Венец безденежья - Владимир Васильев

все еще не желающую принять простую истину, и напоследок, как символ моего недовольства, придал ей импульс в сторону замеченного мной заведения. По-простому. Коленкой подпнул под мягкое место.

— Ты прав, любимый, — согласилась она, пробежав пару шагов от такого доходчивого целеуказания. — Ты же у меня самый умный!

Впрочем, хотя моя жена и не пыталась проявить сарказм, но тут же выяснилось, что я ошибся. Сразу и выяснилось, как только мы открыли дверь под вывеской «Пивная», и с крутой лестницы в подвал на нас шибануло таким духом, что стало понятно, что здесь ввод и вывод пива в организмы и из организмов явно совмещены в одном помещении.

Мы как пробки выскочили на улицу и радостно вдохнули свежего, только просто вонючего воздуха. Но нам повезло, так как всего в десятке ярдов виднелись широкие окна явно приличного заведения. И как раз почти напротив храма Благородной Спеси.

— Если мы сделаем себе браслеты дворян, то и без брачных сможем обойтись, — попытался я донести свою мысль до уже совсем растерянной супруги. — Дворянина никто не попытается увести. Хотя… если уводительница будет симпатичная…

Но моя попытка разрядить нервозную атмосферу шуткой не удалась. Обычно довольно ревнивая жена не стала ни шипеть, ни фыркать, а просто намертво вцепилась мне в рукав. Так себе результат шутки…

В трактире мы сняли комнату и там уже расположились для спокойной разведки. Я подчинил своими заклинаниями еще двух птичек и кота. Вся эта банда была готова собирать информацию и лететь или бежать по моей команде на расстояние до четырехсот ярдов.

Глава 8

Разведка уже через час принесла интересные результаты. К храму Благородной Спеси подъехала совершенно примитивная карета, по сути короб, поставленный на телегу. Оттуда выгрузились сначала сухая немолодая дама в кирасе, потом два судя по всему ее мужа в необъятных шароварах, а под конец молодой упитанный парень. Ну как молодой? Я думаю на год-другой постарше моих лет. Но какой-то весь зашуганный и излишне скромный.

В храм отправилась только мать семейства с сыном. Довольно логично, если учитывать, что только за вход они тут же отдали по золотому с носа. Дальше я все наблюдал глазами птички, притаившейся на балке под крышей этого убогого храма.

— Я смотрю, вы не сильно спешили подтвердить благородное происхождение вашего сына, — с почти незаметным уважением произнесла необъятно толстая жрица, восседавшая за столиком сразу за входной дверью храма.

— Я решила, что с этим спешить не надо, — важно ответила крепкая дворянка, явно в недавнем прошлом знатная воительница. — У нас в имении и так все знают, но вот теперь надо отправить мальчика в столицу. И это… у вас должна быть оплата от герцогини, нашей сеньоры.

Пока жрица, раздраженная от того, что сейчас не получит на руки звонкой монеты, листала какой-то журнал, я еще раз окинул своим взглядом убогий возок, потертую одежду мужей дворянки, а потом и взглядом птички доспехи воительницы. Получалось, что эта дворянка совсем небогата. Она даже неуместную в городе кирасу натянула, так как ничего приличнее у нее просто-напросто нет. Вот и синьора за нее заплатила.

Потом, по кивку жрицы, мать с сыном подошли к рядку из семи алтарей около дальней стены храма. Судя по изученным мной ранее надписям, они соответствовали местной благородной иерархии. А может и всемирной, если особо не заморачиваться переводом и поиском аналогов в разных землях. От ненаследного рыцаря до императора, или императрицы в местных реалиях.

— Так… — пробормотал я, — судя по затертой табличке на столе жрицы, есть семь рангов… Ненаследный рыцарь, уже наследный дворянин, барон, граф, герцог, король и император.

— Ты, мой дорогой, наследный дворянин, — произнесла моя любимая, которая при обсуждении титулов сразу же вышла из прострации, в которой почти непрерывно пребывала с нашего шага в злосчастный портал. — А я, как твоя жена, наследная дворянка. Но ты же позволишь мне получить здесь браслет урожденной баронессы?

Я просто кивнул, еще не догадываясь, как же я ошибся. Но в тот момент мне подумалось, что бы не сделать приятное горячо любимой жене? Ну есть у нее пунктик насчет титула… А у кого нет маленьких слабостей?

Тем временем в храме упитанный парень украдкой положил ладонь не на второй алтарь простого дворянина, на который ему указали, а на четвертый, соответствующий графу. Ничего не произошло. Только мать легонько стукнула его по руке, да жрица, от которой демарш не укрылся, пробормотала себе под нос:

— Сколько этих дур и дурней? Все надеются, что мать прижила их от более благородного…

Но инцидент последствий не имел, парень коснулся нужного камня, который ответил ему вспышкой яркого света, браслет был надет на запястье, и вскоре семейство укатило на своей дребезжащей полутелеге-полукарете. А жрица вытерла пот от тяжкого труда по заполнению нескольких строк в книге и направилась в трактир, комнату в котором мы и сняли. Пока она там пила свою законную утреннюю кружку пива, я развил нешуточную деятельность.

Пользуясь тем, что толстенный журнал остался на столе, я отправил в храм кота, и тот своей пушистой лапой стал листать страницы. Я смотрел его глазами и быстро записывал.

Уже через полчаса все для нашего внедрения в благородное общество было готово.

— Ты будешь урожденная ненаследная баронесса Анисана во Лардос, а я наследный лорд Киран Симир, — наставлял я супругу. — Я посмотрел похожие имена. Для северян это звучит обычно. В книге есть записи отпрысков, у которых были бабки в северных землях.

Аниса морщилась, но вынуждена была смириться. Для настоящей Леди менять имя недопустимо, но… если просто исковеркать на местный лад, то еще туда-сюда. Тем более, представляться она может и не полным именем, а значит своим. Это если ей вообще придется представляться, так как она будет вынуждена быть немой в местном обществе. На бумажке разве только написать имя. А бумажка и произнесенное своими устами — это две огромные разницы!

Впрочем, был и более веский довод. Я потряс жену за воротник и даже пригрозил ей допустимой над Леди расправой со стороны мужа, дабы немного привести в сознание с пониманием, что мы здесь на вражеской территории и выкрутасы благородной леди могут запросто привести к нешуточным неприятностям.

Впрочем, не сильно преуспел. Аниса, только слегка покраснев, возразила:

— Ну пару шлепков от тебя я переживу. А более суровые расправы, это уже или ссылка в монастырь, или казнь. Такого я даже не боюсь от тебя, любимый.

Я только махнул рукой, но все-таки попросил жену сунуть в рот шарик и, отдав ей деньги, взял за руку, и мы пошли, наконец, в храм, благо и жрица