Убийство Роджера Экройда - Агата Кристи

Я выразил сочувствие и рассказал о такой же своей беде. Тут прозвучал гонг, и мы пошли завтракать. Пуаро отвел меня в сторону.

– Eh bien?[22]

– Он ни в чем не замешан, я уверен, – сказал я.

– Ничего… неожиданного?

– Год назад он получил наследство, – сказал я, – но что из этого? Готов поклясться, что это честный, очень прямой человек.

– Несомненно, несомненно. Не волнуйтесь так. – Пуаро снисходительно успокаивал меня, словно ребенка.

Мы прошли в столовую. Казалось невероятным, что прошли всего сутки с тех пор, как я в последний раз сидел за этим столом.

Когда мы кончили, миссис Экройд отвела меня в дальний угол комнаты и посадила на диван рядом с собой.

– Мне немного обидно, – проговорила она расстроено и достала носовой платочек, явно не предназначенный для того, чтобы им утирали слезы. – Обидно потому, что Роджер, оказывается, так мало мне доверял. Эти двадцать тысяч следовало оставить мне… а не Флоре. Можно, кажется, доверить матери интересы ее ребенка.

– Вы забываете, миссис Экройд, что Флора – кровная родственница Экройда, его племянница. Будь вы его сестрой, а не невесткой, тогда другое дело.

– Я – вдова бедного Сесила, и с моими чувствами должны были считаться, – сказала она, осторожно проводя по ресницам платочком. – Но Роджер в денежных делах всегда был странен, если не сказать – прижимист. Это было крайне тяжело и для меня, и для Флоры. Он даже не обеспечивал бедную девочку карманными деньгами. Он оплачивал ее счета, но, вы знаете, с такой неохотой! Всегда спрашивал, зачем ей эти тряпки. Как типично для мужчины, не правда ли? Но… Забыла, что я собиралась сказать. Ах да! У нас не было ни гроша, знаете ли, Флору, надо признаться, это страшно раздражало. Да, что уж тут скрывать. Хотя, конечно, она очень любила дядю. Роджер был весьма странен в денежных делах. Он даже отказался купить новые полотенца, хотя я ему говорила, что старые все в дырах. Какая девушка стерпит такое. И вдруг, – миссис Экройд сделала характерный для нее скачок в разговоре, – оставить такие деньги, тысячу фунтов – вообразить только! – этой женщине.

– Какой женщине?

– Этой Рассел. Я всегда говорила, что она какая-то странная, но Роджер ничего и слышать не хотел, утверждал, что у нее сильный характер, что он ее уважает. Он всегда твердил о ее независимости, о ее моральных качествах. Я лично считаю ее подозрительной личностью. Она пыталась женить Роджера на себе, но я быстро положила этому конец. Ну, конечно, она меня возненавидела с тех пор, ведь я ее сразу раскусила.

Я не знал, как ускользнуть от миссис Экройд, и обрадовался, когда мистер Хэммонд подошел попрощаться. Я поднялся тоже.

– Как вы предпочитаете: чтобы судебное следствие проводилось здесь или в «Трех кабанах»?

У миссис Экройд даже рот раскрылся от неожиданности.

– Следствие? Но ведь оно же не понадобится?

Мистер Хэммонд сухо кашлянул и пробормотал:

– Неизбежно, при данных обстоятельствах.

– Разве доктор Шеппард не может устроить?…

– Мои возможности ограниченны, – сухо сказал я.

– Но если смерть была результатом несчастного случая…

– Он был убит, миссис Экройд, – сказал я грубо. Она ахнула. – О несчастном случае не может быть и речи.

Миссис Экройд растерянно посмотрела на меня. Меня раздражало то, что казалось мне глупой боязнью мелких неудобств.

– Если будет расследование, мне… мне ведь не надо будет отвечать на вопросы? Нет?

– Не знаю. Скорее всего, мистер Реймонд возьмет это на себя, он знает все обстоятельства и может выполнить все формальности.

Поверенный наклонил голову в знак согласия.

– Я думаю, вам нечего опасаться, миссис Экройд, – сказал он. – Вас избавят от всего неприятного. Теперь о деньгах. Если вам нужна какая-нибудь сумма в данный момент, я могу это для вас устроить. Наличные, для карманных расходов, имею я в виду, – добавил он в ответ на ее вопрошающий взгляд.

– Вряд ли это понадобится, – заметил подошедший Реймонд. – Вчера мистер Экройд взял из банка сто фунтов.

– Сто фунтов?

– Да. Жалованье прислуге и другие расходы. Их еще не трогали.

– Где эти деньги? В его письменном столе?

– Нет. Он хранил их у себя в спальне. В картонке из-под воротничков, чтобы быть точнее. Смешно, правда?

– Я думаю, – сказал поверенный, – нам следует до моего отъезда удостовериться, что деньги там.

– Конечно, – сказал секретарь. – Я вас провожу… Ах да, забыл… Дверь заперта.

Паркер сообщил, что инспектор Рэглан в комнате экономки, снова допрашивает прислугу. Через несколько минут он пришел с ключом, и мы прошли через коридорчик и поднялись по лестнице в спальню Экройда. В комнате было темно, занавески задернуты, постель приготовлена на ночь – все оставалось как накануне. Инспектор отдернул занавески, лучи солнца проникли в окно, и Реймонд подошел к бюро.

– Он хранил деньги в открытом ящике. Подумать только! – произнес инспектор.

– Мистер Экройд доверял слугам, – с жаром сказал секретарь, покраснев.

– Конечно, конечно, – быстро согласился инспектор.

Реймонд открыл ящик, вынул круглую кожаную коробку из-под воротничков и достал из нее толстый бумажник.

– Вот деньги, – сказал он, показывая пухлую пачку банкнот. – Здесь вся сотня, я знаю, так как мистер Экройд положил ее сюда на моих глазах перед тем, как начал переодеваться к обеду, и больше ее никто, конечно, не касался.

Хэммонд взял пачку и пересчитал деньги. Внезапно он посмотрел на секретаря.

– Сто фунтов, вы сказали? Но здесь только шестьдесят.

Реймонд ошалело уставился на него.

– Невозможно! – вскричал он, выхватил пачку из рук поверенного и пересчитал ее снова, вслух.

Хэммонд оказался прав. В пачке было шестьдесят фунтов.

– Но… я не понимаю, – растерянно сказал секретарь.

– Вы видели, как мистер Экройд убирал эти деньги вчера, одеваясь к обеду? – спросил Пуаро. – Вы уверены, что он не отложил часть их?

– Уверен. Он даже сказал: «Сто фунтов неудобно оставлять в кармане – слишком толстая пачка».

– Тогда все очень просто, – сказал Пуаро, – либо он отдал сорок фунтов кому-то вечером, либо они украдены.

– Именно так, – сказал инспектор и повернулся к миссис Экройд. – Кто из слуг мог быть здесь вчера вечером?

– Вероятно, горничная, перестилавшая постель.

– Кто она? Что вы о ней знаете?

– Она здесь недавно. Простая, хорошая деревенская девушка.

– Надо выяснить это дело, – заметил инспектор. – Если мистер Экройд сам заплатил деньги, это может пролить некоторый свет на убийство. Остальные слуги тоже честные, как вам кажется?

– Думаю, что да.

– Ничего раньше не пропадало?

– Нет.

– Никто из них не собирался уходить?

– Уходит старшая горничная.

– Когда?

– Кажется, вчера она предупредила об уходе.

– Вас?

– О нет, слугами занимается мисс Рассел.

Инспектор задумался на минуту, затем кивнул и сказал:

– Видимо, мне следует поговорить с мисс Рассел, а также с горничной Дейл.

Пуаро и я прошли с ним в комнату экономки; она встретила нас с присущим ей хладнокровием.

Элзи Дейл проработала в «Папоротниках» пять месяцев. Славная девушка, расторопная, порядочная. Хорошие рекомендации. Не похоже, чтобы она могла присвоить чужое. А старшая горничная? Тоже превосходная девушка. Спокойная, вежливая. Отличная работница.

– Так почему же она уходит? – спросил инспектор.

– Я тут ни при чем, – поджав губы, ответила мисс Рассел. – Мистер Экройд вчера днем был очень ею недоволен. Она убирала его кабинет и перепутала бумаги у него на столе. Он очень рассердился, и она попросила расчет. Так она объяснила мне. Но, может быть, вы поговорите с ней сами?

Инспектор согласился. Я уже обратил внимание на эту служанку, когда она подавала завтрак. Высокая девушка с густыми каштановыми волосами, туго стянутыми в пучок на затылке, и очень спокойными серыми глазами. Она пришла по звонку экономки и остановилась перед нами, устремив на нас прямой открытый взгляд.

– Вы Урсула Борн? – спросил инспектор.

– Да, сэр.

– Вы собираетесь уходить?

– Да, сэр.

– Почему?

– Я перепутала бумаги на столе мистера Экройда. Он очень рассердился, и я сказала, что мне лучше отказаться от места. Тогда он велел мне убираться вон, и поскорее.

– Вы вчера были в спальне мистера Экройда? Убирали там?

– Нет, сэр. Это обязанность Элзи. Я в эту часть дома никогда не захожу.

– Я должен сообщить вам, моя милая, что из спальни мистера Экройда исчезла крупная сумма денег.

Спокойствие изменило ей. Она покраснела.

– Ни о каких деньгах я не знаю. Если вы считаете, что я их взяла и за это мистер Экройд меня уволил, то вы ошибаетесь.

– Я вас в этом не обвиняю, милая, не волнуйтесь так!

– Вы можете обыскать мои вещи, – холодно и презрительно сказала девушка. – Я не брала этих денег.

Внезапно вмешался Пуаро.