Иоанниты - Сергей Жилин

- Догадывался, но не мог поверить, что ты и вправду иоаннит, - сказал я, прерывая затянувшуюся паузу.

- В последние минуты ничего умнее в голову не лезет? - надменно ответила Бестия.

Её банде и многим посетителям понравилось.

- А в Фанеке все такие умные, чтоб догадаться, кто ты такая?

- С чего ты взял, что я - иоаннит? - завалила она голову на плечо.

- Газеты читал, - пожал я плечами. - Что о тебе пишут, простой человек сделать не способен.

- Верить газетчикам ещё глупее, чем пытаться ограбить "Рыбу-кружку".

- Это уж точно, приятель, - поддакнул высоченный мужик слева от Бестии.

Прихвостни бандитки мерзко загоготали, щёлкая взводимыми курками револьверов. Вскоре на меня уставились пять стволов. Но без команды Бестии никто из них и чихнуть не рискнёт.

- Значит так, - расширила атаманша глаза и сплела руки на груди, - нас не интересует, что ты первый раз в городе и ничего не знал, не интересует, что ты сознал свою вину... Грабить этих людей - преступление, низость и бесчестие. За это ты будешь жестоко наказан.

- Бросай-ка громыхалки и режики на пол! - прохрипела какая-то сволочь из-за спины предводительницы.

- С тобой я не разговаривал, - членораздельно выдал я щербатому.

- Считай, что я начал беседу. Живо!

- Виктория, он мне грубит, сделай что-нибудь.

Белая Бестия сильно переменилась в лице: она поджала губы, нахмурилась и в задумчивости принялась тереть висок. Скоро у неё было готово решение - она встала вполоборота к банде и жестом приказала опустить оружие.

Некоторые сделали это с большой неохотой.

Виктория сделала ровно шаг в мою сторону и снова скрестила руки. На лице проглядываются нотки удивления, злобы и требовательности.

- Итак, у тебя хватает глупости сунуться в Чудо-город, ввалиться в "Рыбу-кружку" и отпустить трактирщика, чтоб тот познал меня. При этом ты прекрасно знаешь, кто я, кто моя банда, даже что я - иоаннит. На худой конец, ты знаешь моё имя. Тебе же лучше оказаться просто идиотом, но я спрошу: что тебе нужно?

- Твоя помощь.

- Людям я помогаю только в расставаниях: помогаю расстаться с лишними деньгами или жизнью. Что предложишь ты?

Единая в отношении ко мне публика дружно усмехнулась. Да и пусть, что плохого, что у меня на ночь глядя выходит повеселить суровых господ.

Я убрал пистолет в кобуру и спрыгнул со стойки. Бестия даже не дёрнулась, понимая, что опасности для неё никакой. Я заглянул ей прямо в глаза, дьявол в которых уже расправляет крылья. Настало время решающего вопроса:

- Ты меня узнаёшь?

- Нет.

- А так? - я чуть приподнял поля шляпы.

- Нет! - не на шутку рассвирепела Виктория.

- Может, так?

Я поднял руку. Витые узоры, которые есть и на теле девушки, засияли, сея во все стороны ослепляющие тонкие лучи. Моя кисть вся покрылась искрами, заканчивающимися на самом конце безымянного пальца.

У Виктории просто отпала челюсть. Руки, расслабившись, повисли по швам, глаза стали расти, перестали моргать, чтоб не пропустить ни секунды светопреставления.

А потом лицо озарила простецкая улыбка.

И она впервые стала похожа на ту, кем и является: на девчонку, на вид которой лет восемнадцать. С большими, полными счастья глазами, с дёргающимися в уголках каплями слёз. Она чуть встала на носки, готовая запрыгать и захлопать в ладоши. Такой она мне больше нравится.

Я погасил свет узоров.

- Узнал тебя с первого взгляда.

- А я... я тебя, если честно, совсем другим представляла.

Сжав кулачки, она какое-то время простояла в нерешительности, но затем просто бросилась на меня, сгребая в объятья. Я обнял её. Тихо-тихо она шепнула:

- Привет, папа.

Глава III

Достоинства чёрного браслета

Банда привела меня к лачуге, ни капли не отличающейся от прочих. За дверью оказался небритый здоровяк с ружьём. Он оглядел товарищей и впустил всех, не став даже спрашивать, кто это притащился с бандой.

Мы прошли по узкому коридору, сильно согнувшись, после чего стали спускаться по лестнице. И всё это в полной темноте. Сзади и спереди пыхтят бандиты. Чёрт его знает, что они думают, узнав о моём родстве с Бестией. Я, по крайней мере, чувствую только их острое желание пырнуть меня ножичком исподтишка.

Впереди показался свет, скоро ступени кончились и мы очутились в просторном подвале, сплошь увешанном фонарями, полном света и движения.

Ящики, доски, ветошь... из всевозможного мусора и настоящей мебели сколочена единая комната с койками, гамаки, столами и совсем непонятными конструкциями. Не спящие остатки банды заняты своими делами: двое режутся в карты (к ним тут же присоединились ещё трое, разобрав себе грязные и мятые картонки), ещё двое лязгают железками и шестерёнками на верстаке.

Привлекая внимание тех, кто ещё не в курсе, Виктория замахала рукой:

- Эй, всем внимание! - жизнерадостно заголосила Бестия на весь подвал. - Представляю вам Августа! Его фамилия Хромер!

- Хромер? - растянул широченную улыбку чумазый мастеровой у верстака. - Это твой брат?

- Это мой отец! Все вопросы утром!

Настала очередь недоумевать второй половины банды - бывалые ребята взялись объяснить им всё. Дочь же схватила меня за руку и потащила в дальний угол, где нашлась единственная комната. Точнее будет назвать это конструкцией из досок и стёкол. Меня втащили в эту тесную будку. Здесь оказалось очень много оружия, навешенного на стены и наваленного прямо на пол. Кроме оружия, каких-то тряпок, растянутых над головой, в комнатёнке нашлись два солидных кресла.

- Садись! - толкнула Виктория меня на одно из них и мигом прыгнула на другое.

Она сложила ноги, забарабанила по подошвам. Поджав губы, она вытянула шею и застыла, силясь что-то сказать. Вопросов, очевидно, слишком много, чтобы выбрать какой-то один.

В этом случае лучше начать мне:

- Вы тут вообще не спите?

- Да, это от меня заразились, - затараторила дочь. - Ума не приложу, как у них это получается, но... Вот те двое, Адам и Дени, вовсе круглыми сутками что-то мастерят.

- Ясно... И как у вас тут?

- У нас всё хорошо, воруем, грабим, поднимаем дебоши! Утром украли, в полдень уже растратили. Весело и беззаботно. Как у тебя-то?

- Орден, может, ты читала...

- В газетах-то? Не, я газеты не читаю. Так что Орден?

Она так беззаботно тараторит и перебивает, что дар речи волей-неволей покидает меня. Ладно, это почти как с Истерианом, справлюсь.

- Орден почти полностью уничтожен. Официально, я остался последним иоаннитом.