Вундервафля - Олег Дивов

…Стоя на крыше и глядя вниз, Вик уже догадывался, какие теплые слова услышит от лейтенанта. Даже закрой ты дело прямо сейчас, тебе все равно вдуют – просто за компанию. Но, господи, какое было бы счастье схлопотать ведро помоев на голову, настоящее, не иносказательное, взамен пяти белых силуэтов на асфальте!

И то, что в бумажнике «снайпера» Вик нашел водительские права, нисколько его не утешало.

Девчонок-то не вернешь.

И этого урода не спросишь, чего он на них вызверился.

А главное, в чем совсем не хотелось себе признаваться, – Вик был напуган. В его город вломилось что-то страшное. Нечеловечески безжалостное. Оно раздавит тебя, если ты встанешь на его пути. Но ты обязан. Иначе меняй профессию.

Рейнхарт вошел в офис, где тихо всхлипывали, обнявшись, секретарша и диспетчерша. Врачи уже накапали им успокоительного. У Лоры было такое лицо, будто ей тоже не помешало бы.

– Взгляни, – сказала она, протягивая открытый блокнот.

Вик проглотил комок в горле, откашлялся и сдавленно произнес:

– Дамы, я сержант Рейнхарт. Мы с детективом Фарина ведем это дело. Понимаю, как вам трудно, но…

Бормоча привычные слова, он глядел в блокнот – и осекся. Лора, умница, не теряла времени и набросала список персонала такси. Деловито пометив крестиками выбывших. Живых осталось четверо, включая президента компании мисс Беверли Уорд и…

Последним в списке был мужчина. Единственный мужчина. Некто Джон Кеслер, механик-ремонтник. Сегодня с утра приболел.

Вик достал ручку, поставил напротив его фамилии крестик и вернул блокнот Лоре. Поймал удивленный взгляд, слегка мотнул головой в сторону крыши.

Тут Вика крепко толкнули: в офис ввалилась мисс Беверли Уорд.

Вик подумал, что раньше видел ее, только, убей бог, где именно, не вспомнит. Президентша оказалась крепкой широкой дамой, одетой в брючный костюм почти мужского кроя и ботинки на низком каблуке. Тяжелая челюсть, тяжелая поступь, тяжелый взгляд. И стрижка коротким ежиком. Лора, девушка фигуристая, способная кого хочешь вырубить одним пинком, рядом с этой бой-бабой смотрелась как статуя греческой богини. Только сейчас до Вика дошло, что именно так и есть: вылитая Афина Паллада, он в телевизоре видел. Хороша у него напарница. Стреляет только небрежно, ну да нам все равно запретили…

Увидав бой-бабу, детектив Фарина встала и машинально приосанилась. Вик с трудом подавил неуместный смешок.

На него самого президентша глянула так, будто это он тут всех поубивал.

– Можете оставить нас хотя бы минут на десять? – пробасила мисс Уорд вместо приветствия.

– Разумеется, мэм. – Вик поманил Лору за собой и вышел на улицу. Под подошвами захрустело стекло.

Вик бесцеремонно уселся на «расстрельную скамейку», вытянул ноги и закурил. Лора пристроилась рядом.

– Ишь, куда ее занесло, – сказала она.

– Я, кажется, знаю эту суровую даму, – сказал Вик. – Не помню только откуда.

– Да ты что! Это же Беверли-с-Яйцами! Главная феминистка города Джефферсона.

– Типа, «все мужики сволочи»?

– Ты ее недооцениваешь. Мисс Уорд у нас представитель какой-то всеамериканской лиги защиты прав убогих. Любых убогих оптом, чтобы два раза не бегать. Там крутятся серьезные деньги, это отличная кормушка для того, кто не любит работать. Она ведь из тех еще Уордов, старых, ну, ты понял. Состояние давно профукано, а все равно, спорю, эта Беверли ничего тяжелее хера отродясь в руках не держала…

– Злая ты, – сказал Вик с плохо скрываемым удовольствием.

– Не люблю таких ловких, – отрезала Лора. – Между прочим, и такси тоже не ее личный бизнес. Это отделение большой сети, которая сейчас по всей стране разворачивается. «Голова» у них в Нью-Йорке. Иначе они в Джефферсоне прогорели бы. Заказы есть каждый день, но пока они тут больше тратят, чем зарабатывают. В общем, та же история, что с феминизмом: ловкая тетя Беверли чужие деньги крутит. Она же ничего больше не умеет…

– Давно ты ее видела в последний раз?

– Где-то с годик. Помнишь, когда мэр запретил гей-парад и из-за этого наши подрались с гомосеками?..

– Я был на другом конце города, – пожаловался Вик.

– Именно мисс Уорд приходила с протестом, грозилась из шефа все дерьмо вытряхнуть. Не было тогда еще никакого такси, фирма свежая.

– Женское такси, в принципе, дело хорошее… – протянул Вик задумчиво. – С точки зрения профилактики.

– Кто бы спорил… Ну что, начальник, надо двигать к Кеслеру домой и переворачивать все вверх дном. Вдруг отыщется зацепка?

– Наши уже там. Слегка задержимся, беды не будет. Давай подумаем, что мы тут видим странного, кроме самого факта расстрела. – Вик кивнул под ноги.

Лора слегка поежилась: ее туфля была совсем рядом с меловым контуром на тротуаре.

– Стрелок не дождался приезда мисс Уорд. Либо не мог, либо она его не интересовала.

– И секретаршу он не тронул, – добавил Вик. – Хотя в окно диспетчера весьма красноречиво запулил. Демонстративно запулил, я сказал бы. Секретарша – черт с ней. В первую очередь меня интересует мисс Уорд. Очень интересует.

Лора насмешливо покосилась на Вика.

– Хочешь спросить, как она умудрилась довести мужика?.. Да ей это раз плюнуть, она вас в принципе за людей не держит. Так, самоходные фаллоимитаторы. Ей волю дай, она вам запретит женщинам двери открывать. Я уж молчу про стул подвинуть…

– Насколько Кеслер мужик, еще вопрос, – заявил Вик.

Лора несколько раз моргнула, и Вик обратил внимание, какие у нее длинные и пушистые ресницы. А раньше в упор смотрел – не видел. Интересно действует на отдельных мужчин феминистка и защитница прав убогих мисс Уорд.

– Взбесился на почве импотенции? – несмело подала версию Лора.

Вик пожал плечами. Он просто сказал первое, что на ум пришло. Что они раньше видали в своем «отделе убийств»: на почве ревности, на почве жадности… Чаще всего на почве бедности и сопутствующего алкоголизма. Ну, для разнообразия – на почве наркомании.

На редкость скучно им тут жилось до сегодняшнего дня.

Скучно и комфортно.

И вот нате вам! Прогресс, мать его, не стоит на месте.

– А я вас знаю, – сказала мисс Беверли Уорд.

Она сидела, тяжело опершись на свой президентский стол, занявший почти весь тесный кабинетик. Курила сигарету без фильтра и по-прежнему глядела на Вика так, словно именно он принес с собой беду.

«Каменная баба, – подумал Вик, – я такую в телевизоре видел. Широкая, да, но не рыхлая, прикоснись – уткнешься в твердое. Некоторым очень даже нравится. Мисс Уорд могла быть по-своему привлекательной, но… не хочет?»

– Вы же тот самый Виктор Рейнхарт, который…

– Я просто случайно проходил мимо, – перебил Вик.

– Вы даже не знаете, о чем я.

– Ну, значит, я случайно оказался на другом конце города.

– А то?.. – спросила мисс Уорд, недобро щуря глаза.

– А то пришлось бы вмешаться, – ответил Вик по возможности миролюбиво. Каменная баба вызывала у него неуправляемое желание разозлить ее как следует. – Извините, я и правда не знаю, о чем вы, мисс. Если позволите, сначала я спрошу – у нас мало времени… Кеслер. Почему он это сделал?

Мисс Уорд глубоко затянулась и раздавила окурок в пепельнице.

– У Джонни была очень непростая жизнь, – сказала она, глядя в стол.

Вик слегка обалдел от такого начала. Он ждал чего угодно, например, типичного «черт его знает», только не рассказа о нелегкой жизни убийцы. Занятные, однако, люди эти феминистки. Совсем у тетки мозги наперекосяк.

– Трудно ему приходилось. С юных лет каждый божий день его шпыняли. Чтобы этому противостоять, нужна внутренняя сила, уверенность в своей правоте. Джонни был слишком мягок. Я учила его быть сильным…

«Научила на свою голову», – подумал Вик.

– Еще подростком я сама прошла через нечто подобное. Было очень нелегко, но однажды я решила – хватит! Главное, мистер Рейнхарт, принять решение, набраться смелости и совершить поступок. И тогда вы увидите, как все вокруг меняется. Я поняла: человеку, личности, должно быть абсолютно наплевать, что о нем думают окружающие. Иначе ты личностью просто не станешь, так и проживешь до старости неудачником. В десятом классе я взяла и демонстративно перестала брить ноги. И все. Через год я уже была феминисткой и лесбиянкой…

Мисс Уорд наконец-то подняла глаза на Вика и заглянула ему прямо в душу: понимает этот тупой коп, о чем она, нет?

Блин, подумал Вик, стискивая зубы, чтобы не расхохотаться, какое счастье, что Лора осталась внизу, она бы сейчас под стол упала. С ней бы истерика сделалась. Не потому что смешно – просто от осознания идиотизма происходящего. Лора молодая еще. Я-то всякое видал. Я самого Апача допрашивал, от которого следователь убежал в слезах. У меня на морде ни один мускул не дрогнет.

– Кеслер принял решение?.. – осторожно спросил Вик.

– Он был уже близок к этому. Ему действительно приходилось нелегко: всю жизнь, и в школе, и просто на улице, потом на работе, в него вколачивали комплекс неполноценности…