Бумажный лебедь (ЛП) - Лейла Аттэр

Я начала плыть. 3, 2, 1, вдох. 3, 2, 1, вдох. Я остановилась — казалось, будто прошла словно вечность, и посмотрела вверх. Я, кажется, вообще не приблизилась к берегу. Расстояния коварны в воде — то, что может казаться близким, на самом деле может занимать часы, чтобы добраться. Я скинула штаны и продолжила плыть и дышать, плыть и дышать. Когда боль в моем пальце начала затихать, я поняла, что мои конечности занемели. Я остановилась, чтобы перевести дыхание.

Лодку было все еще видно, и Дамиан вернулся к рыбалке. Ну-не-сука? Разве он не должен истекать кровью или спасаться бегством? Мой отец вышибет из него дух.

Я проплыла еще несколько метров, прежде чем замереть на месте. Что-то было в воде, в нескольких метрах от меня. Оно всплыло на поверхность, и я увидела черный плавник. Он исчез, но я почувствовала, как этот темный силуэт накручивает круги вокруг меня.

Твою мать.

Неудивительно, что Дамиан не прыгнул за мной. Мы были в водах, которые кишели акулами, и я приманивала их повязкой, пропитанной кровью. Я в одиночку решила его дилемму по поводу того, что делать со мной. Час назад я хотела утопиться, но я действительно, действительно не хотела, не хотела быть разорванной на части морским чудовищем с конвейерной лентой острых блестящих зубов во рту.

― Дамиан, ― я начала махать руками, ― Дамиан!

Я не знала, почему звала его. Может быть, потому что это примитивный человеческий инстинкт ― звать на помощь того, кто ближе всего. Может быть, потому что часть меня еще чувствовала, что где-то глубоко внутри Дамиана еще осталась человечность.

Я почувствовала, как что-то проплыло рядом с моей ногой, что-то холодное и твердое. Я, вероятно, не должна была двигаться или производить так много шума, но я не знала, как еще привлечь его внимание. Я сняла мою промокшую, кровавую повязку и бросила ее так далеко, насколько это возможно.

―Дамиан. Помоги! ― закричала я.

Я увидела, как он встал и вгляделся в воду. Потом подошел к рубке и достал бинокль. Я судорожно ему помахала, когда он смотрел сквозь объектив. Какая-то хреновина сейчас кругами плавала вокруг меня, готовясь убить меня. Дамиан смотрел немного дольше. Потом он опустил бинокль и снова сел. Я видела, как он достает что-то из коробки для рыбалки.

Да. Пистолет. Снайперская винтовка. Долбанный гарпун.

Он достал что-то, я не могла разобрать что, и сунул в рот.

Я подавилась соленой водой.

Он смотрел на меня и ел арахис, будто это было время для попкорна и утренних представлений.

Я закашлялась и замолотила руками. Как мне в голову вообще могла прийти мысль, что он придет мне на помощь? Что же, он не убил меня. И остановил меня на пути к самоубийству. Но он не возражал, чтобы я пошла этим путем. Горячую блондинку в фильмах про акул всегда раздирают на кусочки.

Я чувствовала колебания воды, когда акула подплыла ближе. Темная морда показалась на поверхности, и я закричала. Она исчезла и появилась снова. Я приготовилась встретиться с резким укусом острых зубов, но встретила лишь клюв. Я оказалось носом к носу с дельфином. Мое сердце все еще билось как сумасшедшее, когда он толкнул меня, как бы говоря: «Эй, приободрись».

Я позволила себе с хрипом выдохнуть, что, наверное, напугало его, потому что он отплыл прочь. Я видела его плавник и спину, они были длинные, тонкие и с острыми концами.

Это не акула, Скай. Это дельфин.

И, судя по его размеру, любопытный детеныш.

Он подплыл ко мне, показывая свое розовое брюшко, затем резко развернулся и уплыл. Я заметила еще одну фигуру в воде ― крупнее, наверное, мама. Два дельфина обменялись пронзительным писком, прежде чем малыш вернулся ко мне. Он плавал со мной некоторое время, имитируя мои движения, плыл, когда я плыла, переворачивался, когда я переворачивалась. Затем он свистнул три раза, перед тем как взлететь над водой.

Я наблюдала, как мать и малыш исчезают. Я могла увидеть блики бинокля с яхты. Дамиан тоже наблюдал за этим. Он знал море и знал разницу между плавником акулы и дельфина, и позволил узнать ее мне.

Я плыла на спине, измученная, счастливая, испуганная и ободренная. Я думала, что умру, но все же никогда не ощущала себя такой живой. Я слышала звуки двигателя и знала, что Дамиан подплывает ко мне. Он заглушил двигатель в нескольких метрах от меня. Я с тоской взглянула на очертания суши на горизонте, но понимала, это глупо полагать, что я доберусь туда. Дамиан знал это тоже. Он просто склонился и ждал, когда я соберусь. И это сработало. Я не могла плыть дальше.

В следующий раз мне нужно лучше планировать свои действия.

Я поднялась по лестнице на яхту и шлепнулась животом вниз на палубу.

А Дамиан вернулся к рыбалке.

Глава 7

Когда я очнулась, то все еще лежала на палубе. На небе уже сияли звезды, и Дамиан укрыл меня покрывалом. Был конец мая или начало июня. Я потеряла счет дням, но знала, что мы направляемся на юг, куда-то вдоль тихоокеанского побережья Баха-Мехико.

Я родилась в Мексике, меня приняла акушерка в Каса Палома. Мексика была моим домом в течение девяти лет, но я никогда не возвращалась туда. Я подумала о том, как далеко мы были от Паза-дель-Мар, и о том, что МаМаЛу могла бы после выхода на пенсию уехать туда и купить беленький домик с красной черепицей ― как тот, возле которого она всегда останавливалась в восхищении, когда шла на рынок. Я представила, что Эстебан мог бы поставить там красивый кованый забор и помочь ей посадить цветы в саду. Он был бы маленьким, конечно же, потому что МаМаЛу никогда даже и не мечтала о большом, и всегда чего-то опасалась, в то время как Эстебан смело рисковал. Даже тогда, когда он стал взрослым, и никто или ничто не посмело бы встать у него на пути. И если бы он узнал, что кто-то похитил меня, он нашел бы меня и спас, и Боже, храни тогда Дамиана.

Возможно, он уже знал. Может, он слышал новости. Может быть, он считал меня мертвой, как и мой отец. В любом случае, Эстебан не успокоился бы, пока не достал Дамиана. Он был моим героем, моим чемпионом, моим худощавым, коварным пинателем Гидиота. Я могла представить, как он в пиратской одежде и с фальшивой повязкой на глазу ведет корабль от Паза-дель-Мар, бороздя океаны, чтобы найти меня.

Я улыбнулась, потому что мозг может вызывать в воображении такие нелепые, смешные сценарии, которые совсем далеки от реальности, что просто удивляешься силе воображения. Даже в свое отсутствие Эстебан держит плохих парней и плохие мысли на крючке.

Я услышала какой-то скрип на палубе.

Дамиан раскладывал лежак. Он поставил его рядом со своим, с маленьким столиком, разделенным на двоих.