Кактусовый сок (СИ) - "Orcusian"

12. Долой разбойников

Стенн рассказывал странные вещи, гигантские роботы, называемые Бегемотами, которых предали создатели. Огромные здания, в которых жили сотни тысяч, летающие корабли, размером с современный город. Затронул я тему эмоциональной части скелета, чувствуют ли скелеты радость и уныние? Да, чувствуют, но всё держат в себе, анализируют. Вместо сна они прокручивают прожитый день. Бывает так, что переживания становятся очень сильными и робот может сделать сброс. Он обнулит себя, потеряв навыки, эмоциональную оценку прошлых лет. Он как-бы помнит, но не придаёт значения памяти, нет к событиям прошлого суждения, нет окраса, нет плохо или хорошо. Стирается личность и приходиться заново учиться жить, нового себя собирать. Сравнимо ли такое состояние с человеческим самоубийством как побег от невыносимого горя? Даже не представляю.

Первую хорошую новость я услышал в баре в городе техохотников Ровная Лагуна. Два завсегдатая обсуждали убийство верховного инквизитора, что сейчас все Окранисты с катушек послетали, а Щит Окрана “в полной жопе”. Что же в этом хорошего? Я напакостил и это стало заметно! О, нет, не так банально, но не исключаю тщеславие в своём лице. Смысл в другом, теперь окраниты будут подозревать каждый не родной караван в сговоре с партизанами, торговля осложнится. Режим ужесточат, чтобы навести порядок, иначе устой рухнет, а шатать его будут люди, считающие равноправие с женщинами, с тёмнокожими людьми, с другими расами. Слабых личностей загонят в кандалы, так что они будут молчать, а сильные найдут друг друга и сплотят вокруг себя союзников, как та женщина из Кривых Зубов, что уже начала войну.

Надолго мы не останавливались и шли дальше. Шеки травят байки и шутки шутят, о битвах, о могучем трутне Вырвиглаз, о Покинутых ревунах, а я тем временем зорким взором выискиваю что и где. Двигались вдоль берега, а вода привлекает моё внимание больше, чем разговор. Чёрными комьями плавает что-то на поверхности, вся поверхность усеяна этими чёрными лепёхами, вода выглядит как плёнка, зеленоватая, не цветёт, что-то другое. Где-то дальше видно мачту от затонувшей баржи, теперь то я знаю как эти лодки называются — судоходная баржа. Раньше на такой можно было перевезти столько, сколько сейчас сотня караванов не унесёт.

Видели Левиафана, забравшегося на скалу. Не представляю, как он это сделал, с его то внушительными размерами и массой, вот только задняя часть кверху и дёргается туда-сюда, это движение выдало его, словно огромный щенок виляет маленьким хвостиком, а увидел бы впервые, то обыкновенный каменный шип у скалы, почти того же окраса. Когда я подошёл ближе, то понял — он спит! Он так прячется в скале, чтобы поспать, но чуткость его удивляет не меньше. Он заметил меня и стал рычать на всю округу, так что я быстренько ушёл. Не хорошо будить мирное существо, иначе однажды оно придёт будить меня.

На нас напала стайка ползучих белых мышей, здоровые, больше тем когтепёс. Ану отлично отреливал наступление, пока все мы держали оборону вокруг него. Мы уже близко к месту прибытия и большая партия освежёванных тушек будет кстати. Даров много не бывает, тем более, что я слышал что противники рабства живут на скале, так что свежее мясо будет им кстати. Я так же накупил много пшеницы, так что все мы сильно устаём, но всё же развиваем свою силу. Поход выматывает, зато как сильны наши плечи будут!

На самой вершине скалы довольно внушительный город укрылся, домов десять? Город называется Скачок. Кто куда скачет я не знаю. В центре штаб в виде крышки кастрюли огромных размеров. Одноэтажное здание похоже на бары болотников: круглое деревянное, крыша из листов железа. Сидит в центре как старик, а вокруг много средних домов, внемлющих вздохам и охам старой конструкции. Прямо у входа в большом здании нас встречает Серый, трутень, не знаю его положение в здешнем обществе, но кажется за него награда была, не помню уже. Он прокашлялся и спокойно заговорил со мной.

— Похоже, у нас посетитель. Интересно, хороший это посетитель, или плохой?

— Надеюсь, хороший. — Ответил я.

— … Хм. Говори же. Что тебе нужно?

— Я хочу присоединиться к Противникам Рабства.

— Что ж. Враг Гильдии Торговцев — друг Противников Рабства… — Ох, этот деловой тон, как-будто всех прочих столкновений не было. Я уже бывал тут и тогда пришлось бежать. Мне нравится. — А почему ты хочешь присоединиться?

— Потому что однажды я был рабом.

— Значит ты один из немногих выживших счастливцев, товарищ. Но хорошенько подумай, как ты хочешь распорядиться своей новообретенной свободой, прежде чем снова отбросишь её… Стать союзником Противников Рабства, значит стать врагом Торговой Гильдии. Ты будешь сражаться за свободу народу, и в то же время, с этой свободой, народ будет плевать на тебя. Ты будешь сражаться за благородное и возвышенное, но жить ты будешь мрачно и низменно, с боем добывая простую буханку хлеба. Такую цену мы платим, чтобы сражаться за то, во что верим… Но согласен ли ТЫ заплатить такую цену?

От этой речи у меня даже мозг отключился и я не знал что сказать. Мне бы так говорить!

— Записывайте меня.

— Тогда я разнесу весть. Не оставляй битву за свободу, мы прикроем тебе спину. Добро пожаловать к Противникам Рабства.

И в этот момент за моей спиной появился Он! Жестькулак, бывший соратник Кат-Лона, тот кто отстаивал людскую свободу ещё во времена Второй Империи… Уааау. Его, конечно, презирают Союзные Города, но когда я был фермером, я очень надеялся что однажды он придёт и наведёт порядок и что же с тех пор случилось? Этот скелет никчёмный кусок железки! Сидит тут в самом дальнем углу мира и сетует за свободу закованных, справедливость угнетённых и хлеб голодным. Угу… А я тем временем обшарил весь мир, освободил больше полусотни рабов, накормил сотню и дал кров всем кто просил. Кто-нибудь что-нибудь обо мне знает? Только то, что дорожка за мной кровавая, но никак не ради добрых дел построенная. А впрочем, это моя зависть его репутации.

— Добро пожаловать к Противникам Рабства, брат. — Заговорил он со мной.

Моё презрение пропало, потому как идеалы схожи, а дело требует немедленных действий. Ругаться буду, когда спать спокойно смогу.

— Я хочу уничтожить Торговцев Рабами. — Сразу к делу!

— Как и все мы. Но у них много могущественных союзников — Гильдия Торговцев и Союзные города. Именно дворяне властвуют над простолюдинами, управляют каменными лагерями и используют народ как инструмент. — Да… ум и знания делают жизнь очевидной, как же мне скучно его слушать. — Но мы не можем вбежать с кулаками наголо, нам нужно сражаться используя тактику… скрытность. Нам нужно их изморить, лишить их драгоценных Катов и заставить платить кровью!

— И как это сделать?

— С помощью кулаков! Хлоп! Хлоп! Бам!

— … Ладно, но я имею ввиду… стратегически, как?

— А… Ну, вытесним их фермеров: они стали зависимы от своих рабов… Так что нам нужно уложить хозяев, начать с лагерей, которые и рассеют большую часть ущерба. У столицы два таких объекта: рабская ферма в Хэне — их основной источник еды, и Южный Каменный лагерь — основной источник их доходов. Посмотрим, как Лонген за такое расплатится.

— Есть другие уязвимые места?

— За всей деятельностью рабовладельцев стоят, в основном, планы Лонгена и Каны. За эту парочку дворян было бы неплохо взяться после того, как ударим по их продовольственным лагерям в Хэне.

— Я могу рассчитывать на помощь?

— У нас на передовой Большая Бо, она поможет тебе собрать союзников… если посчитает тебя достаточно хорошим бойцом. Её можно найти в Чёрной Ссадине.

— Ясно, спасибо за сведения. -

Чудесные сведения. Болтать с ним одно удовольствие. Сарказм. Так и хочется дать листок с карандашом и сказать “Напиши план, я всё сделаю”. Тем не менее радостно стало, когда понимаешь что делать. Они тут давно знают что делать, но делать мне придётся. Вот из-за этого лицемерами я их считаю. Сколько до меня несчастных было отправлено к Бо? Но уж точно никто не пошатнул устои дворян.