Инкубатор - Лев Пучков

Нет, я в курсе, что такое случается нечасто, но… ведь случается же!

Так, а чего, спрашивается, я тут размечтался в чужой библиотеке, зачем понапрасну травлю душу?

Думаю, вы уже и сами догадались, а если нет, я тонко намекну.

Сегодня нас позвал на аудиенцию некто Серый. Если верить доктору на слово (а врать ему нет смысла), этот человек представляет Теневой Кабинет, который, образно выражаясь, рулит за спинами наших президентов и правительств.

Проще говоря, он представляет реальную власть.

А теперь несколько цифр в качестве повода для оптимизма. Нас с вами в России что-то около ста сорока миллионов. Из этих ста сорока примерно двадцатая часть приходится на разнокалиберное управление и знать, от бригадира дворников до губернатора и так далее. То есть это порядка пять – семь миллионов более-менее значимых людей. Из этой когорты примерно десятая часть (полмиллиона) собственно элита, которая так или иначе управляет страной и что-то решает. Или полагает, что решает, это уже детали.

Элита, в свою очередь, имеет свою иерархию, структуру и уровни влияния, но это уже не суть важно, так как мы – команда «Бункер», в эту «золотую сотню» не входим вовсе!

Ну а вот тут и начинается интрига и повод для перспективных мечтаний.

Нас, никуда не входящих и ничего вроде бы не решающих, пригласил на аудиенцию Серый, человек, стоящий на самой вершине Власти.

Значит – что?!

Значит…

– Надежды… Юноши… Питанье… Кормленье через зонд – орально, – неожиданно продекламировал доктор, остро и внимательно глядя на меня.

– А кто не хочет жрать? – проснулся Спартак, тихонько икнув и прикрыв рот ладошкой.

– Ректально! – безжалостно констатировал доктор, показав пальцем вниз, как это делали бессердечные римляне на гладиаторских боях.

– Кстати, насчет «ректально», – оживился Спартак. – Семен, ректально ли… тьфу ты! Реально ли бухать через ж…? Ну, то есть, если через трубочку вводить водку, каков эффект будет? Столько баек слышал на этот счет, но никто из знакомых на себе не проверял…

– Не время сейчас, как-нибудь потом расскажу, – отмахнулся доктор и, приняв меня под локоток, отвел в сторону. – Итак, поручик, вы хотите поговорить об этом?

– Не хочу, – гордо отказался я, уже догадавшись, что сейчас придется выслушивать неприятные вещи. – Прошу вас, оставьте меня наедине с моими надеждами. Вечно вы все развенчиваете и опошляете!

– В любое другое время – сколько угодно, – доктор был неумолим. – Но не сейчас.

– Почему не сейчас?

– Потому что в сей момент это опасно и чревато самыми непредсказуемыми последствиями как лично для вас, так и для всей команды. Так что извините за назойливость, но поговорить придется…

Никакой мистики, доктор у нас не волхв, мысли читать не умеет, но он мастер своего дела и по ряду признаков может весьма точно определить, о чем пациент думает. По крайней мере, направление моих мыслей он определяет буквально влет. Да, надо заметить, что без веской причины в чужие размышления док никогда не вмешивается, так что если уж встрял, значит, будет что-то развенчивать и без пиетета опускать с небес на землю.

А мне сейчас этого не хотелось. Интуитивно я предчувствовал, что в моих мечтаниях есть слабое звено, но хотелось подольше побыть в приятном неведении и в полной мере ощутить сопричастность с этим праздником жизни, на который нас зачем-то пригласил таинственный благодетель.

– Итак, шевалье, вы полагаете, что поймали товарища Кайроса[2] за я… эмм… скажем, за крылышко, и с завтрашнего дня в вашей судьбе наступят разительные перемены?

Нет, вот так я полагал при поступлении в команду, когда в восторге пускал слюни у парадного подъезда дома № 4. Закончилось это тем, что меня отправили исследовать вонючие коллекторы, так что теперь я мечтаю более практично и приземленно: коль скоро такой человек пожелал на нас посмотреть, перемены будут у всех, не завтра и не столь разительные, но… Думаю, можно рассчитывать на значительное увеличение «проходного балла» в Системе и открытие неких новых перспектив…

Вот это все я тихо, но довольно эмоционально изложил доктору. Да, возможно, при этом я слегка любовался собой, умным-прозорливым, ибо доводы мои казались мне вескими и внушительными.

– Это трагическое заблуждение, – заявил доктор, выслушав меня. – Я настоятельно рекомендую вам отредактировать свои чаяния до того, как вы зайдете в этот кабинет.

– Ну почему же сразу «заблуждения»? – я был раздосадован и обескуражен. – Да еще и «трагическое»?! Нет, я допускаю, что в моих измышлениях присутствуют слабые места, но в целом…

– Именно заблуждение, – перебил меня доктор. – Иначе говоря, вы идете не в ту сторону. Видите ли, голубчик, это вовсе не аудиенция в том смысле, который вы сейчас вкладываете в это понятие.

– И что же это такое?

– Плановый осмотр инструментария.

– Какого еще инструментария?

– Да ладно вам, поручик, не прикидывайтесь.

– А я не прикидываюсь. Я решительно не понимаю, как мои, со всех сторон обоснованные, рассуждения, можно увязать с каким-то инструментарием.

– Садовая теория, – напомнил доктор.

– А, вон вы о чем…

Нет, я не буду сейчас посвящать вас в хитросплетения садовой теории доктора Семена. Она довольно объемна, так что, кому интересно, можете ознакомиться с материалами дела № 1, там все есть в развернутом виде. А если в двух словах, суть ее состоит в том, что все мы поголовно – всего лишь инструменты в сарае хозяйственного садовника. Очень, скажу я вам, оскорбительная и обидная теория, по ней мы все выходим бесправными пешками и от нас в этой жизни ровным счетом ничего не зависит.

– Вы помните, да?

– Я прекрасно помню вашу теорию, доктор. Но вот в данной ситуации, вы уж извините, она не работает. Человек позвал нас к себе, можно сказать, вывел в свет, допустил в свой ближний круг, хочет с нами пообщаться, познакомиться поближе, это ведь неспроста…

– Какой «ближний круг», поручик? Вы бредите?! Еще раз: это плановый осмотр инструментария. Все, кого вы здесь видели, все поголовно – инструменты. А мы с вами – совсем новые инструменты. Нас совсем недавно прислали посылкой, распаковали, и пока садовник был занят более важными делами, его рабы-гастарбайтеры опробовали нас на простенькой никчемной грядке. Теперь садовник, человек рачительный и дотошный, лично желает осмотреть новый инструмент, чтобы убедиться, что он функционален, исправен и без брака. Ну и что тут непонятного?

Да уж, действительно, все понятно.

А правильно, что в этот дом не пускают с оружием.

Вообще, нельзя пускать мыслящих смердов в дома знати и давать возможность примерить на себя господские одежды. Смерды ведь разные бывают. Один повздыхает, поскрипит зубками от зависти, а потом долго будет ходить пригорюнившись, понимая, что ему так никогда не жить. Другой возмечтает, загордится и начнет куда-то там прыгать, сдуру полагая, что рано или поздно все равно так отточит прыжковую технику, что в конце концов перепрыгнет крепостную стену и окажется в княжеских покоях. А третий затаит злобу лютую и, глядишь, что-нибудь нехорошее сделает…

– Поручик?

– Да нет, все понятно, но… Очень оскорбительная эта ваша теория, – пробурчал я. – Рабская какая-то теория… Могли бы напомнить о ней завтра или вообще попозже, в другое время. Вы что, специально это делаете? «Опасно», «чревато» «трагическое»! Вам что, завидно, что человек блаженствует в мечтательной неге, и вы из вредности торопитесь опустить его обратно в дерьмо?

– Поручик, прекратите. Когда вы злитесь и обижаетесь, вы плохо соображаете и ведете себя как последний болван. Будьте умницей, не давайте чувствам доминировать над рассудком, в критической ситуации это может погубить вас. И не только вас, вы, напомню, в команде. Очень жаль, что я вас огорчил и прервал сладостный полет фантазии, но… извините, это нужно было сделать именно сейчас. Видите, ли садовник – человек практичный, жесткий и никоим образом не склонный к благотворительности. Скажу больше – он беспощаден и коварен…

– А это точно «садовник»?

– Да, судя по всему, это представитель Кабинета.

– А откуда вы знаете, что он обладает всеми этими качествами? Вы общались ранее?

– Нет. Но милосердные и добросердечные люди до таких вершин не добираются НИКОГДА, они массово «гибнут» уже в предгорьях. Так что он просто обязан быть таким… Так вот, представьте себе, что вы садовник – педант, циник и практик до мозга костей – и вы осматриваете новые грабли, которые нужны вам исключительно как грабли, и никак иначе. То есть вы будете ими только грабить и даже рабов по загривку ими лупить не будете, для этого есть другие инструменты. Итак, осматриваете вы грабли, удобные, функциональные, добротные… А они – грабли, вдруг начинают вам строить глазки и томно намекать, что в перспективе планируют обучиться бальным танцам и освоить испанский на уровне носителей языка…