Играющий в пустоте. Мифология многоликости - Вадим Демчог

Известно, что с буквой, числом и знаком π связано множество самых разнообразных легенд, курьезов, сумасбродств и парадоксов. Можно даже сказать, что оно – тотально «наш персонаж», живое, игривое, сверкающее невинностью, и, опираясь на теорию хаоса, обладает просто фантастическим чувством юмора! Достаточно вспомнить несколько драматических (и даже трагических) историй, связанных с π, чтобы убедиться, что благословение этого знака транслирует колоссальную инициирующую силу. В нем в закодированном виде содержатся все написанные и ненаписанные книги и вообще любая информация, включая структуру ДНК.

Как и пентаграмма, число π непосредственно связано с золотой пропорцией и, как следствие, с природой Лика Образа. И еще одна деталь: ПИ – это инициалы Повелителя Игр. Здесь, вспоминая еще раз слова великого эксцентрика от физики: «…Для объяснения событий во Вселенной человечество не сможет изобрести ничего нового, кроме как теорию игр»[217], – можно сказать, что если число π заговорит с миром, то это произойдет только на языке Игры! Самоосвобождающейся Игры!

Творческий Принцип Вселенной

Итак, «кому из нас не приходило в голову, что дух и материя, душа и тело, мысли и воля, а также движение универсума являют собой единый Образ Божий. Ну а тот, кто отбрасывает от себя мысли об этом, обречен на отвратительный обман»[218]. Используя терминологию Юнга, можно сказать, что природа Повелителя – нуминозна[219], то есть познаваема только через непосредственное переживание. Его форма (или форма Божества Игры) – это глубоко индивидуальный и, я бы даже сказал, сакральный вопрос. Интеллектуально и сразу ответить на него невозможно.

Лично для меня Творческий Принцип Вселенной проявился спустя много лет практики, во сне, в форме фиолетово-бордового джентльмена, который мирно сидел напротив меня, спиной ко мне, и смотрел куда-то вдаль, в том же направлении, что и я. Все пространство вокруг сияло красноватым предзакатным светом (хотя, возможно, это был и восход) и вибрировало чем-то вроде моих любимых «Оды к радости» Бетховена и «Karmina Burana» Карла Орфа.

Впечатление было таким сильным, что все сомнения относительно подлинности происходящего были как бы стерты одним мощным жестом. Я проснулся с переживанием невероятной ясности и завершенности, как будто мой мозг был опечатан каким-то универсальным знанием. Когда я пишу эти строки, я прекрасно осознаю, что никому и никогда не смогу передать суть этого переживания. Это принадлежит мне, работает, развивает и защищает только меня. Единственное, ради чего я все же делаю это, – манифестация возможности подобных образных обобщений, оказывающих глубокое влияние на эволюционный процесс творческой личности. Затем, уже сознательно, все чаще и чаще сливаясь воедино с этой формой энергии и света, я все больше и больше раскрывался перед всепроникающим взглядом этого, уже развернувшегося ко мне, Божества цвета индиго, по-отцовски как бы обнимающего меня мягким радужным светом.

И именно с этих очень значительных переживаний началось мое общение с Мастером. Так произошла трансмиссия, или встреча умов! Или, говоря языком глубинной психологии, – мое второе рождение. Затем, уже по прошествии времени, Повелитель стал как бы впитывать в себя мощных представителей общечеловеческого коллективного бессознательного, проявляя, говоря словами «Бхагавадгиты», свою всюдуликость.

В его фигуре я стал различать черты божественных Гермеса Трисмегиста[220], Джордано Бруно, Моцарта, любимых мною Шекспира и Пушкина, Микеланджело и Леонардо; великолепного Брейгеля[221] и Алистера Кроули[222], Ван Гога и Гогена, Карла Густава Юнга, Антонена Арто и Тимоти Лири; уникального и не вписывающегося ни в какие рамки Николу Теслу[223]; сумасшедших Шопенгауэра, Ницше, Вацлава Нижинского, Сальвадора Дали и Другпы Кюнлега[224]; глубочайших Хуан Фань-чо[225], Идзумо-но-Окуни[226], Бхарату[227], Дзэами Мотокиё[228] и Кацу Оно[229]; гениальных Чарли Чаплина, Альберта Эйнштейна, Михаила Чехова, Рышарда Чешляка[230] и Питера О’Тула[231], Жана-Луи Барро и Соломона Михоэлса[232]; моих реальных учителей Зиновия Корогодского, ламы Оле Нидала, мастера безумной мудрости Тринле Гьямцо и многих, многих других.[233]

Так родился некий, пользуясь современной терминологией, супертренд – центральная фигура «корпаративной религии» под названием Самоосвобождающаяся Игра. Но важно еще и еще раз отметить – мой персональный супербренд, Божество Игры, мой Повелитель – это поле силы, которое сформировано мной и воодушевляет только меня, воздействуя посредством очень тонких связей и игр творческой потенции моего Ума с самим собой. Это мой, и только мой Персональный Миф. Моя, и только моя игра. Мой, и только мой тайный код доступа к таинственным архетипам[234], резервам коллективного бессознательного[235], к тому, что воодушевляет, защищает и направляет – только меня! И каждому, кто способен контролировать иронию относительно вышесказанного, придется искать, звать и ждать проявления своего, и только своего Мастера – того самого, кто сфокусирует персонально для него так называемый Образ Творческого Принципа Вселенной! Одним словом: «Если родите то, что внутри вас, это спасет вас, если не родите то, что внутри вас, это убьет вас»[236].

Итак, «не стесненный никакими пределами, ты, человек, сам определяешь свой образ по своему решению, во власть которого я тебя предоставляю. Я ставлю тебя в центр мира, чтобы оттуда тебе было удобно обозревать все, что есть. Я не делаю тебя ни небесным, ни земным, ни смертным, ни бессмертным, чтобы ты сам, свободный и славный мастер, формировал себя в образ, который предпочтешь»[237]. Или, словами еще одного безумца: «…Преобразуй все в образ твоей воли, и приведи ее к совершенству…»[238] Действуй смело и решительно! Так возникнет фигура, пробуждающая в нас глубокие уровни доверия. Наш персональный и единственный в своем роде метамиф, супер-Образ!

Но! Здесь очень важно помнить, что «…он не личность, а то, что никогда не было рождено и никогда не умрет»[239]; то, «что ни на чем не стоит, и вместе с тем нет ничего, на чем бы он не стоял»[240], то, что реализовало состояние единства зрителя, актера и роли, состояние Великой Печати Истины Игры! Этот «психотропный образ» (эйдос) является исходной точкой всех тренинговых усилий в Игре как на территории жизни, так и на территории профессии. То есть, прежде чем приступить к упражнениям, развивающим, например, артистическую пластику, голос, дикцию, чувство командной сплоченности и т. д., необходимо войти в так называемое «психическое отражение»[241] качеств Повелителя Игр, пережить непосредственное отождествление со своим совершенным двойником и выполнять все необходимое от имени его изначального совершенства[242]. Так, великий Дали в своих «Магических секретах мастерства» на последнее место ставит секрет № 50, который заключается в том, что от всего прочитанного в его книге не будет никакого толка! «Ибо последний магический секрет этой книги состоит в том, что, когда вы садитесь перед мольбертом и начинаете писать картину, совершенно необходимо, чтобы рукой вашей водил ангел».[243] Или из Гермеса Трисмегиста: «Если ты не можешь стать подобным Богу, ты не сможешь его понять. Подобное понимает подобное. Возвысься над всеми высотами, снизойди ниже всех глубин, сделайся подобным в себе всем чувствованиям всех вещей сотворенных: воде, огню , сухому и влажному – и ты познаешь Бога». Одним словом, вспоминайте чаще про «золотого Ангела в самих себе, который светит сквозь фильтр ваших индивидуальностей»![244]

И как со всем этим работать?

Добро пожаловать в «хорошую» компанию!

Золотая Гирлянда Мастеров Вдохновения

Итак, Гений Повелителя Игр неотделим от Золотой Гирлянды Мастеров Вдохновения!

И что это такое? Это – линия передачи состояния вдохновения, «Зал славы», или при желании можно назвать это традицией, Артистическим тотемом[245] или Магистерием! Для Золотой Гирляндыне существует границ, и она вне времени! Это реальность, сотканная из так называемых Любящих Глаз, реальность, в которой враждебность и блокирующие эмоции растворены в любви и доверии. Это могут быть материнские глаза, глаза любящих нас людей и близких друзей; глаза тех исторических лиц, которым мы доверяем; глаза тех, чей пример воодушевляет нас, вселяет в нас уверенность в себе, в ком мы готовы признать авторитет Мастеров Вдохновения. Глаза тех, чья сила, как мы чувствуем, течет через нас, когда мы исчезаем, уступая место тому, что во много раз превышает наши личностные возможности. Одним словом: