Записки из чемодана - Иван Серов

Эту огромную и вдобавок откровенно враждебную территорию в кратчайшие сроки следовало «советизировать» со всеми вытекающими отсюда последствиями.

На молодого наркома возлагалась серьезная ответственность. Требовалось не только разгромить все позиции польской разведки, но и задушить в зародыше любое сопротивление. В числе главных задач — быстрое развертывание лагерей для плененных польских военных и их фильтрация.

При этом не стоит забывать, что спецслужбы Польши в те времена выступали в качестве многолетнего и постоянного спарринг-партнера в поединке с НКВД, отличались коварством и профессионализмом. На протяжении почти 20 лет они вели активную подрывную, диверсионную и шпионскую деятельность против СССР, создавая особенные проблемы на приграничных территориях. Даже после оккупации Польши большинство сотрудников «двуйки» и «дефензивы»[32] не сложили оружия, а влились в ряды подпольных резидентур польского правительства в изгнании.

В следующем, 1940 году, аналогичную миссию Серову доведется выполнять на еще одной «освобожденной» территории: возвращенной Румынией части Бессарабии. (Сталин сделал из нее новую союзную республику: Молдавскую СССР.)

«Украинский» период оказался для Серова во всех смыслах судьбоносным и определяющим.

Во-первых, здесь он впервые сумел показать свою эффективность и жесткость, что заслужило высокие оценки Берии и Сталина и обеспечило его дальнейшее продвижение.

Во-вторых, он тесно сблизился с 1-м секретарем ЦК КП(б) Украины, будущим советским лидером Никитой Хрущевым: не случайно, придя потом к власти, Хрущев поставит Серова на КГБ.

К числу важных знакомств относилась, без сомнения, и встреча с командующим войсками Киевского военного округа Георгием Жуковым: через 5 лет они вместе будут входить в осажденный Берлин. Именно маршал Жуков в мае 1945-го представит Серова к звезде Героя Советского Союза. Они будут дружить вплоть до смерти «Маршала Победы». В архиве Серова есть даже вопросник, переданный ему Жуковым при работе над своими мемуарами (ну, например: «Написать на 5–6 страниц характеристику Хрущева Н. С…его прошлое как троцкиста…»).

Кстати, и опыт по «советизации» бывшей польской территории, особенно в части борьбы с вооруженным подпольем, также весьма пригодится Серову. Этой работой ему предстоит заниматься еще не единожды, вновь и вновь сталкиваясь со своими старыми знакомыми по Украине.

Первые шаги

На Украине, когда я начал знакомиться со структурой органов госбезопасности, пограничных и внутренних войск, войск по охране железных дорог, с милицией, с лагерями, то первые дни у меня не вмещались эти понятия. Одно дело — работать начальником СПО, объем которого замыкался на 6 отделениях, и другое дело — 14 крупных областей, Молдавская автономная область, десятки полков НКВД и несколько крупных погранотрядов, управления пограничного округа и внутренних войск, особый отдел округа, милиция, лагеря и т. д.

В первые дни я знакомился с членами Политбюро ЦК КП(б)У — с Хрущевым и Бурмистенко* (2-й секретарь) в один день. С председателем Президиума Верховного Совета Гречухой* и председателем Совета Народных Комиссаров Корнийцом* — в последующие дни, с генералом Тимошенко* — КОВО[33].

Принят был, как мне показалось, настороженно. Пожалуй, это и понятно. Ведь я приехал в то время, как у них скрылся нарком внутренних дел Украинской ССР, Успенский*, член Политбюро Украины, и не был разыскан[34].

Причина бегства — почувствовал, что натворил много бед, расстрелял тысячи честных людей, арестовал десятки тысяч человек, в том числе Косиора*, Постышева* и др<угих>. Нередко просил у Ежова еще дополнительно к плану разрешить арестовать, а затем в конце месяца Ежову рапортовал, что: «Рад доложить, что ваш план по операциям перевыполнен»[35].

Будучи членом Политбюро ЦК Украины, естественно, был в хороших отношениях с Хрущевым, и, кстати, немало руководящих людей Украины были арестованы с санкции члена Политбюро ЦК ВКП(б)У, секретаря ЦК Украины Хрущева, в том числе Косиор, Постышев и другие. Также в областях секретари обкомов санкционировали аресты, хотя они зачастую не знали материалов обвинения.

И в то же время, как потом показала жизнь, ярые украинские националисты, ориентировавшиеся на Бандеру* и на самостийную Украину были не тронуты и проявили себя во время событий в западных областях.

Пока я знакомился, мне из Москвы намекнули, чтобы я готовил списки украинских националистов-эмигрантов, проживающих в Польше, в городах — Львове, Тернополе, Ровно, Станиславове, Луцке и др.

Я принял это к исполнению, но не понял, в чем дело. Спросил у Хрущева, он тоже ничего не знает.

Присоединение Западной Украины

1 сентября 1939 года без объявления войны Польше, Гитлер двинул войска в Польшу. Англия и Франции 3 сентября объявили войну Германии.

Затем через несколько дней в Киев внезапно приехал 1-й замнаркома внутренних дел Союза Меркулов. У меня уже были готовы материалы на активных украинских националистов и на поляков, которые засылали в СССР агентуру и вели антисоветскую работу.

Меркулов мне сказал, что 17 сентября наши войска займут восточные области Польши, где живут украинцы, а на Белорусском направлении, где живут белорусы. Затем приступили к подготовке оперативных групп НКВД, с тем чтобы каждая из них с приходом в город сразу же приступала к выявлению и изъятию враждебных нам лиц[36].

В ЦК КП(б)У, когда я зашел, то тоже велась подготовка, но там только готовили штаб по руководству, а до деталей не доходили. Я сказал Хрущеву, что неплохо бы и в городе подготовить людей, как это сделали мы в НКВД.

Он небрежно ответил: «Там, на месте назначим». Конечно, для него 34-летний нарком, видимо, не гармонировал. Но что поделаешь, я ведь не сам напросился.

Перед выездом к польской границе 15 сентября мы собрали всех чекистов и проинструктировали по всем вопросам. У многих глаза расширились, когда все было сказано.

Неслыханное дело: взять у Польши 6 областей и присоединить к Украине и 4 области — к Белоруссии[37].

На следующий день ко мне потянулись с вопросами. На некоторые я и сам не мог ответить, так как такой практики у меня не было. Оказывается, присоединение западных областей было оговорено в договоре с немцами.

Ну, мы начали активно собирать данные о вражеской агентуре на территории Польши, о белоэмигрантах и другие данные, чтобы сразу и захватить их.