Дневник, которого не было - Евгения Зинина

— Всегда есть надежда, — сказала я ей с улыбкой, глядя в ее грустные глаза. И она тоже мило, но безрадостно улыбнулась в ответ.

— Ты еще поймешь, Марта. И все сама увидишь. Хотя, здесь можно жить, если привыкнешь, — лицо ее помрачнело, — Нас здесь много таких. Давай я расскажу тебе, кое-что о наших хозяевах, чтобы ты сходу не влипла в неприятности? А ты пока поешь…

— Хорошо, — согласилась я и взяла у нее еще несколько фруктов.

— Как я говорила, здесь много рабов и у нас что-то наподобие общины. Мы выполняем каждый свою работу, правда, иногда нас могут перевести на другую. Нас возглавляет дэльши — она же лидер рабов или старшая хозяйка и в ее ведении все внутренние вопросы. Она же принимает нашу работу по принципу: плохо поработал — плохо поел. Из эльфов за нами следят только младшие данаари и ришы, будущие жрицы, и у них занятие это совсем не в почете, поэтому — их очень легко разозлить. Но для них это также обязательное условие для продвижения по рангу, который они все вскоре неизбежно получают, хорошо послужив на этой хоть и низшей, но службе. Поэтому они в основном равнодушны, пока ты делаешь все, как они прикажут. Но не расслабляйся, найдутся и те, кому нравится нас унижать, в основном это жрицы. Чем старше данаари по рангу — тем меньше ему дела до нас, они считают, что это обязанности низших чинов — возиться с рабами. У них есть и собственные рабы, поскольку они имеют право участвовать в набегах. Низшие ранги такого права не имеют.

— Подожди, пожалуйста, Диона, я немного понимаю, но все же не до конца. Кто вообще такие эти данаари?

Диона только улыбнулась и легонько ткнула меня в плечо.

— Ну вот, начинай теперь все сначала.

И она снова пустилась в объяснения.

В их военных должностях действительно сам дерд свихнет свои щупальца, пытаясь разобраться. Данаари назывались те, кто вышел из юного возраста и стал воином темных эльфов, там было около сорока рангов. Но их и за полжизни не запомнить. Некоторые из них отдыхали, хорошо послужив или вернувшись с набега, некоторые несли службу, патрулируя нижние открытые туннели — весьма почетная должность, еще одна небольшая группа следила за передвижением дердов, кочующими гарваками и за состоянием самих пещер. У них были лучники, легкая и тяжелая пехота, всадники, разведчики, ассасины, копейщики и другие.

Те, кто прослужил достаточно проявив себя, став более искусным бойцом, мог получить ранг нандира и принят в очень уважаемую, но немногочисленную личную гвардию принца, рангов в гвардии было всего шесть. Нандиры носили отличительные красные пояса, и их выделяло еще несколько признаков, один из них — особая стать и осанка воина. Как правило, за каждым из них — могущественная семья во главе с тауроном, десятилетия и даже столетия упорных тренировок и участие в десятках сражений с людьми.

В гвардии служили нар-нандиры — это командиры отрядов, надари-нандиры — это маги, таинственные таши-нандиры — черные ассасины, эллай-нандиры — не менее загадочная особая каста воинов, Наездников ветра и шераш-нандиры, жрецы. В гвардии не было деления на лучников и воинов, каждый искусно владел основными видами оружия. Но это я уже узнала несколько позже. Диона не интересовалась их военными должностями.

И, наконец, тауроны — самые старшие из эльфов. Эти величественные и гордые воины составляли более многочисленную армию его Величества, они охраняли дворец Раш-Кенор и осуществляли охрану Короля и его сына. У них было восемнадцать рангов, но это было скорее распределение их почетных обязанностей. Каждый из них прожил достаточно долго, чтобы быть вне всяких рангов и пользовался доверием Его Величества. Ходили слухи, что сотня тауронов может легко одолеть многотысячную армию людей, но мне в это не очень верилось.

— Но не попадайся на глаза кому-то из магов, будь это Ошериш или там Аданир, у них тоже есть какие-то ранги и я в них не разбираюсь. Их обучают не здесь, а к востоку от Нивенрэла в оплоте магии — крепости Оренор. Их трудно с кем-то спутать, они все такие важные, изыскано одеты, некоторые любят броские яркие цвета. Очень многие женщины эльфийки становятся магами или как их там. Привозят туда в крепость сотни людей и мучают их в темных подвалах. Иногда за попытку бегства или другой серьезный проступок — неповиновение например, могут отправить в Оренор, для разных магических опытов. Бррр. Оттуда живыми не возвращаются.

— И еще кое-что, — добавила она напоследок, — Нас называют фольбы, так что учись откликаться на это слово, как на свое собственное имя. Обращайся к ним Аладраэ — к эльфам мужчинам и Аладрие к эльфийкам. И не дай тебе Ваар перепутать, потом не сосчитаешь своих шрамов. Не говори, если тебя не спрашивают. И не вздумай заикнуться ни словом о больном Короле! — последнюю фразу она сказала низким шепотом, не отрывая глаз от двери.

— Король болен? — я удивилась настолько, что произнесла слова намного громче, чем хотелось, и она тут же зажала мне рот.

— Молчи! Это правда. Эльфы не могут его вылечить уже долгие годы. Ему только хуже, и тема эта запрещена для обсуждения. Нам всем здесь доставалось, немало перепадет и тебе, пока не научишься не лезть в их дела, слушаться и держать язык за зубами, хлысты риш учат очень быстро. Ну, вот вроде все. Остальное тебе втолкует дэльши.

В голове от всего этого был полный сумбур, но все же многое было понятным. Понятно также было и то, что я попала в совсем новый и чужой мир, где царили свои правила и порядки, и при том жестокие порядки. Но какое-то странное любопытство проснулось во мне, мне почему-то захотелось узнать об этом мире чуть больше, и я не собиралась терять свою надежду.

Я хотела было еще раз переспросить, как к ним обращаться, чтобы запомнить наверняка, но тут нас внезапно прервали.

Глава 12

Допрос

Со стороны выхода раздался резкий лязг открывающегося замка и страж распахнул перед кем-то тяжелую дверь, она открывалась наружу, заметила я. Мы с Дионой разом переглянулись и, когда она увидела посетителя, глаза девушки полезли на лоб. Она мелкими шажками отошла к стене и склонилась в низком поклоне.

Чуть согнувшись из-за высокого, роста в комнату вошел тот самый Предводитель эльфов, которого я ранила у стен деревушки Белонь. Диона выпрямилась и застыла, как изваяние, прижав руки к стене, кровь отхлынула от ее лица, на котором без труда читался благоговейный страх.

Комната как будто неуловимо изменилась, даже мрачные цвета стен теперь казались веселее и ярче. Его изумительные глаза сияли подобно серебряной росе на сочной и нежной зелени листвы.

Он приветливо улыбнулся мне… я же почтительно поздоровавшись с ним, перевела глаза на его плечо. Там под изящным серебристым камзолом с низким воротом была видна перевязь, на которой запеклась его кровь. Смешанное чувство запоздалого сожаления и необъяснимой тревоги вдруг захлестнуло меня, мне стало так жаль, что я причинила ему столько боли. Да, я прекрасно понимала, что именно он забрал мою свободу, но это не уменьшало чувство вины и не могло заставить меня ему не сочувствовать.