не похожи, поэтому сначала решил допросить их на русском языке:
— Кто вы и где мы находимся?
Старик или не въехал, или не захотел общаться, но девушка не отказалась поддержать дружеский разговор и ответила:
«Архистратиг… ниспошлите… лихое…» и так далее на не совсем понятном мне наречии, которое, в принципе, напоминало родной русский… я снова зашёл в системный магазин, нашёл магические свитки «Изучение иностранных языков», но какой выбрать, не имел ни малейшего представления… догадался послать мысленный запрос «нужен свиток для изучения этого диалекта»… один из свитков начал мерцать, я купил его для себя и для Кира за десять тысяч монет.
— Как тебя зовут?
— Звать-то меня Айка…
— Где мы находимся?
— Как это где? В лесочке на полянке… а тамо городище Казан… — трясущейся рукой Айка показала направление, на стоящего рядом «демона» старалась не смотреть.
— Далеко идти до города?
— Неа… до следующей ночки мочьно дохромать, не успеем охнуть…
Я проверил на небосклоне местоположение солнца и только сейчас заметил, что оно уже скрылось за деревьями, а это означает, часа через три–четыре начнёт темнеть. Примерно в это же время мы переместились в новую реальность… вполне возможно, что на поляне, где находимся сейчас, приблизительно через тысячу лет будет располагаться коттеджный посёлок, в котором мы арендовали наш последний дом.
— Если пойти на запад, там течёт река Волга, в которую впадает маленькая, мы называем её Казанка, верно? — уточнил я. Айка кивнула и пожала плечами. Согласно направлению, куда показала Айка, «городище Казан» находился в месте слияния двух рек… всё ясно — мы перенеслись в свой родной город, в наш регион и в то же время суток. Судя по одежде местных, примерно на тысячу лет назад. Плюс минус сотню лет.
— Какой сейчас год?
— Не ведаю, об чём вопрошаете, архистратиг…
— Как ты оказалась на полянке?
— Не по своей воле оказалася… рабыня я… досталася тому издохшему ипату… — Айка показала на бандита, которого Кир добил палицей, и хотела ещё что-то добавить, но мне пришлось её остановить:
— Достаточно… понятно… — усмехнулся я. Сперва, по застарелой родительской привычке, не захотел, чтобы находившийся поблизости Кир слушал заезженную пластинку про доисторических рабынь и доисторических ипатов–нагибаторов, но потом вспомнил, что ему скоро восемнадцать стукнет и разрешил:
— Продолжай.
— Энтот пёс быв головным ипатом у энтих богомерзких сыроядцев, коих счас умертвили… горящей молнией… Вельзевель… — еле слышно прошептала Айка и глазами указала на Кира, а затем замолчала. Видимо, наш красный монстр напомнил ей кого-то из персонажей местного былинного эпоса, которыми на ночь пугают детей.
— Дальше.
— Повиновалася во всём, што он повелевал… полоскала поганую одёжу, очищала замызганное облачение, варила яства да отвары… ухаживала как за мужем… тьфу! Великодушный архистратиг, не отсылайте нас на тот свет в далёкий ирий! — неожиданно соскочив на другую животрепещущую тему, дрожащим от страха голосом залепетала Айка.
— Чем занимался твой издохший ипат?
— Могутой его величали… беглый ипат муромский… в дубравах, в чащобах да на Волге ограблял честных торговьцев. Отъимал серебро, златице да узорочие всяческое… пытал да изголялся… а опосля живота лишал, — зачастила Айка и, прижав руки к груди, покаялась, — токмо я истязать да погублять не подмогала! Никому худого не сотворила, не казните, архистратиг!
— Не буду. Где награбленные деньги и вещи?
— Сего дня пополудни прихвостни евойные потащили добычу в Великий Болгар… а доля Могуты тута в суме с припасами схоронена.
— Когда прихвостни вернутся обратно?
— Тьма ночедней проходит, покамест ушкуйники–псы окаянные воротятся, токмо ясно о том не ведаю да считать толком не разумею.
— Какие города расположены поблизости?
— В четырёх днях пешей дороги стоит Великий Болгар… в иных городищах самодержавной Идель Булгарии так и не довелось побывати… — горестно вздохнула Айка, — дак городищи энти отседова далече… много седмиц идтить надобно…
— Ладно… старик, а ты что скажешь?
— Какой я те старик, сорок зим мне токмо!
Похоже, жизнь неплохо потрепала этого товарища, если таким старичком выглядит, или из-за всклоченной седой бороды мне кажется, что ему в обед сто лет исполнится.
— Поручись-ка, што
