Капитан Багровой Тьмы - Константин Мзареулов

Тарх, собственноручно уложивший половину перебитых сегодня Светлых, поневоле возмутился. У него просто времени не было, чтобы грабить убитых.

Его едва слышный протест вызвал странную реакцию. Светлые с ужасом уставились на покрытое волдырями лицо сидевшего в тени тополя оборотня. Растеряв немалую часть своей невозмутимости, Вабланг прошептал, запинаясь:

— Ты остался в живых… Нас не обманули — зверь носит Знак…

— И кто же вас не обманул? — прохрипел Тархошамра-худан и, опираясь на арбалет, все-таки встал во весь рост.

Не ответив, Оз-Вабланг ушел в лес. За ним, подхватив носилки, поспешили остальные Светлые.

— Чем дальше, тем веселее, — ворчливо прокомментировал Миштпор. — Какой-то придурок навел Светлых идиотов на нашего умника. Непонятные шуточки…

Над деревьями поднялся летучий корабль, уносивший Светлых к их базе в Самшитовой Роще. Главный что-то сказал Ликтору, и оба удалились ускоренным шагом.

Тарх уже почти ничего не соображал от боли, и не сразу понял, что снова лежит на земле, а возле него сидит на корточках доктор Ланк. Четверочник водил по его лицу влажной салфеткой, снимая грязь и кровь с пораженных участков. Потом Ланк смазал ожог приятно пахнущей густой жидкостью, и боль сразу стала слабее.

— Сейчас залечим, даже шрама не останется, — ворковал доктор, ловко извлекая засевшую в мякоти ноги стрелу. — Подумаешь, ребро пополам перебито и печень порвана… Это мы в два счета.

Он залил рану целебными мазями, быстро втер лекарство в ушибленный магическим ударом бок и стал обрабатывать оборотня истекавшей из жезла светоносной субстанцией. Боль теряла остроту, а рана затягивалась, превращаясь в узкий шрам.

Когда пациент почувствовал себя почти здоровым, Ланк дал ему теплое горьковатое питье, от которого Тарха чуть не вывернуло наизнанку с обоих концов. В этот момент к ним подошел староста из пригорода. Два сынка-бугая стояли поодаль вполне оклемавшиеся, как будто не они час назад истекали кровью.

— Если бы не ты, сегодня я потерял бы всех трех пацанов, — почти вежливо пробурчал Лирг. — Я в долгу перед тобой, оборотень.

Кивнув, он тяжелой походкой вернулся к сыновьям. Ланк, собирая инструменты, рассеянно спросил:

— Кто ты, герой дня? Всего лишь оборотень?

— Очень неплохой оборотень, — обиделся Тарх.

— Это к лучшему, на вашем брате раны быстрее заживают. Обернешься пару раз — все пройдет без следа. Еще жалобы есть?

— Попросить хочу, доктор. Глянули бы на моего друга.

— Друг — из Светлых? — удивился Ланк.

— С чего вы взяли?

— Темный бы сам давно пришел.

— Нет, доктор, он — натурал. Но очень хороший человек. И очень несчастный…

— Кто счастлив в этом подлом мире… — философически изрек Ланк. — Ладно, напомнишь как-нибудь — посмотрю твоего дружка.

Дождавшись, когда уйдет доктор, Тибрел подозвал Тарха и показал на кошельки, сваленные горкой под кустиком.

— Ты сегодня отличился, тебе и выбирать, — сказал командир когорты.

Видимо, это было то самое содержимое карманов, отсутствие которого заметил Вабланг. Машинально потянувшись к самому увесистому мешочку, Тарх неожиданно обнаружил, что умеет видеть сквозь ткань. Немного поводив рукой, он выбрал кошель поменьше размером, но зато набитый золотом.

— Бери еще, — подбодрил его Тибрел. — Имеешь полное право.

— Делите на всех, — пренебрежительно произнес оборотень. — Мне и этого хватит.

Из-за деревьев шумно выбежал мальчишка и, тяжко переводя дыхание, пропыхтел:

— Воевода велел всем возвращаться в крепость.

Коротко простучал барабан. Из цитадели вышел Миштпор в легкой кирасе с мечом на боку. В руке Главный держал жезл из черного дерева, в серебряном набалдашнике горел полудрагоценный фиолетовый самоцвет. Буйная толпа продолжала нестройно шуметь, и тогда воевода, обозлившись, выпустил из жезла немного Силы.

Тарх почувствовал острую боль под левым нижним ребром. Остальные, видимо, тоже — во всяком случае, шум быстро прекратился.

— Заткнулись наконец? — осведомился Миштпор. — Ну так слушайте. Светлые подонки подловили нас врасплох. Это пока не война, враг просто нападает из-за угла. Сейчас они вернулись в Самшитовую Рощу, туда же стягиваются их летучие корабли. Лазутчики противника уже подкрались к Старой Крепости на полет стрелы, но мы держим их на прицеле. Я решил наказать врага, мы отправимся к Серебряному Форту и причешем Светлых, когда они будут вылетать из своей базы. Все поняли? Астах, Данз, Тибрел, — выводите когорты на посадку.

Он зашагал к воротам, за ним потянулась когорта Данза, считавшаяся лучшим подразделением вергатильских Темных. Провожая взглядом собратьев, Тарх чувствовал легкое, но неприятное беспокойство. Стычка была неизбежна. Пусть это пока не настоящая война, а просто диверсия, сердце стало биться неровно.

Пока оборотень пытался погасить волнение, к нему приблизился сопровождаемый старшим сыном Лирг. На плече наследника квартального старосты висела сумка внушительных размеров.

— Не спеши, — хмуро проговорил Лирг. — Я в долгу перед тобой. Возьми это барахло. Пригодится.

Бросив поклажу к ногам Тарха, они удалились, не прощаясь. Отказываться от подарков, пусть и не слишком вежливо преподнесенных, было глупо, и оборотень стал вытаскивать Лиргово барахло. Это были добротные вещицы штучной работы, причем над некоторыми изделиями мастера трудились не одну неделю. Наверняка рассчитывали на хороший барыш.

Впрочем, Тарх вовсе не переживал, что получил задаром снаряжение, которое могло принести солидный доход мастеровым Заклятых Кварталов. Главное для Темного — любыми средствами и любой ценой добиться победы над Злом, и нет преграды, способной остановить Силы Тьмы.

Он с удовольствием избавился от неудобной тяжелой куртки и натянул подаренную рубаху — длинную и тонкую, но мало какое оружие может пробить эту кольчугу, сплетенную из волокон драконьей шкуры и тончайшей проволоки, тянутой из упавшего с неба железного камня. В рубаху были завернуты оберег, амулет-целебник, призрачный имитатор, а также набор тяжелых арбалетных стрел с зазубренными наконечниками.

Теоретически такое облачение должно было защищать от ударов и даже от не слишком пристальных взглядов, стрелы — бить без промаха, амулеты — лечить от ран и разных хвороб, защищать от несильной магии, а также создавать образы-иллюзии. Но это — лишь теоретически и лить в схватке против натуралов. Даже маг среднего ранга — шестерочник или семерочник — мог развеять чары шедевров, создаваемых кустарями из вергатильского пригорода.