Технозона - Василий Головачев

– Ледорубы лучше не брать, – проворчал Глинич. – В невесомости они бесполезны, а в наших условиях опасны. От каждого удара вас будет относить от стены, можно сорваться.

– Возьмём вместо них малый гарпун.

Космонавты начали готовиться к выходу в космос.

Через час все трое открыли шлюз и выплыли в открытое пространство, подсоединив страховочные фалы к специальным скобам на корпусе корабля.

«Ветер», засосавший корабль внутрь трубы Окурка, продолжал «дуть» в том же направлении, пульсируя в такт каким-то перепадам давления в глубине трубы. У самой поверхности он почти не ощущался, но стоило подняться над слоем замёрзших газов на один-два метра, как давление на скафандры резко усиливалось, и риск быть подхваченным «воздушным» потоком увеличивался. Пришлось по большей части передвигаться ползком, не отрывая тело от сизо-бело-голубой, в потёках и рытвинах, местами прозрачной стенки трубы.

Корабль возвышался над буграми поверхности на восемь метров, поэтому «ветер» давил на него сильнее, и держался он исключительно на тросах, принайтованных к гарпунам, вибрирующим от напряжения. Сколько могли выдержать тросы и гарпуны, вонзившиеся в лёд стенки, было неизвестно.

Распаковали контейнер.

Перецепили карабинчики тросов со скоб на корпусе корабля на гарпуны.

Абдулов и Шилов укрепили в спецзажимах скафандров фонари, запасные батареи, комплекты липучек и острые крюки, медленно двинулись «вверх», к достаточно близкому выходу из трубы. Денис остался у кормы «Быстрого», приготовив на всякий случай запасную бухту бечёвы, и стал ждать, изредка переговариваясь с оставшимся в кабине Глиничем и ползущими как мухи по потолку товарищами.

Прошёл час.

Космонавты преодолели восемьсот метров, отделявшие корабль от торца трубы, перевалили за её край. Их голоса стихли.

Денис вздохнул с облегчением, расслабился.

– Что там у вас?

Никто не ответил. Стенки Окурка экранировали радиоволны, и связь с десантниками прекратилась.

– Надо было предупредить… – начал Глинич и не договорил.

Беззвучный удар потряс вдруг стенку трубы!

Окурок содрогнулся.

Корабль подбросило вверх!

Один за другим лопнули удерживающие его тросы. «Быстрый» дёрнулся, ударился носом о стену, его развернуло и потащило к оси трубы.

– Феликс Эдуардович! – крикнул Денис, подтягивая себя к ледяному вздутию: его тоже отбросило от поверхности трубы, но страховочный фал, прикреплённый к кормовому гарпуну, выдержал рывок. – Что случилось?!

– Откуда мне знать? – прилетел сдавленный голос Глинича. – Похоже, что-то врезалось в Окурок. Может быть, астероид.

В наушниках рации раздались крики, ругань. В чёрно-звёздном окне торца трубы появились летящие «вниз» блестящие фигурки.

– Тихо! – рявкнул Денис. – Без паники! Что произошло?!

– Нас обстреляли! – завопил Шилов. – Сволочи!

– Кто?! – изумился майор, не веря ушам.

– Мы толком не разглядели. Возле Окурка висит чей-то шаттл…

– Американцы?!

– Не похоже, – заговорил Абдулов. – Скорее всего, китайцы, судя по форме «челнока».

– Они что, совсем охренели?! Как они здесь оказались?

– Об этом ты у них спроси. Что нам делать?

– Включайте движки, догоняйте спасатель! Феликс Эдуардович, что там у тебя?

– Сейчас снимаю блокировки, запускаю маршевый…

Из сопел «Быстрого» вытянулись струи газа, вспыхнуло неяркое пламя. Корабль кувыркнулся ещё раз, однако Глинич вместе с компьютером корабля всё же справились с управлением и не допустили катастрофы. Спасатель выровнялся, развернулся носом к выходу из трубы, включил полную тягу.

Капитан и старлей пролетели мимо Дениса, нанизанные на струйки газа систем маневрирования скафандров, с трудом изменили траекторию полёта, нагоняя корабль. Обоим удалось вцепиться в скобы над треугольными крыльями «челнока», сползти по ним к люку. Тогда и Денис отцепил свой фал, оттолкнулся от скользкого ледяного бугра и прыгнул в глубину трубы, к кораблю.

6

Никто не знал, почему китайский «челнок», внезапно подкравшийся к Окурку, открыл огонь по космонавтам. Возможно, китайцы приняли их за хозяев странного объекта и перетрусили, но возможно, они просто решили устранить конкурентов и объявить Окурок собственностью Китая.

Спасателям же в кабине «Быстрого», сумевшим забраться в корабль через оставшийся открытым люк, было не до размышлений о причинах конфликта. Они снова решали проблему спасения собственного корабля и своих жизней.

Главный двигатель корабля не справлялся с несущей его в глубь трубы силой. Несмотря на максимально допустимый режим, тяги двигателя не хватало на торможение, и корабль продолжал неумолимо проваливаться «вниз», как затонувший парусник в пучину моря.

Денис попытался подвести «челнок» поближе к стенке трубы, где сила воздействия на него была значительно меньше. Но тангенциальные рысканья корпуса «челнока» свели на нет все усилия пилота. Стукнувшись пару раз кормой о гладкие бугры внутренней поверхности трубы, «Быстрый» потерял стабилизаторы, закрутился штопором, и экипажу с большим трудом удалось уравновесить его и развернуть кормой к засасывающей бездне.

Между тем корабль углубился в трубу уже на пять с лишним километров, и до конца ее плотной части осталось не более четырёх километров. Дальше должен был начинаться хвост Окурка, состоящий из утратившего плотность материала, превращавшегося в постепенно редеющую газовую струю. Чем грозило кораблю столкновение с этой странной субстанцией, можно было только гадать. Причин же силы, затягивающей «челнок» в трубу, не знал никто, в том числе и Глинич, единственный на борту специалист по метеоритам и космическим телам естественного происхождения. Область его компетенции не распространялась на объекты, подобные Окурку, так как было понятно, что он, скорее всего, – искусственное сооружение.

Пролетели ещё один километр.

Стенки трубы стали сближаться, уменьшая её внутренний диаметр. Гладкие вздутия и бугры на внутренней поверхности трубы обзавелись острыми гребнями и ложбинами наподобие русел рек и ручьёв.

Скорость падения начала возрастать.

– Что будем делать, командир? – не выдержал Шилов. – Может, катапультируемся, пока не поздно?

– Чтобы разбиться об эти рёбра? – кивнул на ледяные торосы Абдулов.

– Нас же засосёт! Мы всё равно разобьёмся!

– Не психуй!

– Я не психую. Но что-то же надо предпринимать!

Денис вдруг в свете прожектора заметил нечто вроде гигантского рва, заканчивающегося фестончатым карнизом. Медлить было нельзя, и он повёл корабль ближе к стенке трубы, рискуя разбиться о торосы.