Призраки в ночи - Владимир Алексеевич Колганов

— Так и я о том.

— Но он по-прежнему служит государству, а это значит, что вся ответственность за его проступки ляжет на головы начальства. Ну не могу же я наслать безумие на всех, кто управляет страной!

Нет, это было бы уже слишком.

— А выборочно никак нельзя?

Опять задумалась.

— Тут есть несколько ворюг, замешанных в коррупции…

— Да у нас психушек на таких не хватит!

— Тогда я не пойму, чего ты хочешь.

Вот ведь непонятливая! А ещё богиня.

— Стёпу нужно посадить в психушку, чтобы Наде вреда не причинил.

— Нет, так я не могу. Когда изнасилует или убьёт, тогда и обращайся.

Затем послышались короткие гудки, как будто прервался телефонный разговор.

Вот так всегда, понадеешься на человека, а он подведёт — это я о Стёпе. Ну а богиня, та и вовсе разочаровала. И куда теперь «крестьянину податься»? В прокуратуру нельзя — там у спецслужб всё схвачено. Писать президенту бесполезно — у него и без меня навалом важных дел, да и письмо попадёт к какому-нибудь клерку, а ему уж точно недосуг в моих проблемах разбираться. Что делать, ума не приложу!

И тут снова слышу голос Мании:

— Я тут посоветовалась с другими богами. Если всё так плохо у вас, может быть, её отправить в рай?

Господи! Что же такое происходит? Неужели и на небесах бардак? Кричу:

— Нет, только не это!

А она смеётся:

— Ты не понял. На земле есть тоже рай, но исключительно для избранных. Вот я и хочу там её пристроить, пока здесь всё не успокоится.

— По блату, что ли?

— Что за моветон! Чему вас только в школе учат? — потом разъяснила: — Вот твоя Надя мечтает попасть в Париж, выходит, что для неё это рай. По крайней мере, на данном промежутке времени. Именно это мы можем обеспечить, а потом возвратить её опять сюда. Надеюсь, к тому времени Степан найдет другую мишень для своих поползновений.

— А как же я?

— Ты отправишься в качестве сопровождающего. Документы я оформлю, если вы согласны.

Да я уже на всё согласен, но устроит ли Надю этот вариант?

Ну вот явилась, не запылилась. Объяснил ей, что и как, а она готова броситься на шею:

— Я так счастлива! Париж — это моя мечта. А где там будем жить?

Батюшки! Об этом я забыл спросить. Но тут снова Мания объявилась:

— Будете жить на полном пансионе, в гостинице Отель Дю Лувр. Номер с двумя спальнями и общей ванной я забронировала.

Не знаю, как Надежду, а меня общая ванная устроит… Что-то я снова не о том. Мне поручена крайне важная миссия, тут ведь, как у врачей — не навреди!

А Мания торопится закончить разговор:

— Что-нибудь ещё?

— Да у меня валюты кот наплакал.

— Не беспокойся. У вас вклад на предъявителя в банке Сосьете Женераль.

— А надолго всё это?

— Пока не надоест.

Сразу возникает вопрос:

— За что такие почести?

— Во-первых, за прошлые заслуги, а остальное в качестве аванса. Ты же ещё будешь писать книги и картины?

— Литературу наверняка не брошу. А живопись… Если появятся заказчики, тогда займусь.

— Ну ладно, этого пока достаточно, а там посмотрим. У нас большие виды на тебя.

Неужто хотят сделать придворным живописцем на Олимпе? Так ведь в их распоряжении полным-полно знаменитостей, от Леонардо да Винчи до Пика́ссо и Кандинского!

Глава 15. À Paris!

Ну что ж, Надин папа против поездки не возражал — похоже, он мне доверял всецело. И вот мы в Париже, на площади Андре Мальро, где расположен отель. Конечно, я предпочёл бы место поспокойнее, однако до Лувра всего нескольких минут ходьбы, там непременно нужно побывать. Монмартр, бульвар Монпарнас, кафе «Клозери де Лила» далековато от отеля, но это не беда, можно взять такси. Особенно притягательны места, описанные в одном из моих романов — бульвар Клиши, парк де Монсо, кладбище Сен-Женевьев-де-Буа, где похоронены многие из тех, что покинули Россию навсегда. Мне это не грозит — я уже и место присмотрел в Москве, на Хованском кладбище.

Впрочем, это не имеет никакого отношения к Надежде — у неё здесь наверняка другие интересы. Но есть одно место в Сен-Жермен-де-Пре, неподалёку от Сорбонны, куда непременно отправимся вместе, даже если Надя будет возражать. Причём сегодня же вечером поедем, не откладывая на другой день. Причина в том, что джаз — это то, ради чего только и стоило преодолеть более двух тысяч километров.

Клуб «Бильбоке» располагался недалеко от Сены, на углу улицы Сен-Бенуа и улицы Аббей. Три небольших зала, расположенных один над другим, с эстрадой на среднем ярусе. Чёрные и тёмно-красные тона, приглушённый свет и волшебные, чарующие звуки. Сначала выступило трио — фортепьяно, саксофон и контрабас. Причём все музыканты — негры, иначе у меня возникло бы сомнение: туда ли я попал? А после того, как они исполнили несколько джазовых мелодий, под аплодисменты публики на сцене появилась и солистка. К моему удивлению, это была она, та самая Беата, Надина подруга, которая недавно побывала у меня в гостях. Но вот что странно — Надя не узнала её, словно бы Беата порождена моим воображением. Возможно, так оно и есть.

Она пела так, что я потерял представление о времени, о том, где нахожусь. Только её голос под звуки джазового трио, только она там, на крохотной эстраде, богиня и властительница, фея, обольстительница, девка с Пляс Пигаль, убитая горем женщина и заботливая мать, поющая колыбельную у кроватки сына… И тут же пронзительные крик, такой бывает только в ночь любви. Так может петь только она!

А потом опять моё внимание было приковано к джазовому трио. Блюз сменялся блюзом, дальше — знаменитый стандарт «Take five». И «Караван» — вершина джазового искусства!

Только покидая клуб я вспомнил, что всё это уже было в том романе, причём там почти такие же слова — всё потому, что иначе невозможно описать то, что испытал. Ну а Надя что ж, видимо, ещё не готова воспринять столь высокое искусство — словом, работы с ней непочатый край! Я, конечно же, разочарован, но она ещё очень молода, будет время наверстать то, что упущено. Хотя, кто знает, приедет ли опять в Париж? Но это уж точно без меня.

День был трудный, вечер восхитительный, а мысль одна — принять ванну и в постель. Однако пришлось уступить очередь Надежде. И вот сижу в гостиной у телевизора и жду. Думаю: чем она так долго