Рыжее наследство - Инна Ромич

Эрика прищурилась и вздернула остренький упрямый подбородок.

— Ах, оказывается, ты воин! А что ты будешь есть зимой? — ее голос звучал на редкость невинно, но Бран тут же рассвирепел.

— Знаешь что, сестричка... Не много ли ты себе позволяешь?

Эрика, ничуть не испугавшись, перебила его.

— Слушай, ты, отец торговался с этим, как ты его называешь, клетчатым хамом, потому что у него не было другого выхода. Что же, по-твоему, лучше сдохнуть с голоду в нашем развалившемся замке, чем торговать? — презрительно спросила она у красного как рак Брана.

—  Может, и лучше... — пробурчал тот, отворачиваясь. — По крайней мере, мы сохранили бы семейную честь.

— Кому нужна твоя семейная честь! — взорвалась девушка. — Господи, как ты глуп, Бран! Посмотри вокруг! Какая семейная честь, если наша семья отказалась от нас? Ты хоть раз видел нашего дедушку? Нет? И я что-то не помню, чтобы нас приглашали на Рождество в Беверли!

На них уже начинали оглядываться, но Эрику это мало волновало.

— Мы не англичане и не шотландцы, никто не принимает нас за своих! Мы всюду будем изгоями, неужели ты не понимаешь? И ты после этого твердишь о какой-то семейной чести? Да нам надо просто выжить, вот и все!

Она сдула со лба выбившуюся из косы рыжую прядь и сердито посмотрела на старшего брата. Тот, опешив от ее натиска, стоял, прижавшись к повозке. Эрике вдруг стало смешно.

— А что до того, что рыцарь не может торговать овсом и яблоками, то я согласна, — деловито заметила она. — Поэтому я сама буду продавать наш товар. Я-то уж, во всяком случае, не рыцарь, и думаю, у меня хотя бы поэтому получится.

К Брану вернулась уверенность.

— Ты-ы-ы будешь торговать? — удивленно протянул он, и его упрямо сжатые губы растянулись в усмешке. — Ну-ну. Я хотел бы посмотреть, что из этого выйдет.

Эрика возмущенно дернула плечом. Какой же все-таки он вредный. С самого детства так — всегда считает, что раз он старший, то все делает лучше! Бран всегда с ней соперничал и ссорился, в отличие от Гила, из которого можно было веревки вить.

— Посмотри, я ведь не запрещаю, — с деланым равнодушием отозвалась Эрика, чувствуя, как в душе просыпается неуверенность.

Она никогда не торговала на таких больших ярмарках! И на маленьких тоже... Если уж на то пошло, она вообще никогда не торговала. Девушка храбро залезла на повозку, изо всех сил делая вид, что ей все нипочем. Бран стоял внизу и ухмылялся. Вокруг драли глотки продавцы, расхваливая свой товар. Как они это делают?

— Покупайте яблоки, — робко предложила Эрика проходившим мимо двум дебелым теткам.

— Сколько?

Она тихо назвала цену. Те окинули ее пренебрежительными взглядами и пошли дальше.

— Англичанка! — презрительно бросила одна из них. — Вырядилась в тартан[24] и думает, что стала своей.

Эрика густо покраснела. Идущая за тетками компания молодых девиц захихикала, беззастенчиво разглядывая ее костюм, и начала перешептываться. Бранвен обидно захохотал. Эрика готова была провалиться сквозь землю от стыда. Ей захотелось крикнуть всем этим людям, что она не просто так надела цвета Рэндолфов, она имеет полное право их носить... Но в носу противно защипало, а в глазах собрались готовые пролиться слезы. Черт бы побрал этих мерзких теток! Продавать оказалось не так просто, как она думала... Хуже могло получаться только у робкого Гила.

— Эй, красавица! — услышала она вдруг чей-то веселый окрик. — Что продаешь?

Взглянув затуманенными от слез глазами вниз, Эрика неожиданно обнаружила стоящего прямо перед их повозкой молодого парня.

Он стоял и улыбался во весь рот. Темно-каштановые волосы, в беспорядке разбросанные по плечам, делали его похожим на дикаря, а загорелое обветренное лицо только усиливало это впечатление. Худощавый, высокий — на вид ему было лет двадцать пять. Красно-коричневый килт открывал мускулистые сильные ноги, на плечи был наброшен тонкий коричневый плед. Эрика помимо воли залюбовалась его гордой осанкой и широкими плечами.

Парень подмигнул ей, и растерявшаяся девушка от неожиданности громко шмыгнула носом. О боже, как, должно быть, смешно она сейчас выглядит! В ту же секунду она почувствовала злость на себя, на всех людей вокруг, а особенно на этого незнакомого шотландца. Еще один хочет посмеяться над ней? Чего пристал?

Парень беззастенчиво смотрел на нее и продолжал улыбаться. Улыбка у него была хорошая — искренняя, белозубая, а глаза странного светло-карего, почти янтарного цвета. Эрика, демонстративно не обращая на него внимания, принялась деловито перебирать яблоки.

— Какая ты неприветливая. Может, дашь мне яблоко? — спросил молодой нахал, подходя поближе. — Или назовешь свое имя?

Если она и растерялась, то всего лишь на мгновение. Подбоченясь, Эрика свысока посмотрела на него.

— Я не называю своего имени всяким голодранцам с гор, — так надменно, как только могла, ответила она. — А что до яблок, то я тебе не Ева, да и на роль Адама ты не больно-то подходишь.

Вокруг раздался дружный хохот торговцев.

— Ай да молодец, девушка! — одобрительно выкрикнула молодка, по соседству торговавшая овсяными лепешками. — Остренький язычок у красотки! Так его!

Парень, как можно было ожидать, отнюдь не растерялся. Он восхищенно прищелкнул языком и в пояс склонился перед повозкой, на которой восседала Эрика.

— Я и не знал, что к нам пожаловал сам святейший епископ в юбке! Вон как знает Святое Писание! — парень сделал испуганное лицо. — О нет, наверное, это сама королева! Простите, ваше величество! — дурашливо завопил он.

Теперь народ потешался над Эрикой. Шотландцы вообще любили поддразнить друг друга, это она знала. Этот народ всегда ценил хорошую шутку. Вокруг возка мгновенно собралась толпа зевак, которым было охота послушать, кто победит в этом шутливом состязании.

В голове Эрики начала зреть одна идея... Этот наглец очень вовремя появился! По крайней мере, вокруг них собралась куча возможных покупателей.

— Приятно иметь дело с учтивым и благородным рыцарем, — она величественно склонила голову, благосклонно взирая на молодого человека. — Наверняка твой богатый и неприступный замок находится неподалеку, а сам ты принц, который прибыл на этот бал инкогнито...

— Точно, принц! Капустных грядок! — крикнул кто-то в толпе, и все радостно загоготали.

Эрика превосходно играла свою роль, изображая надутую и важную особу, так что окружающие со смеху покатывались.

— Пожалуй, я подарю тебе яблоко за твою прозорливость, — милостиво произнесла она. — Ты будешь потом рассказывать своим детям о том, что получил его из рук самой королевы!