Wampum - Ева Ланска

— Так точно.

— Свободен.

Андрей взял свою папку и вышел из кабинета начальника.

11

Соня медленно вела свой «мини» по свободной трассе, сопровождаемая возмущенными громкими сигналами обгоняющих ее машин. Дорога за город при свете дня выглядела по-другому, поэтому она боялась проехать нужный поворот.

Прошло меньше двенадцати часов с момента, когда она мчалась по этой дороге за рулем тонированного «Майбаха», «проскакивая» все посты ГАИ, тем самым проверяя неприкосновенность номеров.

А ведь она не хотела вчера ехать к Руслану. Как чувствовала. Непреодолимое желание повернуть часы вспять, переиграть заново вечер, обуревало Соню. Обратно во вчера. В свою квартиру. В ванную. В приятные мысли об отце. И сказать Руслану твердое «нет». В погоне за новостями и событиями она невольно стала главным действующим лицом криминальной драмы. На расследование истории своей семьи не оставалось ни времени, ни сил.

Соня редко оступалась, редко действовала на импульсе. Обычно она тщательно обдумывала каждый свой шаг, а потом принимала решение. Часто правильное. Это не было проявлением перфекционизма. Она не старалась прожить идеальную жизнь. Соня просто понимала, что случись что-нибудь — она у себя одна. Ни папа, ни мама, ни бабушка, ни дедушка, ни друзья родителей, ни дальние родственники не придут к ней на помощь. С детства Соня сама несла ответственность за свои поступки. Она привыкла к этому. Она не знала, как бывает иначе. Вот и сейчас она должна была «вырулить» из опасной ситуации, которую сама себе создала. Она сама была опасностью. Восстановив события прошлой ночи, Соня поняла, что могла совершить это преступление в порыве отчаяния. Теперь доказать свою невиновность ей будет крайне сложно. У нее никогда прежде не было ярких проявлений психической неуравновешенности. Она не числилась в клинике. Не была под наблюдением. Показания ее психоаналитика не будут иметь вес в суде, когда ее обвинят в убийстве. Да и что Петр Львович мог сказать, кроме того, что Соня преследуема страхами? Разве это уменьшает ее ответственность?

«Хорошо было бы совсем скрыть тот факт, что мы с Русланом были знакомы. Нет. Так нельзя. Может всплыть что угодно».

«А если все-таки найдут мои отпечатки пальцев в его доме? Я скажу, что была у него в гостях. Нет. Нельзя. Я наведу на себя подозрения».

Так ничего и не решив, Соня подъехала к знакомым воротам шикарного поселка. В этот раз навстречу ей вышел охранник.

— Здравствуйте. Вы к кому? — спросил плотный мужчина с усами. Соню передернуло. Она не любила такой тип мужчин.

— София Воробьева. Криминальный журналист издания «Почетъ». Следую на место преступления по адресу улица Лесная, дом 19. — Соня протянула свое удостоверение. Охранник взглянул на него и молча пошел в свою будку. Шлагбаум приподнялся.

На улице рядом с домом Руслана стояло несколько милицейских автомобилей и две машины «Скорой помощи». На бордюре сидела женщина лет пятидесяти и в голос рыдала. Соня вышла из машины, не чувствуя под собой ног. Глядя на женщину, она понимала, что если не встретит хоть одно знакомое лицо, то сядет рядом и тоже начнет плакать. Она достала мобильник и набрала номер Тульцева.

— Я на месте. Ты где?

— Сейчас выйду.

Соня смотрела на парадную дверь и не могла представить, как она пересечет порог этого дома. На крыльце появился Тульцев с неизменной сигаретой в зубах. Соня пошла к нему, но он остановил ее на ступеньках.

— Осторожно. Не наступи. Здесь звонок вмонтирован в пол. Там уже все охренели от постоянного звона.

Соня обошла кнопку стороной.

— Не знают, как уже изгалиться, буржуи хреновы, — проворчал Тульцев, пропуская знакомую в прихожую.

Соня старалась вести себя естественно, но давалось ей это с трудом, поэтому она не сразу поняла, о чем говорит следователь.

— Кто это? — Соня кивнула в сторону рыдающей женщины.

— Домработница. Она обнаружила труп.

— Что за картина маслом на этот раз?

— Повесился на галстуке прямо в кровати.

— Как повесился в кровати? — Соня «выдавила» из себя удивление.

— Удушение. Галстуком. Красным. — Тульцев усмехнулся. Такое циничное, местами черное чувство юмора свойственно людям, которые смотрят смерти в лицо чаще, чем в глаза своей матери.

Тульцев выплюнул сигарету на ровно подстриженный газон.

— Пойдем. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, — Тульцев зашел в дом, Соня последовала за ним.

Несколько людей в белых перчатках аккуратно снимали отпечатки пальцев с мебели и посуды. Щелкал затвором фотоаппарат. Следователь Беличко допрашивал охранника, оба сидели на диване. Рядом на стуле сидел его ассистент-практикант и быстро записывал в тетрадь показания. Михаил Васильевич поприветствовал вошедшую Соню кивком головы. Охранник обернулся и тоже поздоровался с Соней.

Соня оторопела. Она узнала в нем одного из телохранителей Руслана, который учтиво открывал перед ней двери машины и ресторана. Она не успела предупредить коллег, что была знакома с убитым. Беличко явно напрягся. Он ждал реакции журналистки. Та спокойно произнесла охраннику «здравствуйте» и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж.

Тульцев шел за Соней по лестнице наверх.

— Ты что, знакома с этим хмырем?

— Я знакома с Брызоевым. Была. А «хмырь» — его охранник.

Соня зашла в спальню и замерла на пороге. Перед ней на кровати лежал посиневший Брызоев. Его голова безжизненно упиралась подбородком в волосатую грудь. Черты лица были до неузнаваемости искажены. Прежде волевая, несколько угловатая нижняя челюсть теперь расслабленно висела, язык вывалился наружу. Тело Руслана прикрыли простыней. Шторы распахнули, впуская в эту печальную обитель смерти веселое солнце. Яркие лучи до неузнаваемости меняли знакомую Соне спальню. Ей показалось на миг, что она здесь впервые. Что она не видела еще ни этих стен, ни этой кровати, ни этого прикрытого простыней человека. Память как будто затянуло белой пеленой. Соня недоуменно оглядывалась, ожидая, что вот-вот войдет Руслан.

Живой, голый и наглый.

Но нет, он не придет, он убит, и Соня впервые обрадовалась, что Брызоев мертв, что больше никто не станет ее мучить.

Сотрудники судмедэкспертизы исследовали тело Руслана. Молодая девушка в белом халате что-то аккуратно выскабливала ножичком из-под его ногтей. Женщина лет пятидесяти через увеличительное стекло изучала каждый сантиметр его кожи.

— Хороша картинка! — Соня произнесла по-обычному холодно-небрежно.

— Есть версии? — низкий голос Беличко раздался у нее за спиной, и они с Тульцевым обернулись.

— Да, — тихо произнесла Соня.

Тульцев с любопытством посмотрел на нее. Беличко явно был зол, и эта злоба была направлена на знаменитую Софию Воробьеву.

— Ты его знала? — в голосе следователя слышался металл.

— Да, мы были знакомы, — Соня была готова к этому вопросу. Она даже бровью не повела.

— Прекрасно. Мы как раз собираем показания свидетелей. Пойдем, поговорим. — И без того угрюмый Беличко, сейчас был мрачнее тучи. — Ты останься здесь, — бросил следователь Тульцеву.

Соня проследовала за Михаилом Васильевичем, оставив следователя размышлять над странным поведением своего начальника.

— Мы познакомились на вечеринке в ресторане «ДЖК» около месяца назад.

Соня сидела на месте, которое до этого занимал допрашиваемый охранник — на бордовом мягком диване в «лиловой» гостиной Брызоева. Рядом с ней сидел Беличко и внимательно слушал, глядя ей в глаза, не моргая. Его ассистент быстро записывал показания журналистки. Несмотря на то что Соня впервые была в роли не то свидетеля, не то подозреваемой, она была спокойна, голос ее ни разу не дрогнул. И то волнение, которого Беличко скорее боялся, чем надеялся почувствовать в своей давней знакомой, не проявлялось ни в чем.

— Руслан пригласил меня на ужин на прошлой неделе. Он заехал за мной на своей машине. Многочисленная охрана сопровождала нас везде. Молодой человек, у которого вы брали показания, был среди них. Еще на вечеринке в клубе ходили слухи о том, что любовница жены Брызоева заказала его. Когда же мы ужинали тет-а-тет, я поинтересовалась у Руслана, зачем ему такая армия телохранителей. Он ответил, что у него много врагов.

Соня перевела взгляд с быстро пишущей руки ассистента-практиканта на Беличко, давая ему понять, что она закончила. Михаил Васильевич помолчал, «переваривая» информацию, потом вздохнул и на выдохе произнес:

— Что было потом?

— Потом Руслан подвез меня домой в сопровождении все того же эскорта. Я поблагодарила его за ужин и за подарок и пошла домой.

— Какой подарок?

— Он подарил мне кольцо.

Беличко оживился.

— Я могу на него взглянуть?

— Нет. Я заложила его в ювелирном магазине. Мне очень нужны были деньги. Я сильно потратилась на прошлой неделе. — Теперь Соня смотрела в глаза Беличко. Ее губы растянулись в легкой, но многозначительной улыбке.