Все оттенки голубого - Рю Мураками

– Дай мне немножко травки, Рю.

– Как ты можешь говорить такое, когда все слышат?

– Да, Ёсияма, не говори так. Она же пошла со мной, потому что мне было плохо. Оставь свои шуточки! – ухмыльнулся Кадзуо и потом спросил меня: – А что, вспышка не объявилась?

Когда я покачал головой, он нагнулся, чтобы поправить повязку на лодыжке, и пробормотал:

– Он обошелся мне в двадцать тысяч йен, и он был совсем новенький.

– Рю, проводи меня до станции, – попросила Моко, надевая туфли в прихожей и глядя в зеркало, чтобы поправить шляпку.

– Что, Моко, ты уходишь? – спросила Рэй-ко, обернутая полотенцем. Она пила колу, которую только что достала из холодильника.

По дороге на вокзал Моко попросила купить ей женский журнал и сигареты. Продавщица из киоска опрыскивала водой тротуар. Она узнала меня и сказала:

– Привет! О, у тебя свидание!

На ней были туго обтягивающие задницу слаксы, через ткань которых проступали очертания трусиков. Когда она вытирала о фартук мокрые руки и протягивала мне сигареты, то бросила взгляд на ногти Моко с ярко-красным педикюром.

– У тебя задница все еще болит? – спросил я Моко.

– Ну да, когда хожу в сортир. Но этот Джексон – славный парень. Он принес мне шарф фирмы «Лавин» из магазина американской базы.

– Ты собираешься повторить? Я лично сейчас совершенно выжат.

– Ну, это, конечно, несколько грубовато, но я думаю, что на следующей вечеринке я снова на это пойду. Согласись, что не так уж много шансов получить удовольствие? Если не останется никаких удовольствий, я просто выйду замуж.

– Что? Замуж собралась?

– Конечно, а ты в этом сомневался?

На перекрестке грузовик резко развернулся и обсыпал нас пылью. Мелкие песчинки попали мне в глаза и рот. Я сплюнул. «Мудацкий водила!» – пробормотал почтальон, которому пришлось слезть с велосипеда чтобы протереть глаза.

– Знаешь, Рю, я хочу предупредить тебя насчет Ёсияма. Будь с ним поосторожней. Он слишком часто избивает Кэй. Когда он напивается, то становится совершенно невыносимым: пинает ее и все вокруг. Поговоришь с ним насчет этого?

– Он действительно делает это намеренно? Он, наверное, не отдает себе отчета!

– О чем ты говоришь? Однажды он выбил ей зуб. Я ничего не знаю про этого Ёсияма, но когда он напивается, становится совершенно другим. Во всяком случае, присматривай за ним.

– Как твои предки, Моко, в порядке?

– Вполне. Папаша немного приболел, но брат… ты что, не знаешь про него, Рю? Он совершенно правильный. Я скатилась на дно, но нынешняя молодежь от всего этого отказывается. А мама… Когда я сказала, что моя фотка была помещена в журнале «Ан-ан», она обрадовалась. Значит, ее это устроило.

– Уже наступило лето, и дождь идет редко.

– Послушай, Рю, ты видел фильм «Вудсток»?

– Конечно. А в чем дело?

– Не хочешь посмотреть его снова, прямо сейчас? Я хочу проверить, заторчу от него опять или нет. Как ты думаешь?

– Конечно, это уже отстой, но Джимми Хендрикс остается Джимми Хендриксом, он всегда был великолепен.

– Понятно, что это будет полный отстой. Но, может быть, он пробудит в нас какие-то чувства, и тогда мы поймем, что это уже отстой, но все равно мне хочется посмотреть его еще раз.

С воплями «Я-я-я!» мимо пронеслись Том с Бобом. Моко засмеялась, махнула им рукой и раздавила свою сигарету острым каблуком изящной туфельки.

– С чего ты взял, что можешь так говорить? Чё ты собираешься делать, какое тебе дело, женаты мы или нет, и что это значит: «Я сделаю чё те надо»? Те надо, чтоб я сказала, что люблю тя? Правда? Ляпну я те чё хочешь, только убери от меня свои лапы и перестань меня тискать, понял? Ты чё, не врубился?

– Кэй, все не так, не заводись, все совсем иначе, я хочу сказать, что нам надо прекратить доставать друг друга. Мы просто измочаливаем себя, не правда ли? Давай перестанем это делать. Слышишь меня, Кэй?

– Я тя слышу, а ты завязывай, отключай музыку!

– Я не хочу с тобой расставаться, я буду работать в порту, и в Иокогаме смогу зарабатывать по шесть тысяч в день, а это кое-что, понятно? И я могу это заработать, а больше не сидеть у тебя на шее, и меня не будет волновать, что ты якшаешься с этими черномазыми, понятно? Давай наконец перестанем доставать друг друга, такие ссоры ни к чему хорошему не приведут, согласна? Я уже завтра выйду на работу, решено.

Кадзуо опустил руку на плечо Кэй, и она даже не попыталась ее сбросить. На глазах у Ёсияма Кадзуо разжевал две таблетки «Ниброль» и ехидно наблюдал, как они ругаются.

В одних брюках Окинава сидел на полу кухни и вкалывал героин. От его тела поднимался пар.

С искаженным лицом Рэйко вогнала себе иглу в вену.

– Рэйко, когда ты научилась так ловко ширяться? – спросил Окинава.

Растерявшаяся Рэйко посмотрела на меня и подмигнула:

– Это Рю меня научил.

– А тебе не хочется раздвинуть ноги, Рэйко?

– Перестань нести чушь, разве не понимаешь, что я терпеть не могу заниматься сексом? Я не могу делать это ни с кем, кроме тебя.

Кэй встала, поставила «Первый альбом» группы «The Boz» и включила звук на полную мощность.

Ёсияма что-то сказал, но она притворилась, что не расслышала. Он протянул руку к усилителю, убрал звук и произнес:

– Мне нужно кое-что тебе сказать.

– Нам не о чем разговаривать. Я хочу слушать «Boz», прибавь звук!

– Кэй, этот след от засоса на твоей шее от Кадзуо? Верно? Это сделал Кадзуо?

– Ты болван, он остался еще с той вечеринки.

Кэй задрала юбку и показала большой синяк от засоса на бедре.

– Завязывай, Кэй, – сказал Кадзуо и одернул ее юбку.

– Чё?

– Я помню тот синяк у тебя на ноге, но признайся, что на шее еще вчера у тебя ничего не было? Правда, Рю, там ничего не было? Кадзуо, я подозреваю, что это твоя работа, я ничего не имею против, но признайся!

– У меня не настолько большой рот, понятно? А если ты ничего не имеешь против, к чему поднимать такой шум?

– Эй, Рю, прибавь звук. Я сегодня с самого утра мечтала послушать эту песню, иначе чё бы я приперлась сюда, прибавь звук!

Я валялся на кровати и притворился, что не слышу Кэй. У меня не было сил, чтобы встать и дойти до усилителей. Я поглаживал ногти на пальцах ног. Рэйко с Окинавой расстелили на кухне одеяло и улеглись на нем ничком.

– Меня не волнуют следы от засосов или что-то подобное, я говорю только о том, о чем не устаю твердить – о чем-то более значимом. Поймите, нам нужно стать чуточку лучше, я хочу сказать, что нам нужно заботиться друг о друге. Мы живем на ином уровне, чем обычные люди, поэтому давайте опекать друг друга.

Потирая ногу, Кадзуо спросил:

– Что за бред ты несешь, Ёсияма? На каком еще другом уровне? О чем ты болтаешь?

Даже не повернувшись к нему, Ёсияма тихо выдавил:

– Это не твоего ума дело.

Ногти у меня на ногах пахли ананасом. Что-то кололо меня в спину. Отбросив подушку и заглянув под нее, я обнаружил, что это лифчик, забытый Моко.

Бюстгальтер был расшит цветочками и пропах нафталином. Я запихнул его в шкаф. Там висела серебристая ночная рубашка. Мне вспомнился вкус теплой спермы Джексона, и меня замутило. Мне показалось, что она еще у меня во рту, и когда я начал крутить языком, этот привкус вернулся. Я вышвырнул щипчики для ногтей на веранду и увидел женщину, выгуливающую в больничном саду немецкую овчарку. Она поприветствовала какого-то прохожего и остановилась с ним побеседовать. Собака туго натягивала поводок. Мне показалось, что рот у женщины черный, как это бывало в давние времена, когда женщины обычно чернили зубы, и я решил, что зубы у нее просто в ужасном состоянии. Когда она смеялась, то прикрывала рот ладонью. Собака рвалась вперед и громко завывала.

– Знаете, мы нужны друг другу. Не знаю, как вы, но у меня никого не осталось: моя мать умерла. Многие настроены против нас, верно? Начнется большая свара, если тот мужик из социалки нас обнаружит, это уже будет не приют для малолеток. Мы должны помогать друг другу, как это было, когда мы в Киото купались в реке. Мне бы хотелось, чтобы все было как тогда, когда мы только что познакомились. Не понимаю, зачем нам ссориться, давайте жить дружно, ведь деньги ничего не решают, и скоро я снова устроюсь на работу. Знаете, скоро у меня будет стол, полки и прочая мебель из Роппонги, про которые трендела Моко, а еще будет стенка, камин и прочая дребедень. И тогда, Кэй, ты снова сможешь их рисовать.

Я буду зарабатывать, начну работать, кое-что заработаю, и ты сможешь завести еще одного кота. Мы снимем новую квартиру, с раздельными туалетами, и начнем все сначала. Мы сможем, как Рю, поселиться в Фусса, приобрести там дом, и вместе с нами будут жить кто-нибудь вроде Окинавы и Рэйко, годится? Там поблизости есть много свободных комнат и старых домов американских вояк. У нас будет травка, и каждый день мы будем устраивать вечеринки и оттягиваться. И еще мы купим дешевую подержанную машину: поскольку у Рю есть иностранный дружок, которому хочется ее продать, мы купим ее, а я получу водительские права. Я смогу сделать это быстро, и тогда мы сможем отправиться на побережье и ловить там кайф, идет? Мы там оттянемся, Кэй, верно?