Посылка - Петр Лопатовский

– А ты научился шутить, командир. Раньше за тобой такого не водилось – немного улыбнувшись, сказал Алексей.

– Ну, время течет и люди меняются.

– Не все, как видишь – уже без улыбки сказал сержант.

– И все-таки – поддерживал разговор подполковник.

– У него был шанс выйти из этого адского круга, и силы всё сделать как надо. Я это уважаю. Немногие на такое способны, а у него терпения на десятерых хватит.

– Послушай меня, сержант. У тебя тоже может получиться, просто позволь мне вытащить тебя еще раз.

– Одного раза хватит. Так что отсюда уйдет только один из нас, и мы оба знаем кто – уже очень мрачно произнес Алексей.

Тогда Свиридов выпрямился, и стоя лицом к Алексею, немного согнул правую руку. Сержант, чуть повернулся вправо и убрал руку за спину. Так они стояли друг напротив друга и смотрели глаза в глаза. Ни один не решался выстрелить первым. Свиридов медленно отвел в сторону край куртки и так же медленно достал из-за пояса свой пистолет, потом, не отрывая взгляда от Алексея, бросил оружие в сторону. На лице сержанта сначала отобразилось что-то на подобии гримасы боли, но потом он как-то хищно улыбнулся и поднял руку с револьвером. В этот момент за спиной Свиридова, раздался громкий хлопок. Пуля прошла рядом с его ухом, от неожиданности он немного вжал голову и зажмурился. Быстро открыв глаза, он увидел, что Алексей уже стоит на коленях, руки его висели вдоль туловища, револьвер лежал рядом на земле. Он медленно покачивался взад и вперед, и видимо, хотел что-то сказать, но, начав задыхаться, повалился вперед на землю. Его тело вздрогнуло несколько раз, и Алексей затих. Свиридов оглянулся назад. У каменного ограждения держась за него одной рукой, опустив голову, стоял майор, в другой руке у него был револьвер, тот самый, который он перед выездом закрепил на левой ноге. Сагидов поднял голову, посмотрел на подполковника и тихо сказал:

– Знаешь, а я понял, что ты не просто так за ним гоняешься, и что, скорее всего вы служили вместе. Поэтому я и не взял тебя с собой. Ты прости меня, но мне дела нет до ваших с ним личных разборок, только если бы он тебя убил, кто бы отомстил за моих ребят.

– Ничего, нормально. Хороший выстрел – не глядя на Сагидова, сказал Свиридов.

В ответ майор, только немного пожал плечами. Тогда подполковник подошел к Алексею и перевернул его. Некоторое время он смотрел ему в лицо, а потом ладонью закрыл своему сержанту глаза.

– С войны, можно вернуться только так. Ты вернулся, сержант, а я ещё там – тихо сказал он.

Свиридов успел отвезти Сагидова, и оказавшегося живым, хотя и тяжелораненого, Макса до больницы. Их обоих спасли. А сам подполковник улетел в Москву, забрав тело своего солдата.

Эпилог.

Когда Свиридов вернулся то по его настоянию, Алексей Густокашин был похоронен на Котляковском кладбище с воинскими почестями, в присутствии немногих сослуживцев подполковника и однополчан Алексея. Это событие не прошло незамеченным, как для общественности, так и журналистов и после разгоревшегося скандала, Свиридов уволился из органов.

Майор Сагидов, пролежал в больнице почти два месяца. Когда он вышел, то почти сразу его отправили на пенсию по состоянию здоровья. Сам майор об этом ничуть не жалел. Вскоре он занялся частным сыском, занимаясь, в основном пропавшими собаками и супружескими изменами.

Раненый подчиненный Сагидова, Максим Голубев, вышел из больницы на месяц раньше своего начальника и исполнял его обязанности, а когда майора проводили на заслуженный отдых, то занял его кресло. Макс, как звали его коллеги, оказался очень толковым руководителем и преступность при нем, особенно в части оборота наркотиков сильно снизилась.

Звиад Ростовский благополучно добрался до Грузии. Он начал активно участвовать в игорном бизнесе в Батуми. Однако, это не вызвало энтузиазма у других участников рынка. Кроме того Звиад, на каждом углу говорил, что скоро расправится с теми, кто его предал. Однажды, когда он выходил из своего казино, его расстрелял из пистолета, собственный телохранитель.

Серж со своим другом Георгием, стали законопослушными гражданами и занялись гостиничным бизнесом, открыв сеть небольших отелей на юге России.

Дядя Кеша, более известный как вор в законе с погонялом «часовщик», оставил мастерскую Семену, а сам удалился в свой дом в городе Чехове, где зажил тихой провинциальной жизнью. Правда, иногда, около его дома останавливались десятка полтора автомобилей стоимостью с квартиру в Москве каждый. Пока гости, приехавшие проведать одинокого пенсионера, были внутри, у каждой машины оставался угрюмого вида водитель, а проезд по улице закрывался на несколько часов. Но соседи как будто не обращали внимания на эти не существенные сложности, и не задавали, никаких вопросов.

Племянник дяди Кеши, Боря уехал в Германию и занялся антикварным бизнесом. Все изменения в его жизни, о которых он мечтал, произошли.

С момента описываемых событий прошло около года.

Над горной грядой встало солнце и ярко осветило верхушки деревьев. Вдоль тропического леса едет в открытом джипе человек. На пальце у него золотой перстень с гравировкой в виде головы льва. На нем шляпа и солнечные очки, а рядом, поправляя густые черные волосы, сидит красивая латиноамериканка. Мужчина за рулем улыбается своей попутчице и что-то ей говорит на ухо. Она смеется. Солнце поднимается все выше, а тени становятся все короче.