Великорусские сказки Пермской губернии - Дмитрий Зеленин

Подгонял он к конному табуну. — «Господа пастухи, чей этот табун пасется?» — «Ворона Вороневича». — «Вы не сказывайте, что — Ворона Вороневича, а скажите, что Ларокопья-царевича; за это вам будет награда!» Распростился с пастухом, отправился вперед Ларокопий. Подъезжает к коровьему табуну. — «Чей этот табун пасется?» — «Ворона Вороневича». — «Вы не сказывайте, что Ворона Вороневича, а скажите, что Ларокопья-царевича; за это вам будет награда». — Распростился, отправился вперед. Подъезжает к третьему табуну, к овечьему. — «Чей это табун пасется?» — «Ворона Вороневича». — «Вы не сказывайте, что Ворона Вороневича, а скажите, что Ларокопья-царевича; за это вам будет награда!»

Приезжает к его (Ворона Вороневича) палатам. Сестра не признала его, что брат (она его вовсе не знает). — «Куды ты, молодец удалой, поехал?» — «Я, — говорит, — брат тебе, Ларокопий-царевич; когда ты была выдана, я был еще в утробе у твоей родительницы. Поехал я своих братьев разыскивать и с тобой повидаться!» — Сказала сестра Марфа-царевна: «Напрасно, Ларокопий-царевич, явился: однако все равно тебе живому не быть скоро!» — «Поглядим, кто живой будет!» — Привязал своего коня к серебряному столбу, сам зашел в его палаты.

Не черезо много время прибыл Ворон Вороневич домой. Увидел коня богатырского у своего столба серебряного, скоро являлся в свои палаты. Поздоровался с Ларокопьем-царевичем, жене приказал самовар поскорее сгоношить и орехов тащить — чигунных. То Ворон Вороневич раскусит орех, а Ларокопий-царевич пять да шесть. Ворон Вороневич тому делу сдивился: как он пощелкивает! Вышли они с ним в луга; Ворон Вороневич говорит: «Ну-ка, Ларокопий-царевич, брось свою боёву палицу: я посмотрю!» — Ларокопий-царевич фырнул свою боёву палицу в высоту и не может дождаться, когда явится назад. Тогда дождал свою боёву палицу, тогда он хватил Ворона Вороневича и расшиб его на мелки дребезги сразу. (Рассердился!)

Тогда он выхватил серебряный столб, под столб его закопал и столб поставил на свое место. А сестру спрашивал: «Где положены мои братья?» — Тогда сестра ему сказала: «Один под простым столбом, а другой под чигунным». — Тогда он столбы выдергивал и братьев доставал; сестре приказал их размыть — как одним словом, — а сам отправился за живой водой.

Ехал он близко ли, далёко ли, низко ли, высоко ли, подъезжает к такой избушке: повертывается избушка на куричьей голяшке. «Избушка, стань по-старому, как мать поставила!» — Избушка стала. Ларокопий-царевич зашел в эту избушку. Яга-баба уперла головой в стену, а ногами в другую: «Фу-фу! Русского духу отроду не видала, русский дух ко мне пришел, роду не простого!» — «С тобой, Яга-баба, разговаривать много не буду! Давай мне живой воды! Ежели не дашь, я тебя кончу!» — То она сказала: «Поди, Ларокопий-царевич, вот здесь колодец, в этом колодце живая вода». — Тогда он ее взял за косы, повел с собой: «Если ложно покажешь, тогда я тебя тут же убью!»

То он поймал голубя, разорвал этого голубя, оросил его в колодец: голубь исцелился скоро, сделался жив. Тогда он поверил, что живая вода. Тогда он приходит в комнату, взял такой у ней бурак, почерпнул этой воды, понес в бураке.

Приезжает к Ворону Вороневичу к дому, слезает с коня; тогда открывает бурак, набирает в свой рот воды и стал фырскать большака брата, Василья-царевича. Он воскрес — стал. Так же и середнего стал (фырскать), набрал воды в свой рот. Воскрес и тот. То он назвался: «Здравствуйте, мои братья! Вы братья мои единоутробные; когда вы уезжали, я еще был у родительницы в утробе. Мое имя Ларокопий-царевич». — То они все табуны пригоняли к дому, имущество и деньги забрали, а дом зажгли и табуны домой погнали.

То приезжают все три брата, привозят с собой сестру и скота много. Мать встретила со слезами: «Спасибо, милый сын Ларокопий-царевич, всех ты воротил моих детей!» — Сказал Ларокопий-царевич: «Кабы если я не поехал, то бы им вечно не прибыть домой!» — Сказали братья: «Слушаться будем, родительница, Ларокопья-царевича на место большака: что он нам скажет, будем мы исправлять!»

Рассказал А. Д. Ломтев

У царя были сын да три дочери. Царь стал помирать, сыну наказывает: «Смотри, перво дочерей отдай, а потом сам женися!» — Царь помер; схоронили и поминочки отвели. Поживают год и два. Старшей сестре стукнуло 30 лет, а второй было 26, младшей с залишным 20 годов. Время и Ивану-царевичу жениться. Приходит к сестрам на совет: «Что, сестры, стало быть, за вами женихи не приедут — мне сроду и не жениться?» — Старшая сестра говорит: «Запряги карету, поезжай: не найдешь ли в чужой державе мне жениха?»

Запрёг золотую карету, поехал искать. Только проехал станцию — едет рыцарь не хуже его, на такой на золотой карете же. — «Постой, Иван-царевич, скажи мне, куды ты поехал?» Иван-царевич сказал: «Есть у меня старшая сестра, охота мне ее замуж отдать, женишка ей сыскать». — «Ладно, хорошо»; этот самый молодец: «Согласен я ее взять, я за тем же поехал — невесту искать себе». И он объяснил ему так: «Я уродец, у меня одна рука сохлая (загодя объяснил ему жених). — «Может, сестре приглянешься, это ничего!»

Приезжают к Ивану-царевичу. Сестра выбежала встречать их: «Что, брат, привел жениха?» — «Привел, вот гляди». — Жених поглянулся ей, согласилась она за него идти; и они с ней повенчались. День пировали. Дело к ночи; взяла она его за ручку, повела в спальню. Поставил он (Иван-царевич) дежурного одного: «Смотри, не прокарауль; я его не спросил, как зовут и отколи. — Ночь проходит; поутру Иван-царевич приходит, заглянул в горницу: нету никого, они уехали. Дежурного мазнул по щеке и в тюремный замок свел, заковал.

Приходит на совет к сестрам к другим. — «Что, сестры, за вами если не приедут, неужели мне сроду не жениться?!» — Сестры посылают: «Съезди, братчик, по чужим державам, может, и мне не найдешь ли жениха?!» — И сделался очень рад Иван-царевич; приказал кучеру запрекчи карету золотую.

Только проехал станцию — едет навстречу не хуже его такой же рыцарь на золотой карете. — «Стой, Иван-царевич! Скажи мне подробно, куды ты поехал?» — Иван-царевич сказал: «Есть у меня две сестры, и охота мне середнюю сестру замуж отдать; я за этим поехал, женишка искать». — «И я также поехал невесту себе искать». — «Ну, поедем!» — сказал Иван-царевич. — Приезжают к Ивану-царевичу. Сестра середняя выбегает: «Что, братчик, привел жениха?» — «Привел, вот гляди!» — Она сделалась согласна. Пошли к венцу, повенчались с ним.

День пировали. Дело к ночи. Взяла она его за ручку, повела в спальню… Поставил он (Иван-царевич) двух дежурных: «Смотрите, вы не прокараульте!» — И они всю ночь сидели, не спали нисколько, караулили. Поутру Иван-царевич встает: «Что, в комнатах зять?» — «Должон быть в комнатах; всю ночь не отворялась дверь!» — Иван-царевич глянул в комнату: нет никого. Иван-царевич задал им по лизии и отправил в тюремный замок их (за то, что прокараулили).

Потом стал малой сестре говорить: «Что, сестра, если за тобой женихи не приедут, мне сроду и не жениться?» — Сестра его посылает тоже жениха искать. Запрёг золотую карету, проехал станцию, едет другую. Едет рыцарь. Сверстался против него и говорит: «Стой, Иван-царевич! Скажи мне, куды ты поехал?» — Иван-царевич сказал: «В чужу державу: охота мне малую сестру замуж отдать за кого-нибудь». — «Отдай за меня! Я кругом уродец: у меня обе руки сохлые, и плохо я недовижу, и ноги плохо ходят». — «Ну, поедем, что же! Может, сестре поглянешься!» — Приезжают к Ивану-царевичу.

Сестра выбегает и говорит: «Привел жениха?» — «Привел, вот гляди!» Обсказал сестре: «Смотри, сестра, не ошибись! Он кругом уродец!» — «А что человека конфузить! Все-таки я за него пойду». — Сходили, повенчались. День пировали. Дело к ночи: повела она его в спальню. И поставил он (Иван-царевич) трех дежурных и наказывал: Смотрите, и вы подлецы, не прокараульте! Караульте попеременно, не спите!»

Услышал это жених, вышел и говорит: «Иван-царевич! Пошто же ты поставил дежурных караулить меня?» — «Как же мне не ставить? Отдаю я за третьего и не знаю: как зовут и откуль какой есть?» — «Когда ты не знаешь, я тебе скажу: отдал ты своих сестер за нас, за трех братов; прозванья у нас разные: большой брат — Медведь Медведёвич, а второй брат — Ворон Воронёвич; а моя фамиль легкая: меня зовут Воробей. Иван-царевич, оставь этот караул! Если тебе угодно, сам с огнем стой у двери: когда захочу я уехать, тогда тебе не увидеть!» — Иван-царевич поставил трех дежурных и сам стоял всю ночь с огнем, дежурил.