Русская смута XX века - Николай Стариков

И тут сразу становится во главе охраны ЦК партии левых эсеров![82] «Революция избирает себе молодых любовников», – писал о Блюмкине Троцкий, отмечая, что тот «имел за плечами странную карьеру и сыграл еще более странную роль»[83]. В будущем Яков станет правоверным троцкистом, но пока он еще левый эсер и именно в этом качестве войдет в историю. Его карьера неудержимо идет вверх. В мае 1918 года Блюмкин поступает на работу в ЧК. И не просто рядовым сотрудником – Якова назначают на ответственную должность начальника секретного отдела по борьбе с контрреволюцией! Туда Блюмкин был принят по рекомендации ЦК левых эсеров «как специалист по раскрытию заговоров». О раскрытии Яшей к маю 1918-го хотя бы одного действительного заговора историкам ничего не известно. Почему же его взяли? За какие заслуги выдвигали?

Подготовка мятежа была в заключительной стадии, поэтому повсюду «союзники» руками эсеров расставляли нужных людей. Если отдел по борьбе с заговорами возглавит заговорщик, его коллеги могут спокойно готовиться к намечаемой акции. Обратите внимание на даты. Начало карьеры Блюмкина – февраль-март 1918 года. Еще не подписан Брестский мир, Ленин еще не отдал немцам пол-России. А «союзный» заговор против большевиков уже готовится. Он еще в самой начальной стадии – подбор и выдвижение людей, апробация их в деле. Левым эсерам ненавидеть большевиков рано, те еще просто не успели «предать» революцию. Так кто же тогда заговор готовит? Англичане. Потому что при любом исходе событий стратегия англичан всегда одинакова: последовательное уничтожение и обнуление любой государственности в России! Такова англосаксонская политика и в отношении современной Российской Федерации…

Разрушена Российская империя, отправился в политическое небытие Керенский, вот подоспела и очередь большевиков. В июне 1918 года карьера Блюмкина мягко выдвигает его на исходную позицию для броска на страницы учебников истории. Наименование должности молодого чекиста было уточнено: отныне Яков Блюмкин «заведующий отделением контрразведывательного отдела по наблюдению за охраной посольств и их возможной преступной деятельностью»[84]. Будущему убийце немецкого дипломата поручили охранять его жертву…

Операция по ликвидации графа Вильгельма фон Мирбаха была весьма непростой. Блюмкин начал издалека – с родственника посла, офицера австрийской армии Роберта фон Мирбаха, который находился в русском плену. В апреле 1918 года он был освобожден и проживал в одной из московских гостиниц. В этой же гостинице снимала номер шведская актриса Ландстрем, любовница молодого Мирбаха. Неожиданно, без видимых причин, она кончает жизнь самоубийством. Вероятно, бедная актриса была убита Блюмкиным и его помощниками. На эту мысль наводит дальнейшая цепь событий.

Расследование смерти шведской подданной ведут чекисты отдел Якова. Роберт фон Мирбах ими арестован, а родственник-дипломат пытается ему помочь. Фон Мирбах обращается в ЧК с просьбой освободить его под свои гарантии посла Германии.

В это время Яша Блюмкин и начинает отрабатывать свою головокружительную карьеру своим друзьям из английской разведки. В конце июня именно он убеждает руководство партии левых эсеров убить посла Германии, для того чтобы спровоцировать «революционно-освободительную войну против немецких империалистов»[85]. События идут к кровавой развязке: открывается съезд Советов. Граф Мирбах посещает первое заседание, где выслушивает множество проклятий как в свой адрес, так и в адрес представляемой им страны. Эсеровские ораторы кроют немцев и большевиков на чем свет стоит. Посол Германии лишь усмехается. К таким сотрясениям воздуха кадровый дипломат привык давно. Но он не знает, что одним сотрясением воздуха дело на этот раз не ограничится…

На официальном бланке ЧК было отпечатано направление для переговоров с послом Германии «по делу, имеющему непосредственное отношение к самому германскому послу». Член ЦК партии левых эсеров Прошьян подделал подпись Дзержинского на документе, а эсер Александрович, в то время занимавший должность заместителя Дзержинского, «приложил» к мандату печать и распорядился выдать Блюмкину машину ЧК. Подготовка была безупречна: настоящий начальник отдела ЧК Яков Блюмкин с настоящими документами в настоящей чекистской машине ехал к послу по делу о его родственнике, которым по-настоящему занимался именно он.

6 июля 1918 года в 14 часов Блюмкин и Андреев вошли в здание германского посольства и потребовали аудиенции. Пришедшие проявляли завидное упрямство и настаивали на личной встрече с послом. Осторожный Мирбах все-таки выходит к настырным визитерам. Блюмкин в течение пяти минут излагает ему «историю» ареста его племянника, а затем лезет в свой портфель якобы для того, чтобы достать нужные документы. Но внезапно выхватывает из портфеля револьвер и стреляет, а затем бросает бомбу, которая и становится для графа Мирбаха роковой. Блюмкин и его подручный Андреев прыгают в окно, садятся в машину и уезжают. В машине обнаруживается, что Блюмкин ранен и не в состоянии самостоятельно передвигаться. Его переносят в штаб эсеровского отряда Попова и перевязывают.

Далее начинается интересная комбинация. Информация о месте нахождении убийц посла странным образом моментально попадает к Дзержинскому. Он приезжает на место, где скрываются убийцы, чтобы их задержать, и оказывается в ловушке. Поехал «железный» Феликс в отряд Попова без охраны и без тени сомнения, так как это отряд особого назначения ЧК, а значит, ехал Дзержинский к собственным подчиненным. Однако командир левых эсеров (и будущий махновский командир) Дмитрий Попов без колебаний арестовал руководителя советской контрразведки.

Штаб отряда становится центром эсеровского мятежа. Именно сюда по плану был перебазирован ЦК, здесь левые эсеры сосредоточили свои главные силы. Они захватывают телеграф, для того чтобы сообщить всей России, что все депеши за подписью Ленина не надо передавать, они теперь «вредны» для советской власти. Правда, во всем остальном эсеры медлят и теряют инициативу, большевики, наоборот, действуют быстро и решительно. Эсеры упускают важный момент – на свободе остается живой и невредимый Ленин. Ленин дает верным латышским и красногвардейским отрядам приказ жестко ликвидировать левоэсеровскии мятеж. Прямой наводкой из пятнадцати орудий большевики расстреляли квартал, где засели путчисты. Те не выдержали и стали отходить.

А что же Блюмкин? С ним снова происходят чудеса! 9 июля 1918 года ему удается совершить побег из усиленно охранявшейся больницы, как он вспоминает, при помощи «внепартийных друзей». Друзья эти берегут своего агента. Да и кто же они, если не эсеры? Впоследствии Блюмкин напишет: «В августе 1918 года я жил в окрестностях Петербурга очень замкнуто, занимаясь исключительно литературной работой, собирая материалы об июльских событиях, и писал о них книгу»[86]. Одним словом – он сделал свою часть работы, и не его вина, что мятеж провалился и между Россией и Германией война снова не началась. А ведь она была так нужна! Немецкие войска рвались к Парижу, шло последнее немецкое наступление этой войны. Решающее. И открытие заново Восточного фронта было бы куда как кстати. Кому? Внепартийным «друзьям» Якова Блюмкина из британской разведки.

Но чудеса в жизни Якова Блюмкина еще только начинались. Прятался убийца Мирбаха от карающей руки пролетарского правосудия совсем недолго. Особая следственная комиссия, по согласованию с Президиумом ВЦИК Советов, приняла решение об амнистии Блюмкина. За какие заслуги, почему столь милосердно поступили суровые чекисты, не совсем понятно. Но вся биография Блюмкина из таких непонятных «чудес» и состоит. Поэтому просто примем к сведению – везет парню, и все тут. А он после своей амнистии в середине мая 1919 года не просто прятаться перестал, а снова страстно захотел работать в ЧК. Строги чекисты, беспощадны к врагам трудового народа. Но Яше Блюмкину отказать не могут и берут его в ЧК во второй раз! Чем он там занимался, точно неизвестно: то он во главе какого-то чекистского отряда, то он законспирированный агент по борьбе со шпионажем, то, по сообщению официальной печати, он занимается подрывной работой в тылу петлюровских войск.

Но вернемся во взбудораженную Москву. Мятеж левых эсеров подавлен, начинается расследование. ЧК, фактически прозевавшая заговор в собственных рядах, проявляет чрезвычайное рвение – ведь на кону честь мундира. Словно мираж в мареве пустынного пейзажа, из мрака проявляются все новые и новые подробности. Становится ясно, что удалось уничтожить лишь следствие, причина же по-прежнему сидит в «союзных» представительствах. Но прямых доказательств подрывной деятельности «союзников» нет. Чтобы вывести всю теневую структуру западных спецслужб на божий свет, ЧК предпринимает смелую операцию. Первую в своей истории. Ключевым звеном в ней становится латышская стрелковая дивизия под командованием заместителя Дзержинского товарища Петерса.