Красно-белый - Владислав Викторович Порошин

176, у меня чуть выше, мы там впереди бегаем как два штыбзика среди великанов. А так бы тебя вперёд выдвинуть, чтобы ты своей кучерявой башкой мячи на меня скидывал — и будет порядок.

— Кхе, — кашлянул Саша Калашников. — А Ярика куда? Он, между прочим, в прошлом сезоне стал лучшим бомбардиром чемпионата, девятнадцать мячей наколотил.

— Молодец, что сказать, — пожал я плечами. — Но в этом сезоне к нему защитники соперника приспособятся и такой результативности уже не будет. Я бы Георгия поставил на правый край полузащиты. У него скорость хорошая, может пахать вдоль всей бровки. А Черенкова я бы перевёл в центр к Гаврилову.

— На место опорного полузащитника? — Удивился Калашников.

— В опорной зоне может и Хидиятуллин повкалывать за двоих, у него всё равно в защите работы мало, — ответил я. — И вот тогда команда начнёт выдавать свою лучшую игру, потому что в полузащите заработает двойной мозговой центр.

— Хватит про футбол, — улыбнулся Прудников. — Пойдёмте с кем-нибудь познакомимся. А кстати, где те девушки Оля и Лена?

— Ещё в понедельник вечером в Москву укатили, — буркнул я, пока не решив, встречаться ли мне с Ольгой, когда вернётся в столицу Родины наша спартаковская команда, или нет.

* * *

В пятницу 9-го марта перед обедом Константин Бесков собрал всех футболистов и попросил каждого написать на листочке свой стартовый состав. Я, конечно, про что-то такое раньше слышал, но участвовал в подобном обряде впервые. Поэтому к заданию старшего тренера отнёсся с полнейшей ответственностью. Я сначала нарисовал разметку футбольного поля, затем ближе к своим воротам добавил три кружка в линию, которые по моей задумке должны были играть в защите, и подписал слева на право — Романцев, Самохин, Букиевский. Далее шёл кружочек чуть выше тройки защитников — Хидиятуллин. Рядом с эти кружочком в центре я добавил ещё два кругляша и подписал — Гаврилов, Черенков. Потом нарисовал два маленьких круга по краям: левый — Шавло, правый — Ярцев. И наконец, ближе к воротам соперника добавились моей шариковой ручкой ещё два кружка. На самом острие я поставил подпись — Калашников, чуть ниже — Никонов. Данную игровую схему я подписал так — 3-5-1-1. И ещё чуть-чуть подумав, на месте вратаря вывел имя — Ринат Дасаев.

— Ты что, Никонов на институт имени Сурикова нацелился? — Спросил второй тренер Новиков, собирая листочки.

— А что вы имеете против тяги к прекрасному? — Усмехнулся я. — Кстати, Гавриил Дмитриевич Качалин сборную СССР в полном составе в своё время водил в театр.

Фёдор Сергеевич недовольно закрякал, но ничего внятного возразить не смог. Ведь против Качалина на хромой козе не попрёшь. А когда Константин Бесков увидел мои художества, он минуту простоял как вкопанный. Даже Николай Старостин, аккуратно подойдя с боку, посмотрел на мои кругляшки поверх футбольной разметки.

— Что скажешь, Костя? — Поинтересовался Николай Петрович.

— Химера, — рыкнул Бесков и мою бумажку порвал на мелкие кусочки.

«Такой химерой ЦСКА Кубок УЕФА выиграл, — подумал я. — А Курбан Бердыев с казанским „Рубином“ уделал волшебную „Барселону“ и футбольный клуб „Ростов“ привёл к серебру чемпионата России. Да и дело вообще не в схемах, которые по ходу матча могут легко трансформироваться одна в другую, а в том, чтобы Гаврилов и Черенков уже сейчас превратились в самый убийственный мозговой центр Высшей лиги чемпионата СССР».

Глава 10

В пятницу 9-го марта в Сочи прошёл хороший плотный с огромными каплями дождь. Поэтому поле центрального стадиона Сочи, сначала знатно помесила первая пара команд из нашей группы — «Звезда» Пермь и «Машук» Пятигорск. Пермяки в футбольное водное поло выиграли — 2: 0. А затем «Нефтчи» Баку и «Терек» из Грозного придали футбольному покрытию вид только что вспаханного картофельного поля, и бакинцы при этом умудрились победить — 2: 1. Тогда щепетильные организаторы сжалились, и наш третий по счёту матч против СКА из Одессы перенесли на соседнее запасное гаревое поле, которое благодаря покрытию из мелкой кирпичной крошки, погодные невзгоды перенесло без проблем.

— Ничего, в манеже играем вообще на ковре, брошенном поверх бетонных плит, — высказался категорично Бесков и отправил команду переодеваться.

— А поздней осенью через сугробы скачем, — добавил я так, чтобы меня услышали только один одноклубники, которые тут же захихикали.

— Я что смешного сказал? — Гаркнул на нас мэтр.

— Вы правильно заметили, Константин Иванович, что пора бы заявку сделать, чтобы поверх старой синтетики положили новую, тогда амортизация будет лучше. — Не растерялся я.

— Ты, Никонов, наверное, забыл, что страна готовится к Олимпиаде. И хватит у меня не рассуждать! — Прикрикнул старший тренер.

«Как же тут забудешь? — усмехнулся я про себя. — Обещали к 1980 году построить коммунизм, а вместо этого провели Олимпийские игры, так как они оказались дешевле».

Но как бы то ни было, матч против армейцев из Одессы, мы начали вовремя. Зрители, как на заре дикого футбола облепили игровую поляну по периметру, так как гаревое поле трибун не имело. А мы с первых минут по-хозяйски припечатали СКА к их воротам. В центре поля у нас комбинировали Сергей Шавло, Юрий Гаврилов, Саша Кокорев и Александр Сорокин, которого в этот раз Константин Бесков загнал на правый край полузащиты. В атаке в помощь Ярцеву, на сей раз отрядили меня. Не иначе «Дед», то есть Николай Старостин постарался. Поэтому я, как только судья дал стартовый свисток, принялся летать между всех футбольных линий. Мяч у Гаврилова я тут как тут. Пас уходи на Шавло, я рядом открыт и свободен. Мячом завладели наши защитники, сегодня вся основная четвёрка обороны осталась без изменений, и моя фигура временно отошла к ним.

Со стороны могло создаться впечатление, что футболистов Никоновых на поле минимум человек пять. Кстати, партнёры не жадничали и от принципа «не знаешь, что делать с мячом — отдай его Гаврилову» раз за разом отходили и пасовали на меня. Я же первым и побеспокоил вратаря одесской команды пушечным выстрелом с двадцати пяти метров. К сожалению, упрямый мяч шаркнул по перекладине и улетел в аут, но зрители даже такой полумомент встретили аплодисментами.

А к пятой минуте первого тайма посыпались уже настоящие моменты. Я у правой бровки обыгрался с Сашкой Сорокиным, включил дриблинг на полные обороты и, протащив мяч метров двадцать, почти до лицевой линии, прострелил в район одиннадцатиметровой отметки. И ворвавшийся в штрафную площадь Георгий Ярцев пробил из убойной позиции на точность. Однако либо поле подвело, либо точность подкачала, но футбольный снаряд, пройдя в миллиметре от левой штанги,