Давай согреем звезду - Виктория Абзалова

— Это почему? — удивился Дамир.

Лизелла в аккуратных и обтекаемых выражениях описала все, что знала о принце Дианте, и по мере ее рассказа молодой человек становился все серьезнее.

— Его что, держали взаперти?! Одного?! — вырвалось у него с неподдельным ужасом, — И вы еще хотите, что бы он был образцом кротости?!

— Подобные строгие меры как раз и были вызваны его припадками, — отрезал король.

Лизелла отвернулась, кажется понимая, что имел в виду Дамир: похоже, вместо того, что бы спасти сына, Ансгар сам же его и погубил. Дианта старались воспитывать, как принца, но при этом давали понять, что он не может пользоваться этим в полной мере, а после рождения Карстена и вовсе списали. Она не заметила ничего, что свидетельствовало бы о том, что у мальчика когда-нибудь были друзья из сверстников: необходимость соблюдения тайны исключала возможность поселить в Шпассенринке детей из знатных семей, а простолюдинам ход к нему, разумеется, и вовсе был запрещен. Диант страстно мечтал о путешествиях, но его передвижение ограничивалось даже в пределах замка. Взрослый рассудительный человек не всегда способен понять и принять такое отношение, а что говорить о ребенке! В то время, как следовало учить его общаться и владеть собой, образовался замкнутый круг: очередная вспышка влекла за собой усиление контроля и воспитательных мер, что порождало еще более сильный срыв.

Она взглянула на миленький уютный замок с другой точки зрения — глазами Дианта: несмотря на разительное отличие Шпассенринка от Анкарионских подвалов, для него это тоже была самая настоящая тюрьма, а вокруг не слуги с воспитателями — враги и надзиратели. И отец в роли начальника!

Вот так, — оказывается совсем рядом среди всей этой идиллической обстановки разыгрывалась настоящая трагедия. Из самых лучших побуждений мальчишке искалечили и без того неустойчивую психику.

— Именно поэтому, я позвала вас, — грустно улыбнулась Лизелла, тревога за мальчика странным образом снова сблизила их, но отвлекала от собственных переживаний, побуждая сосредоточиться на другом, — Я не знаю, кто еще смог бы взяться за эту проблему.

— Я согласен, — Дамир ответил ей такой же улыбкой, — Если вы готовы предоставить мне полную свободу действий!

Лизелла обернулась к королю, и тот нехотя кивнул.

— Тогда, вы не могли бы повторить поиск сейчас? Может быть, вдвоем мы увидим больше.

Пока волшебница занималась подготовкой, Дамир потянулся к выложенным ею листам с рисунками. Он вел над бумагой ладонью, и Лизелла мимоходом отметила: так вот оказывается как он читает… Да, подобный способ должен быть удобнее чем через Хагена.

— Очень интересно! — обратился Дамир к королю Ансгару, — Что же вы говорите, что ваш сын ничему не желает учиться? Быть может, следовало бы занять его этим? Разумеется, черный на троне — слишком вызывающе, и не стоит дразнить Совет, но возможно, если бы Диант почувствовал, что сможет добиться признания иным способом, благодаря самому себе и своему труду, он не воспринимал бы свое положение настолько болезненно? Способности у него есть, следовало бы их развивать и поощрять. Что говорили учителя?

Ансгар молчал, рассматривая эскиз парусника. Во-первых, доводы темного были весьма разумны, и безусловно развивать следовало любые мирные наклонности Дианта. Возможно, в свете увлечения изобразительным искусством он не заинтересовался бы короной, гордясь тем, что создал своими руками, а не получил по наследству…

Во-вторых, было стыдно признаться, — но король впервые узнал о том, что его сын рисует и отнюдь неплохо.

Лизелла приподняла брови и махнула ресницами, украдкой посылая ворону многозначительный взгляд. Дамир вздохнул: волшебница была права, и похоже, что принц не испытывает к отцу и подобия доверия.

— И не так уж он неуравновешен, как видно, — голос молодого мага прозвучал резче, чем хотелось бы, — Для такого занятия требуется наблюдательность, внимание, усидчивость и терпение. Ваш сын умеет работать над собой, когда захочет: каким бы самородком ребенок не был, но всему требуется учиться. Здесь видна уверенная рука, хотя, как понимаю, подсказать ему было некому!

Изумление, щедро сдобренное сознанием вины, вытеснило гнев: оказавшийся не таким уж варваром Черный принц, без всякого пиетета к королевской особе обвинил его в небрежении родительским долгом, отсутствии внимания к сыну, и кажется, даже не видя мальчика, счел, что лучше разбирается в ситуации, и был готов защищать его интересы, так как он их понимал. В том числе от отца.

— Не слишком ли вы молоды, что бы рассуждать о воспитании детей?

— Кажется, десять минут назад, вы предоставили мне полную свободу методов. Если вам нужен лишь очередной охранник для этого… Шпассенринка, только обладающий магическим даром, а под свободой понималось разрешение на хорошую порку — жаль, но я не могу на это согласиться!

— А как вы себе представляете дальнейшее развитие событий? Увезти Дианта в степь?

Одна особенность в темном маге Ансгара раздражала более всего: его манера не смотреть на собеседника, либо же, как будто сквозь него.

— Что в этом такого страшного? Там его примут!

Лизелла едва не вздрогнула: в степь… К его чернокосой жаркой подружке?!

— По-моему мнению, — решительно вмешалась она, — Диант, прежде всего, должен занять достойное его положение и не чувствовать, что им пренебрегают! И никаких уединенных замков! Если правильно все организовать и продумать, то проблем возникнуть не должно…

Чудо! — Дамир согласился с ней, задумчиво кивнув.

— Готово. Можно приступать, — довольная девушка посторонилась, пропуская его к столу.

Ему пришлось взять ее за руку для более полного контакта, и Лизелле вдруг почему-то стало очень трудно сосредоточиться вообще и думать о пропавшем принце. Да и Дамир что-то медлил.

«Похоже, что как раз вдвоем мы ничего и не увидим! Или увидим, но совсем не принца…»— Лизелла прикусила губу, что бы нервно не захихикать. Было бы забавно, если бы зеркало вдруг продемонстрировало, о чем они сейчас думают.

Наконец у них все же что-то стало получаться, и зеркало послушно выдало изображение: тоже поле без единой детали, за которую мог уцепиться глаз. Она почувствовала, как внезапно напрягся Дамир, а потом содрогнулась сама: в первый момент ей показалось, что мальчик мертв, хотя прекрасно знала, что тогда зеркало бы его не показало.

Диант полулежал на земле между двумя волками и в окружении еще с десятка. Ничего себе!

Дамир первый сообразил, что нужно делать, тем более, что у Лизеллы и не получилось бы вот так сходу разобраться в положении еще видных на небе над странной компанией звезд.