Ясный Огонь (СИ) - Юленков Георгий "Коготь"

--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

'Ваше высокопревосходительство! В память о нашей неоконченной дуэли, прошу уделить мне полчаса вашего лётного времени, сегодня в 14 часов над местом с координатами (...). Буду один. За вашу безопасность готов ответить головой. Предмет беседы важен нам обоим...

С уважением, А.П.'

--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Не узнать автора послания, по его нахальному намеку было просто невозможно. Конечно, это 'А.П.' могло означать только одно - 'Адам Пешке'. Сначала Эрнст предположил наличие ловушки, и даже собирался связаться с контрразведкой Абвера. Но, поразмыслив, все же, решил слетать в одиночку. Смерти Удет не боялся. Координаты оказались недалеко от Люблина. Частей противника там не было, как впрочем, и германских частей тоже. В подлости Пешке ранее не был замечен, поэтому риск хоть и имелся, но был не запредельным. В себе Удет был уверен. Один на один, он не уступит неба даже Пешке! А если тот все же окажется мерзавцем, то смерть в бою, все же не самый плохой итог жизни летчика-истребителя. Предвкушение рискованной встречи слегка щекотало нервы старого авантюриста. Некоторого труда потребовало организовать вылет фельдмаршала в одиночку. Несколько офицеров набивались ему в ведомые, но прямого запрета нарушить не посмели. Для всех это был ответственный разведывательный вылет.

Придя на своем 'сто девятом' с форсированным мотором в указанный в письме район, Эрнст сразу нашел хозяина встречи. Тот меланхолично крутился на высоте пяти тысяч. Сверху к кабине его серебристого 'Ястреба-II' был привязан небольшой белый флажок. Вместо расхождения бортами, и начала 'танцев', Пешке качнув крыльями, сразу пошел на посадку. Заинтригованный Удет последовал его примеру. Поведение поляка хоть и было странным, но вполне в духе прочих безумных выходок Пешке. Грунтовая полоса была неширокой, но для двух самолетов ее вполне хватало. Пешке просигналил жестами, чтобы мотор не глушился, и помог затолкать колодки под колеса 'мессершмитта' своего гостя. Для беседы они отошли под деревья.

-- Чем я обязан, вашему приглашению, герр гауптман?

-- Уже не гауптман, а оберст лейтенант, экселленц. Я тоже рад вас видеть! Ну, а объяснение причин нашей встречи, прошу вас прочесть вот на этих листах.

-- Гм... Ну что ж, поздравляю с повышением! С вашими-то талантами, в Люфтваффе вы были бы уже полковником и командиром гешвадера.

-- А я никуда не тороплюсь. Как говаривал ваш фюрер во время моей дуэли с Гансом Рюделем, 'все еще случится в свой срок'. Прошу вас, генерал. Я подожду, пока вы это прочтете...

-- Гм...

Удет, не спеша, прочел предложение 'честного обмена пленными', включающее возвращение домой женщин-летчиц Альянса, и на минуту задумался. Пешке, не мелочась, предлагал менять всех сбитых пилотов Альянса на всех сбитых пилотов Люфтваффе. Обмен должен был пройти в балтийском море на острове Лавенсаари, где русскими был недавно построен военный аэродром. Гость признал такие условия в принципе справедливыми, но предупредил, что отказаться может его берлинское начальство.

-- Уверен, вы найдете нужные слова, экселленц. Ну, а я сумею уговорить русских. Ведь у них тоже 'рыльце в пуху'.

-- Вы про тех русских девиц, сбитых нашими 'ягерами' над Шампанью? Зачем нам вообще возвращать их, если Советская Россия с нами не воюет?

-- Ну, хотя бы затем, чтобы не стать 'садистами-насильниками' в глазах всей западной прессы. Поверьте, это не шантаж, а дружеское предупреждение. Я сам был некогда вашим пленником, генерал, и знаю, что рыцарство еще не покинуло Германию. Однако в поголовное наличие таких качеств у людей из Гестапо я, простите, не верю, ни на пфенниг.

-- Что ж, мне понятны ваши резоны, и методы защиты представительниц слабого пола. Вы ведь у нас известный мастер по этой части? Хотя даже в столь благородных целях, шельмование противника на страницах газет отдает... подлостью!

-- Не более сильно отдает, чем прикрытие бельгийским флагом двигающейся в тылу противника германской танковой колонны, экселленц!

-- Да-а, с вами трудно спорить. На все у вас по нескольку ответов! Вернуться в рейх, и перейти на службу в Люфтваффе я вам не предлагаю! Думаю, свой выбор вы уже сделали, не так ли?

-- Вы правы, генерал. Хотя мои искренние чувства к Германии, весьма далеки от моего же отношения к германскому рейху. Если бы немцы занимались своим делом, вероятно, я мог бы навсегда осесть на земле моих предков.

-- Не будем тратить время впустую! О главном мы договорились. Вам есть, что добавить на прощание?!

-- Только небольшой совет. Если когда-нибудь жизнь прижмет вас... Гм. Если столь сильно прижмет, что ваша рука сама потянется к спусковому крючку вашего 'Вальтера', просто вспомните, что в Центральной и Южной Америках большая нехватка в толковых командующих ВВС. Там большие германские диаспоры, и для настоящего патриота Германии всегда найдется достойное место. Прошу не забыть мой совет, экселленц!

-- Вам бы в астрологи фюрера податься, дружище! Хотя с вашим нахальством и заносчивостью, долго вы там не протянете. Язык - ваш враг, Пешке!

-- Я знаю, генерал. Поэтому вы и не видите меня среди советников фюрера Германии, да и среди ваших подчиненных тоже. Когда львами командует баран, перспектива попасть в котел возрастает многократно. И восхищенно глядеть на этот процесс я бы точно не смог. К тому же, я все также дорожу своей свободой, и поверьте, до сих пор не расстался с надеждой увидеть звезды поближе. Захотите ко мне в межпланетный экипаж, милости прошу. Вот вам моя визитка. Обещаю, гонять вас на тренировках, не меньше, чем фенрихов в Ц-шулле Люфтваффе.

-- Ваше шутовство, мой юный друг, не соответствует вашему же рангу и наградам. Выступайте лучше на подмостках, все же гарантированный доход. Ладно, прощайте, Пешке! Желаю вам вовремя повзрослеть, чтобы не слишком сильно страдать от обидного крушений ваших иллюзий.

-- И я желаю вам, генерал, вовремя выбрать свое будущее, как я выбрал свое...

На том и расстались. Доклад Герингу сделал свое дело, тот смог убедить фюрера, что игры с пленными куда менее ценны, чем несколько штаффелей опытных пилотов. Через десять дней обмен пленными состоялся. Еще через три дня, Люфтваффе 'стукнуло кулаком по столу', проведя звездные налеты на столицы стран Альянса. Досталось даже Лондону, хотя и потери крестоносных налетчиков оказались велики. А еще через неделю удар крылатыми брандерами 'Центавр' прямо по Берлину нанесли Силы Поветжные. Случись тот удар месяцем раньше, и никаких обменов пленных пилотов не было бы и в помине. Но вышло, так как вышло. В Москве, спасенным дамам и девицам, словно рекордсменам Чкалову и Громову, устроили проезд на открытых машинах по центру города под неистовые овации горожан и гостей столицы. Торжеству не помешала даже пасмурная погода. Чуть позже нечто подобное "московскому триумфу" случилось в Париже и в Нью-Йорке. О том, что леди были спасены из плена усилиями подполковника Моровски, гудела вся западная пресса. Тысячи девиц авантюрного склада характера ломились во все инстанции, чтобы стать добровольцами Альянса. Однако, как бы то ни было, к концу года женские авиачасти исчезли со всех фронтов. Даже с греческого и с восточного фронта в Генерал-губернаторстве пропали, оставшись лишь во второй линии ПВО Франции. Так что нереализованные затеи с пленными летчицами лелеемые рейхсминистром пропаганды Геббельсом ничего ценного бы не принесли. Больше представительниц прекрасного пола в плен не попадало. Да и вообще, в прессе прокатился слух, что в рейхе расстреливают военнопленных, поэтому количество сдающихся резко убавилось. Чаще они стали отстреливаться до последнего патрона. А потом был убит Геринг...

В кабинете стало прохладно, и фельдмаршал, не тревожа адъютанта, лично прикрыл окно. Глянцевая визитка Пешке тут же отправилась в растопленный камин. В условиях усилившейся подозрительности Гестапо, рисковать с хранением таких 'подарков' было глупо. На столе фельдмаршала лежал 'Атлас мира', раскрытый на странице с побережьем Мексики. Страница была прижата 'Вальтером П-38', словно специально. Удет хмыкнул своим невеселым мыслям, закрыл атлас и убрал пистолет в кобуру. Впереди было много дел. Европейская война продолжалась...