И пришел Разрушитель. Том 1 (СИ) - Веденеева Валерия

Арон прекрасно понимал, что в прямом столкновении с Неркасом ему не выстоять. Два месяца назад, со свежей жертвенной энергией шести сотен человек — да, у него был шанс. Сейчас — нет. Три десятка сегодняшних мертвецов да остатки от прошлых жертвоприношений — это было ничто.

Но если Неркас боялся его… Если Неркас действительно боялся его…

Или боялся его Мертвого Дара?

Это нужно было проверить.

Всю жизненную энергию, взятую у разбойников и переплавленную в Силу, Арон вложил в щупальца Мертвого Дара. Остальные Светлые опять запустили в него заклинаниями, и еще два… нет, уже три… уже четыре защитных амулета Эвиты рассыпались. Но сейчас Арона интересовала реакция Неркаса.

В лице Великого Светлого что-то изменилось.

Неркас ощутил, как Мертвый Дар Арона насытился Силой?

Или дело было в другом?

Что бы это ни было, но страх в глазах Неркаса стал сильнее. А потом за спиной Светлого вспыхнула дуга Врат, Неркас сделал шаг назад — и исчез. Просто исчез, не сделав даже попытки запустить в Арона своим убийственным заклинанием. Будто вообще забыл, что оно было у него в ладонях.

Оставшиеся в живых трое Светлых магов замерли, ошеломленно глядя на то место, где только что стоял глава Светлого Совета. Наверное, Арон мог бы воспользоваться их растерянностью, но никто из этих трех не был внесен ни в его Серый, ни даже в его Черный список. Кроме того, из амулетов Эвиты целыми осталось меньше трети, и Арон с внутренним вздохом думал о том, насколько сильно ему придется опустошить свою — пока сравнительно небольшую — сокровищницу. Некромантка, увы, имела нездоровую привычку слишком сильно привязываться к своим магическим безделушками и слишком легко приходила в ярость, когда с этими безделушками что-то случалось.

— Разойдемся по-хорошему, тары и тарэсы? — спросил Арон, продолжая держать Мертвый Дар наготове, но чуть ослабив его щупальца на уже трескающихся щитах Светлых.

— По-хорошему? — с негодованием повторил один из Светлых. Судя по характерному острому подбородку и черным курчавым волосам, он происходил из многочисленного клана ар-Михаз. — Ты чудовище, мерзкий убий… — его глаза закатились, ноги подогнулись, и маг рухнул на землю.

— Что ты там сказал насчет «по-хорошему», Тонгил? — и другой Светлый, стоявший за спиной ар-Михаза, опустил руку, в которой еще светился амулет…

Арон проводил взглядом закрывающиеся Врата — Светлые ушли, захватив все еще беспамятного ар-Михаза.

Пора и ему.

Подойдя к трупу подмастерья Неркаса, Арон стянул с его безымянного пальца фамильный перстень — добавление к дару для Мины. Этот подмастерье был единственным из погибших, кто значился в Сером списке.

Хотя…

Хотя Арон вполне мог захватить отсюда еще один сувенир. Большинство знакомых ему девушек и женщин любили получать в подарок цветы, драгоценности, ароматные масла и тонкие ткани. Эвита любила получать головы врагов, и, насколько Арон помнил, с Инором ар-Тондом у нее была старая вражда. Подойдя к останкам Инора, Арон подобрал его череп и бросил в свой заплечный мешок.

Оглядел поляну еще раз.

Все же интересно, отчего Неркас так испугался?

Глава 11

Арон соскочил с коня, кинул поводья Раргу, одному из Волков, ездивших вместе с ним, и пошел ко входу в усадьбу.

Усадьба была его недавним приобретением. Расположенная в отдаленной провинции империи, далеко от крупных городов, она была защищена сильными магическими щитами, которые накладывались несколькими поколениями магов и которые Арон легко перевел на себя. Последний владелец об этих щитах даже не подозревал и использовал дом как летнюю резиденцию. Арон купил и само здание, и окружающие его акры земли, используя цепочку из подставных лиц, и в бумагах магистрата провинции владельцем значился некий Вондер ар-Огг, человек, не имеющей к магам никакого отношения.

У крыльца Арона ждал Торис.

— Вчера приехал господин Сирраен, — сообщил Волк. — Остановился, как обычно, в гостевой комнате.

— Хорошо, — Арон кивнул и сделал попытку встать на первую ступень лестницы, но Торис торопливо заступил ему дорогу и продолжил, понизив голос:

— Он сразу прошел в ваши покои и взял ту книгу.

— Хорошо, — повторил Арон со вздохом. Отчего-то среди всех артефактов, добытых им, Волки особо выделяли гримуар Первого Императора. Они не называли его иначе чем «та книга», и выражения лиц у них при этом становились такие, словно они только что проглотили нечто живое и зубастое, а теперь прислушивались к шевелению в животе — прогрызет это живое и зубастое путь наружу или все же переварится. На вопросы Арона объяснение у них было одно: «Эта книга пахнет неправильной магией». Объяснить, чем неправильная магия отличалась от правильной, они не могли.

Лорган действительно читал «ту книгу». Рядом на столе лежало несколько листов тростниковой бумаги, исписанных его мелким почерком. Арону пришлось позвать его дважды, только потом молодой маг поднял от книги голову.

— Арон, ты видел? — глаза Лоргана горели энтузиазмом. — Вот эта надпись на полях, вот здесь, — ее нет ни в одном списке с оригинала! Первый Император явно что-то зашифровал в этих словах. Смотри: «Если ты, как и я, не хочешь отвечать на зов мертвого, пронзи мертвому сердце. Если ты, как и я, не хочешь…

Лорган продолжал говорить, но Арон уже не слышал. Все внешние звуки перекрыл голос Мертвого Дара:

«Жертва!»

Нет! Этого просто не могло быть!

Арон накормил Дар совсем недавно. Прошло едва три дня с тех пор, как пятьдесят каторжан, бывшие члены одной городской банды, устроили бунт, перебили стражу, сбежали в лес — и встретили там Арона. Пятидесяти жертв должно было хватить еще на неделю, не меньше!

«Магия!»

Вот оно что. Две недели назад Мертвый Дар впервые попробовал Силу принесенных в жертву магов, а Лорган был первым магом, встреченным Ароном после той схватки.

— Лорган… — начал Арон. Он хотел велеть другу уйти и уже начал подыскивать причину, которую тот мог легко принять, когда Мертвый Дар зарычал. Словно понял, что его собрались лишить добычи. Зарычал и рванулся к поверхности эррэ — чтобы вылиться за его пределы и выпить чужую жизнь.

Мертвому Дару не было дела до желаний Арона. Не было дела до того, что Лорган был другом.

А Лорган доверял Арону и не ждал нападения… Ни щитов, ни амулетов…

Всю Силу, собранную из жизней каторжан, и всю Силу, которая была его собственной, Арон влил в стены эррэ.

Но этого было недостаточно.

Откуда-то издалека до Арона донеслись звуки, возможно, имеющие смысл. Реальность, видимая глазами, тоже отодвинулась, будто прекратила существовать — все его мысли, все его силы ушли на то, чтобы удержать Мертвый Дар. Потому что за пределами эррэ его будет не остановить.

Ухватив свой Мертвый Дар, Арон сдавил его. Ощущалось это так, словно он пытался скатать в шар дикую рысь. А рысь кусала его, раздирала когтями его руки, лицо и грудь, била задними лапами в живот — выпустить ему внутренности…

Но Арон сумел. Он скатал этот шар, затолкал в самую глубь эррэ и придавил его другими аспектами Дара, теми, которые подчинялись ему беспрекословно — Огнем, Водой, Землей, Воздухом. Но они, даже все вместе, были слабее Мертвого Дара. Арон знал — победа будет недолгой. Несколько часов? Несколько минут?

— …Арон! — донеслось до него. — Очнись! К бесам, да что с тобой?

Арон моргнул раз, второй. Оказалось, он лежал на полу лицом вниз, рядом с лужей крови, а во рту ощущался знакомый кисловато-соленый металлический привкус. Лорган стоял рядом на коленях и водил над его затылком и спиной руками, похоже, пытался лечить. По крайней мере, Арон ощущал знакомое теплое покалывание, которое обычно сопровождало лечебную магию. Очень слабое покалывание, правда.