Станция смерти - Диана Дуэйн

— Вполне легальным. — Ивену показалось, что Мэлл посмеивается над его акцентом. — Вообще, люди, прилетевшие сюда на своих маленьких кораблях, чтобы жить, ведут свои разного рода нехитрые, маленькие дела и очень не хотят, чтобы кто-либо в них вмешивался. Понимаете? Здесь никто не жаждет изменения существующего положения вещей. А вы, даже идя по коридорам, наводите ужас на прохожих…

Ивен вздохнул и надолго приложился к своему стакану.

— Но я ведь не особенно-то и заинтересован что-либо здесь менять. Да и те, кто нас сюда прислал, платят нам за то, чтобы мы занимались одним делом — выполнением своего задания, а не разными там… мелочами… — Он чувствовал, что готов оправдываться. — Слишком мало денег!

— На проживание в гостинице, однако, хватает, — с издевкой сказала Мэлл.

— А-а, у того жулика. — Ивен поморщился. — Как только ему не стыдно сдавать комнаты в таком состоянии?

— А вы что тут ожидали? Отель «Хилтон» и серебряные подносы?

Ивен начинал злиться.

— Леди, — начал он, — я прожил пять месяцев на станции Хайлайт, где заплаты на потолках были еще страшнее, чем здесь, и если воду давали хотя бы пару раз в месяц, то это воспринималось как царская щедрость. Но зато уж если давали, то она шла кристально чистая и тебе не приходилось полдня возиться с сантехникой, вытаскивая из кранов всякую гадость! — Он отпил из своего стакана этой отвратительной водки, чтобы успокоиться, но его раздражение только переключилось, как говорится, с воды на водку. Ивену показалось, что у него во рту перегнившая с грязью картофельная жижа. — Тьфу! Хозяин гостиницы просто ворюга! Но я его не арестую… У меня здесь другие дела.

— Ты уже говорил, — сказала Мэлл и задумалась. — Вам надо дать шанс проявить себя и хорошо зарекомендовать в глазах публики…

— Надо же, какие вы, оказывается, снисходительные! — пошутил Ивен.

— Ох! — Мэлл откинулась на спинку стула и засмеялась. — Ну теперь, надеюсь, мы квиты?

— Ладно. — Он улыбнулся. — Так вы, мадам, так и не сказали, почему же вы вмешались?

— Решайте сами. Жалость? Любопытство? Минутная потеря рассудка?

— Наверное, все-таки из-за любопытства, — предположил Ивен.

— А, кстати, у вас очень интересная техника, — сказала Мэлл. — Но бьете вы слишком уж высоко. Я бью пониже.

— Да? Это любопытно. Но мне бы не хотелось, чтобы еще раз пришлось нам демонстрировать нашу технику. Вы же знаете правило: один полицейский, одна драка…

— Но вас же двое…

— Так уже и было две драки. Может быть, теперь мы можем приступить, наконец, к работе?

— Третий раз, обычно, самый важный! — со значительным видом сказала Мэлл, и глаза ее заблестели. Что они выражали на сей раз? Ивен понять этого не мог. Настроение девушки менялось быстрее, чем он успевал обдумать и понять предыдущее.

— Ты имеешь в виду, что мне предстоит еще одна беседа с мистером «Смитом»?

— С кем?

— Ну, с парнем, который все это начал.

— А-а, так это же Лайф Турок.

— Как-как?

— Лайф Турок. — Мэлл начала смеяться.

— Не очень-то он похож на турка! — заметил Ивен.

— Не очень, но его тут все так зовут. Я думаю, он полуфинн, полурусский, или что-то в этом роде. Но родился он на Луне.

— А что же в нем от турок?

— Ходили слухи, что он убил какого-то турка, — сказала Мэлл. — Вроде бы тот пытался залезть на его участок…

Ивен опустошил свой стакан и подвинул его бармену, чтобы тот налил еще.

— Похоже, здесь это происходит чаще, чем в других частях Поясов… Даже слишком часто.

Мэлл глубоко вздохнула.

— Все было бы нормально, если бы богатые рудой астероиды располагались на Поясах равномерно. Но ведь взрыв, из-за которого они образовались, произошел совсем недавно, и пройдут еще тысячи лет, прежде чем их расположение выровняется. Но к тому времени давно ничего не останется. Поэтому-то люди и вырывают друг у друга богатые участки. Все крупные, преуспевающие компании находятся на другой стороне Поясов. У них отличное оборудование, которого здесь не найти. Потому-то там и с вашей любимой сантехникой все в порядке, — Мэлл говорила, вертя в руке стакан. — И когда наши люди узнают, что прилетели двое полицейских на блестящем корабле расследовать захват участков, им, понятное дело, становится не по себе. Даже тем, кто ни в чем не замешан. А кто замешан, начинает понемногу сомневаться, что у него и у этих полицейских одинаковые взгляды на справедливость.

Ивен задумчиво посмотрел на Мэлл.

— Кроме того, — добавила она, откидывая назад волосы, — люди на этой станции стараются любыми путями скрыть свои участки. Многих ведь только секретность месторождения их делянок и сохраняет от банкротства…

— Но мы же никого не собираемся разорять! — перебил ее Ивен. — Мы просто хотим узнать: почему за последние месяцы пропало столько людей и почему некоторые здесь хотят, чтобы обыкновенные убийства выглядели как самооборона, защита якобы от вторжения на чьи-то делянки. Думаю, мы имеем на это полное право! А ты разве так не думаешь?

Она взглянула на него из-под вновь упавшей на глаза пряди волос и не ответила.

— М-да… — вздохнул он, не дождавшись ответа. — А что ты делаешь с волосами, когда ты в скафандре?

— Я завязываю их сзади, — улыбнулась Мэлл. — Скажи, что ты имел в виду, говоря: одна драка — один полицейский?

Ивену не нравилось, когда его отвлекали от темы, но он все-таки улыбнулся и стал объяснять:

— Ну, это старая история. Была когда-то на Земле особая группа блюстителей порядка, называли их — рейнджеры. Территории, на которых они несли свою нелегкую, но почетную службу, были, как правило, весьма дикие. Повсюду, знаете ли, стрельба, грабежи, угон скота. Ну вот, а эти ребята считались неимоверно крутыми. И, вправду сказать, некоторые такой эпитет действительно заслуживали. Один пример. Как-то раз у человека, который делал седла — это такие кожаные сиденья, пристегивавшиеся сверху к животному под названием «лошадь», для того, чтобы мягче на ней было ездить, — так вот, бедняга обратился к этим рейнджерам. Они поскакали по своим диким техасским прериям и, не углубляясь в тонкости дедукции, где только видели эти седла, тут же, без разговоров, выстрелами сносили все, что на них и под ними, и таким образом вернули всю пропажу… — Ивен с некоторым удовольствием следил за впечатлением, которое производил на Мэлл своим нехитрым рассказом. — Седельщик даже быстро пошел в гору, ведь ему вернули гораздо больше, чем у него пропало.

— Очень… эффективный метод… — проговорила слегка шокированная Мэлл.

— Так вот. В одном из городов Техаса начались как-то беспорядки. Дело обычное, но и надоело тоже изрядно, тем более, что унять на сей раз никак не могли. Послали письмо к этим рейнджерам. И получили такой ответ: один беспорядок — один рейнджер. — Ивен улыбнулся. Это была одна из самых любимых историй Джосса, он рассказывал ее регулярно и с выражением.

— И вы, стало быть, такие вот рейнджеры?

— Ну, что-то похожее есть… — Ивен испытал некоторое чувство гордости. — Только мы стараемся стрелять в людей как можно реже. Давай все-таки поговорим о Лайфе Турке, так чем он там недоволен?

— Недоволен? Не будь наивным. У него просто что-то с головой. Он в свое время ко всем здесь приставал. Но вы уж точно его разозлили… Я даже не знаю, где он достал пистолет, здесь ведь оружие очень трудно найти.

— Значит, пока о нем хватит. Нам с напарником скоро придется задавать некоторые вопросы людям, как только закончим предварительную работу. Ты ведь уже знаешь, наверное, что мы обнаружили?

— Корабль Хек? Знаю, — сказала Мэлл. — Завтра начинаете выкапывать.

— Да, быстро тут новости распространяются… Только нам нужны помощники.

— Я бы могла порекомендовать вам некоторых. Я ведь работаю на строительстве.

Ивен кивнул и подумал про себя: «Строительстве? Значит, она — одна из тех, кто здесь ремонтирует, или, лучше сказать, не ремонтирует. О, черт…»

— Мне нужны хорошие специалисты. И те, кто будет предельно аккуратен с тем, что найдет. Так что я бы хотел посоветоваться с Ноэлом насчет твоих рекомендаций.

— Как хочешь, — сказала Мэлл спокойно. — Увидимся завтра в офисе Ноэла, там все и проверишь. Я знаю почти всех, кто работает с тяжелым шахтерским оборудованием.

— Отлично, — заключил Ивен и выпил еще. — Так если у Лайфа Турка не все в порядке с головой, почему вы не отправите его туда, где ему окажут помощь?

— Да потому, что он еще больше одуреет, — серьезно ответила Мэлл. — Здешний доктор назначает ему лекарства более-менее успокаивающие, и ладно… У этого человека очень нелегкая, трагическая судьба: постоянный тяжелый труд, потеря жены и детей в транспортной катастрофе… Ну куда его можно сослать? Пусть лучше уж здесь живет, где он все и всех знает и где его все знают и могут о нем позаботиться.

С этим трудно было не согласиться. Ивен с чувством покачал головой.