Карлос Кастанеда. Закрытый семинар великого мастера. Продвижение к Силе - Яков Бирсави

Практику, которой вы займетесь сегодня, я бы назвал даже не перепросмотром, а перепрослушиванием. Я бы хотел, чтобы вы вспомнили музыку, которую слышали сегодня, вчера, позавчера, и так далее. Если вы не слышали сегодня никакой музыки — ничего страшного, вспомните ту, что слышали вчера. Не слышали вчера — загляните в позавчера, вернитесь на неделю, месяц назад. Если музыка у вас не будет связываться ни с одним конкретным днем, просто вспоминайте первую мелодию, которая придет на ум. Эта мелодия свяжет вас с обстоятельствами и временем. Вот от этого времени и начинайте обратный отсчет. Может случиться так, что вы застопоритесь на какой-то мелодии, на каком-то дне, и у вас никак не будет получаться вспомнить музыку, слышанную ранее. Не сердитесь на себя и не расстраивайтесь. Это означает, что именно в этот день случилось какое-то важное событие, которое повлияло на всю вашу последующую жизнь. Постарайтесь вспомнить это событие и воспроизвести его перед собой. Музыка при этом начнет звучать почти явно. Когда будете воспроизводить это событие, следите задыханием. Вдыхать нужно макушкой головы, а выдыхать ступнями, чтобы это событие, пройдя через вас, навсегда ушло и больше не возвращалось. Главное — посмотрите, как это событие связано с вашей дальнейшей жизнью. Если подсознание обращает на него ваше внимание, значит, вы до сих пор не сделали выводов, которые должны были сделать. Прежде всего, практических выводов. Ведь каждая ситуация ставит нас перед выбором; вполне возможно, что в тот самый момент, когда происходило это событие, вы сделали неправильный выбор. А, быть может, до сих пор не определились с ним. Определяйтесь и выбирайте, только постарайтесь понять, как повлияет этот выбор на вашу будущую судьбу.

Немного о дыхании. Оно должно быть естественным. Не дышите слишком глубоко или слишком быстро, иначе эта практика быстро утомит вас. Признаком правильно проведенной практики будет состояние облегчения или радости, возможно, даже эйфории. Настроение должно взмыть вверх, подобно воздушному шару, с которого сбросили весь балласт. Итак, если ни у кого не возникло вопросов, приступим к практике. Он умолк.

Честно говоря, я надеялся, что Кастанеда введет нас в какое-нибудь гипнотическое состояние, так что память начнет сама извлекать звуки музыки, услышанной сегодня и далее, назад во времени. Но он просто уселся в углу, предоставив нас самим себе.

«Вот возьму и не буду ничего извлекать», — злорадно подумал я. Но как только эта мысль появилась, я вдруг вспомнил. Конечно, я слышал сегодня музыку! В студии у Делии. Она поставила сборник популярных классических мелодий в исполнении саксофона. Их было там довольно много, но в голове у меня почему-то крутилась только «Саrrа Mya». Я мысленно «проиграл» ее от начала до конца, очень подробно, во всех нюансах, и решил, что для сегодняшнего дня достаточно. Я стал вспоминать музыку, которая звучала вчера. То, что музыка была, я знал наверняка: когда я пришел, Тед как раз смотрел МТУ. Но кого показывали и что он при этом пел или играл, я никак не мог вспомнить. Ну совершенно никак, хоть убей! Между тем, в голове все крутилась и крутилась «Саrrа Mya». Я понял, что с этой мелодией связано что-то важное. И я стал вспоминать обстоятельства, при которых я сегодня слышал эту музыку.

Мое тело сразу же отозвалось мгновенным напряжением: действительно, в тот момент у меня затекли ноги, и Делия позволила мне минут пять отдохнуть и размяться. Я стал вспоминать эту свою разминку — в течение этих пяти минут как раз и звучала эта самая мелодия. Я сошел с подиума, встал у окна, спиной к Делии и стал разминать затекшие мышцы. В это время ее не было в комнате: она вышла то ли поговорить по телефону, то ли подточить карандаши. Когда я обернулся, Делия как раз входила. Наши взгляды пересеклись…

Тут меня будто ударило током. Вот оно: этот взгляд! Лицо Делии застыло передо мной, и я вдруг понял, что это — лицо самого важного, самого дорогого и самого близкого человека в моей жизни. Я знал, что женюсь на этой девушке. И вдруг до меня дошло, что она это тоже знала. Она поняла это в тот самый миг, когда наши глаза встретились. Невероятно! Но Кастанеда оказался прав: мое «маневрирование поведением» на самом деле не пройдет для меня бесследно!

Подумать только: если бы не этот семинар, я бы никогда в жизни не стал позировать в обнаженном виде. Даже если бы Тед и сказал мне о том, что Делии требуется натурщик, я бы пропустил эти слова мимо ушей, только и всего. Меня охватила эйфория. Я просто не мог сдерживаться: душа моя пела. Я открыл глаза и уселся на полу. Кастанеда с улыбкой смотрел на меня. Я хотел сказать ему, что все получилось просто здорово, но он прижал палец к губам, а затем указал на остальных: они еще лежали с закрытыми глазами и старательно слушали — каждый свою — музыку прошлого. Тогда я сжал ладони в кулаки и поднял оба больших пальца вверх. Кастанеда улыбнулся еще шире.

Так для меня закончился шестой день семинара.

День седьмой

Страх — союзник

На занятие седьмого дня я шел окрыленный: до этого я снова был у Делии и, хотя решающего разговора не получилось, все же на этот раз она смотрела на меня уже не так бесстрастно.

Начали мы, как и во все предыдущие дни, с рассказов о том, как прошла наша домашняя практика. Так как нам было задано до конца семинара обживаться в той новой социальной роли, которую мы для себя выбрали, никто не рассказал ничего особо нового.

Только я мог похвастать тем, что техника маневрирования действительно сместила мою точку мира и даже повлияла на судьбу, но я не хотел никого посвящать в свою личную жизнь. Кастанеда это понял и не стал меня расспрашивать подробно. Он лишь отметил, что моя точка мира расположилась на уровне сердца, и добавил, что это — лучшее ее расположение, ибо «когда мы видим мир глазами любви, он открывает нам свои лучшие стороны».

— Сегодня мы с вами продолжим исследовать темные закоулки подсознания, — заговорил он, когда был выслушан последний рассказ о домашней практике, — где живут многие сущности, из которых состоит наша личность. На этот раз мы вытащим на белый свет такую неприятную нам сущность, как страх. Подчеркиваю: страх — это именно сущность, а не эмоция. Эмоции приходят извне; страх же всегда является изнутри, потому что страх — это часть личности каждого человека.

Никто не любит страх. Не любит умом, потому что все негативные ассоциации, связанные со страхом, навязаны нам нашей социализацией. Однако тело, как ни странно, любит бояться. Я знаю точно, что моему телу нравится страх. И это совершенно неслучайно. Дело в том, что страх — очень сильная сущность, а тело, которое всегда тянется к Силе (ведь Сила — источник жизни), прямо-таки мечтает о том, чтобы сделать страх своим союзником.

Чтобы вы поняли, что я имею в виду, мы с вами снова обратимся к магическим инициационным обрядам. В одном из африканских племен во время праздника посвящения юношам-неофитам шаман незаметно подливает в питье рвотное средство. Когда их начинает рвать, вызывают, естественно, шамана (он же и лекарь), и тот объявляет больному, что болезнь его смертельна и не может быть излечена. Но это еще не все: больной опасен для окружающих и ему нужно как можно быстрее покинуть селение, чтобы не заразить все племя. Таких «больных» изгоняют из племени. Шаман отводит их далеко в джунгли, где они живут в особой хижине. В этой хижине неофиты обнаруживают множество муравейников и среди них — россыпи человеческих костей.

Шаман объясняет, что всех смертельно больных отправляют сюда, а когда они умирают, муравьи объедают их тела до костей. Покидать хижину нельзя, потому что эту болезнь наслал на них дух смерти, который требует себе жертвы. Если они уйдут из хижины, то дух смерти обозлится и погубит всю деревню. Он и так очень разозлен, и поэтому шаману нужно будет три дня и три ночи приносить умилостивительную жертву, чтобы болезнь не тронула остальных соплеменников. В ожидании смерти неофиты проводят три или четыре дня (а порой и больше). При этом они даже не подозревают, что на самом деле здоровы, а все происходящее с ними — ритуал посвящения.

Можете представить себе, что испытывают юноши, голодные, напуганные, в окружении мертвых костей и громадных муравейников. Они остаются один на один со своим страхом. Чтобы им было еще страшнее, шаман и его помощники тайно ночью прокрадываются к хижине и в облике духов смерти заглядывают в окна хижины. Этот страшный ритуал переживают не все. В ходе его случаются и настоящие смерти. По истечении определенного срока (это решает шаман) шаман приходит в хижину и сообщает, что дух смерти принял умилостивительную жертву и остался доволен настолько, что согласился оставить этих юношей в живых.

— Отныне дух болезни уходит от вас, — патетически возглашает Шаман, потрясая своим жезлом, — выйдите из дома смерти и возвратитесь в дом жизни.