Рога изобилия - Марина Серова

Когда я совсем уж было решила постараться больше ни о чем не думать, а просто находиться в состоянии полной готовности отразить удар, раздался стук в стену. Так как за этой стеной находилась комната Григорьева, то я быстро схватила с тумбочки лежавший наготове пистолет, пулей вылетела в коридор и бросилась в соседнюю дверь.

Ловким и сильным движением открыв дверь ногой и держа пистолет перед собой в вытянутых руках, как в лучших боевиках, я остановилась на пороге, оценивая обстановку и высматривая опасность.

Тишина. Единственное, что привлекло мое внимание — испуганный вид Григорьева.

— Что случилось? — заглядывая за дверь, благо с петель она не слетела, спросила я.

— Это тебя надо спросить, — голосом, полным изумления, произнес Андрей.

Я прошлась по комнате, заглянула в платяной шкаф, за занавеску, потом под кровать. Больше мест, где мог бы спрятаться человек, не было. Ложная тревога. Я опустила оружие.

— Я услышала стук. Он был из твоей комнаты, — все еще оглядываясь вокруг себя, заметила я.

— Ну да. Я тебя позвать хотел. Просто вставать и идти за тобой мне не хотелось, вот я и решил стукнуть в стенку, — сообщил Андрей, успокаиваясь, и рассмеялся: — Я же не знал, что ты отреагируешь так активно.

Тут он прочувствовал ситуацию до конца и начал истерически хохотать. Его можно было понять. Он не менее чем я, а скорее всего, гораздо сильнее переживает всю эту историю. Находится в постоянном напряжении, тоже ожидает нападения неизвестно откуда и когда. А тут в дверь врываюсь я.

— Ну ты даешь… — сквозь смех проговорил Григорьев. — Молодец… Ой, не могу.

— Хватит надрываться. На самом деле хватит, а то как бы не пришлось тебя в больницу везти. Успокойся, а то еще шов разойдется, — я присела на край его кровати и сама улыбнулась, ясно представив себе эмоции Андрея.

— Кому рассказать, не поверят. Позвал девушку, чтобы пожелать ей спокойной ночи и сладких снов, а она влетает, да еще пистолетом в лицо тычет. Вот это картинка! Ты только представь!

— Прекрати, а то народ соберется, — успокаивала я Григорьева, сама с трудом удерживаясь от смеха. — Перестань, а то мне придется снова применить какой-нибудь свой приемчик, чтобы тебя успокоить.

— Нет, нет, не надо, — поднял руки вверх Григорьев. — Избавь. Иди спи. И пусть лучше тебе ничего не снится.

— Так, собственно говоря, — продолжая улыбаться, решила уточнить я, — чего ты меня звал? Неужели на самом деле для того, чтобы просто пожелать спокойной ночи?

— Я, впрочем, хотел еще поцеловать тебя, — Андрей протянул ко мне руку и добавил серьезно: — Иди сюда.

— Думаю, это не самое подходящее время, — стараясь говорить спокойным голосом, попыталась остановить его я и отошла на середину комнаты.

— Ты знаешь, мне стало казаться, что я тебя напрасно беспокою, — Григорьев аккуратно встал с постели, подошел ко мне и остановился на расстоянии одного шага. — По-моему никто больше не хочет мне вредить. Пожар сегодняшний я не связываю с предыдущими покушениями, так как угрозы для моей жизни не было никакой. А я ведь именно этого боюсь.

Андрей приблизился ко мне, я чувствовала уже его дыхание. А вот он наклонился к самому моему уху. Чуть прикоснувшись, отстранился. Потом губы его дотронулись до шеи легким поцелуем. Я непроизвольно потянулась к нему. Григорьев чуть-чуть наклонился. Губы у него теплые и невесомые.

Он взял меня за руку и потянул к себе. И тут зазвонил телефон.

Глава 8

Андрей повернулся, с тоской посмотрев на телефонный аппарат.

— Кому и что в такое время понадобилось? Может, ну их?

— Надо обязательно взять, — сказала я, собрав всю волю в кулак.

Григорьев как-то растерянно посмотрел на меня, а потом быстро подошел к издающей призывные гудки зеленой коробке, снял трубку.

— Да. Кого?.. Тебя, — и он протянул трубку мне.

— Меня? — Удивление на долю секунды парализовало меня.

Кто же это может быть? Никто ведь из моих знакомых не знает, что я нахожусь здесь. Никто, разве что тетя Мила. Но она никогда не звонит мне, если у меня работа.

— Алло, — сказала я коротко, подойдя к телефону.

— Евгения Охотникова? — спросил на том конце приятный мужской голос.

— Да.

— Ваша тетя очень плохо себя чувствует. У нее с сердцем неважно, и она просила вам позвонить и сообщить. Вы сможете приехать?

— А где она сама? — удивилась я еще больше. — Кто вы?

— Я — фельдшер со «Скорой помощи». Ваша тетя сейчас спит, врач сделал ей укол. В больницу ехать она отказалась, но попросила вам позвонить. Чтобы вы приехали, когда сможете. Вот и все, о чем она просила.

Последние слова несколько успокоили меня. Это уже больше похоже на тетю. Хотя она лучше бы в больницу поехала, чем стала бы меня от работы отвлекать.

Я положила трубку и тревожно посмотрела на Андрея.

— Мне придется ненадолго уехать. Тетя Мила, самый родной для меня человек, заболела. Ты будь, пожалуйста, дома и никуда не ходи без меня. Я скоро вернусь.

— Да куда же я без тебя пойду? — улыбнулся Андрей. — Конечно, дома ждать буду. Сейчас Кирилла подниму, он тебя отвезет.

— Нет. Я лучше на своей поеду, она же в гараже стоит. Ему же завтра целый день за рулем сидеть, пусть лучше отсыпается, — воспротивилась я.

— Нет, одной в ночь я тебе не разрешу ехать, — тоном начальника произнес Григорьев. — Даже не думай об этом.

Я быстро собралась и спустилась вниз. Подошел Кирилл. Мы сели в машину и поехали.

Григорьева, конечно, было опасно оставлять одного, без присмотра. Но короткое время он, думаю, без меня продержится. Примерно так я сейчас уговаривала себя. В любом случае по-другому я поступить не могла.

Ключи от квартиры я достала из сумки заранее, мы еще и к дому-то не подъехали. И стремительно выбралась из машины, едва Кирилл затормозил у подъезда, так мне не терпелось узнать, как там тетя Мила. Открыв входную дверь, я почувствовала движение в комнате. Ну, слава богу, значит, с тетушкой все в порядке.

— Тетя Мила, — крикнула я. — Ты дома?

В ответ тишина. Этого оказалось достаточно, чтобы сработала профессиональная привычка. Я выхватила из сумки оружие и, выставив руку с пистолетом немного сбоку, подошла к комнате, откуда доносился шум. Рывком открыла дверь.

Тетушка сидела на стуле. Она была связана, а рядом с ней стоял парень, приставив к ее виску свой «макаров», и беззаботно смотрел в мою сторону.

— Я так и думал, что ты примчишься, — сказал он. — Молодец. В беде родственников не бросаешь.

— Что тебе нужно?

— Во-первых, положи оружие на пол и ногой толкни в мою сторону. Не будем усложнять ситуацию.

Мне пришлось подчиниться. Присев, я аккуратно положила пистолет на пол, не сводя глаз со стоящего рядом с тетушкой бугая. Парень на самом деле был внушительной комплекции, что, впрочем, мало меня беспокоило. Главное — его разоружить, а остальное дело техники. И не из таких передряг выбиралась.

— Как ты себя чувствуешь? — обратилась я к тете.

— Превосходно, — совсем не испуганным голосом ответила она. — Только я думала, что ты умнее будешь и не поддашься на явную провокацию. Когда это я тебе звонила в рабочее время? Такого просто быть не могло.

— Вот такая я дура… — как можно печальнее сказала я.

Моя фраза больше предназначалась для молодого человека. Если я смогу сейчас хорошо сыграть обозначенную этими словами роль и убедить его, что опустила руки и смирилась, признав свою глупость, то он обязательно расслабится и совершит ошибку. По его виду нельзя было сказать, что он отличается большим умом и сообразительностью. У меня даже от сердца отлегло.

Бугай и правда проникся ко мне жалостью и снисхождением, убрал свое оружие и заодно мое тоже.

— Поговорим, — небрежно произнес он, явно желая произвести впечатление крутого, потом отошел от тети, достал сигареты и закурил. — Никогда не видел женщину с пистолетом. Только в кино. Надо же, как мне повезло, — криво усмехнувшись, сказал он и подошел ко мне. — А ты ничего. Лучше бы тебе по другой специальности работать.

— Развяжи, пожалуйста, тетю, — попросила я, не обращая внимания на намек. — Ей тяжело так сидеть.

— Посидит. Ничего с ней не случится.

— Развяжи, — сказала я громко и твердо. — Или я не буду с тобой разговаривать. И ты ничего не узнаешь.

— А мне и не надо ничего узнавать. Нужно просто задержать тебя немного. И я даже знаю, чем мы с тобой займемся в ближайшее время.

— Отпусти женщину. Иначе я за себя не отвечаю, — кинула я глупую фразу, которая, по моему мнению, должна была рассмешить его.

Так и произошло.

— Не отвечает она… Вот смех-то какой! — Парень заржал.

Я понимала, что мне нужно торопиться. Наверняка к Григорьеву уже выехали.

— Послушай, — смягчила я голос и сделала несколько шагов навстречу бугаю. — Я понимаю, ты сам не принимаешь решения, тебе приказывают — ты выполняешь. Но прояви благородство — развяжи ее. Не будет же она находиться в комнате в то время, когда мы будем… общаться.