Тайна озера Сайсары - Неймохов Егор

«Как бы не заблудиться, — подумал опасливо он, — может быть, я рано кончил Сундука...» Бугай долго озирался с перевала, выискал глазами тот склон, где покоился напарник. И вдруг ему стало не по себе, шевельнулась в черствой душе людская жалость, сомнения. Ведь сколько дней они провели рядом, грелись у одного костра, пили и ели из одной посуды, промывали золото... Только вчера разделили последний сухарь. Озлясь на себя за эту минутную слабость, Бугай выматерился и пошел дальше. Здесь на высоте была скудная, тундровая растительность. Идти легко, а вскоре он даже побежал вниз, словно боясь, что догонит его Сундук, посмотрит укоряюще в глаза и протянет руку за своим золотом... Бежал он как зверь, осторожно и сильно, а когда все же споткнулся и закувыркался по склону, опять явственно встал перед глазами Сундук и вверг в ужас. Когда Бугай остановил свое падение, то невольно и резко оглянулся на перевал. Два черных ворона молча кружили в небе, высматривая падаль. И больше никого... С шумом поднялся рябчик с ягодника, доверчиво пялился на лежащего человека. Словно вымещая на нем злобу, Бугай медленно и тщательно прицелился. Цепляясь за ветки, убитый рябчик упал на мох и долго еще трепетал непослушными крыльями. Бугай рванулся к нему, ломая кусты и сглатывая густую слюну. Он торопливо общипывал рябчика, сдирая вместе с пером куски кожи, разорвал его руками и выбросил внутренности, насадил на прут. Пока разгорался костер, Бугай не мог оторвать взгляда от птицы, тряслись руки от нетерпения и голода. Вытащил из огня еще сырую, полуобгорелую тушку и с жадностью впился в нее зубами. Хрустели косточки, по губам текла кровь и грязь, но он мигом съел все без остатка. Потом нашел в потрохах сердце и печень, глянул на костер, но не придумав, как их можно обжарить, кинул в рот сырыми... Чувство голода стало притупляться, навалилась пьяная истома, и Бугай откинулся на спину, бездумно уставившись в синее небо. Нестерпимо хотелось пить, но лень было вставать, идти вниз, к ручью. Сонная одурь не проходила. Опять пришел на память Сундук, как они с ним мыли золото, как познакомились.

В тот вечер он болтался у винного магазина в Сурумане. Как обычно, не было денег, и люто хотелось выпить. Решил податься к универмагу, там можно заработать на пузырь погрузкой мебели. Довольно долго ошивался у мебельного отдела, пока не явились двое покупателей. Старик купил шифоньер, они попытались со своим напарником вытащить его вдвоем и не смогли. Второй парень и был Сундук. Он повернулся, оценивающе посмотрел на Бугая и промолвил:

— Эй, иди-ка подсоби!

— Помог бы, да что-то в глотке заржавело.

— Смажем, смажем... будет магарыч, если еще и разгрузить поможешь, затащить в дом.

Как оказалось, Сундук тоже «бичевал», жил временными заработками и отловил старика чуть раньше Бугая. Вдвоем они легко установили шкаф куда надо, ободрали на две бутылки хозяина и обмыли покупку прямо у него на кухне. Шли обратно по улице вместе. Бугай рассказал, что приехал недавно в Суруман, на работу еще не устроился, и кивнул на сухое бревно под забором. Сели в тягостном раздумье, где бы еще достать денег на выпивку. Вдруг Сундук проговорил: «Ты хочешь целый год по ресторанам гудеть?»

— Не дурно, — сонно отозвался Бугай.

— Тогда держись за меня, — Сундук внимательно оглядел дружка.

Потом рассказал, что течет в этих холодных краях речушка Селлях, полная золота... Эта мысль очень понравилась Бугаю, который за незаконную добычу золота в Верхоянске был осужден к трем годам принудительных работ. Вскоре сбежал. Опыт тайной промывки у него был богатый.

Через несколько дней они стали готовиться к задуманному делу. Устроились грузчиками и заработали деньги на снаряжение и одежду. Когда в автобус зашли два рыбака, с торчащими из рюкзаков телескопическими удилищами, никто на них не обратил внимание. Рыбалка в этих местах — святое дело. И обычное, пьяненькие друзья сбегали от жен на природу.

Они беззаботно болтали всю дорогу, но все же Сундук не прозевал нужный деревянный мост через речушку. Таких одинаковых мостов сотни по трассе. Они сошли с автобуса, вытаскивая удочки.

Сундук вел своего товарища по одному ему известным приметам. Миновали три перевала, вброд переходили какие-то речки и ручьи, продирались сквозь густые стланики и мелколесье. На вторые сутки были у речки Селлях. Допили всю водку, а утром проснулись у затухшего костра болея с похмелья. В одной из бутылок все же осталось немного для «поправки». Вытащили из рюкзаков заранее припасенные лотки, сделали рукоятки к кайлам и лопатам. Бугай не особо верил рассказам Сундука о богатом золоте, выпал хороший повод отсидеться немного в тайге, пока его ищет милиция за побег. Да и речушка ему не особо нравилась, обычный большой ключ, заваленный буреломом. Упавшие лиственницы перекрывали Селлях поперек.

Сундук отыскал свой старый шурф, набрал из него песка в лоток и зашел в речку по колено. Стал умело промывать. Бугай подошел сзади, терпеливо ждал. Мутную воду сносило течение, на дне лотка все меньше и меньше оставалось отмытой породы. Сундук лихо закончил промывку и вышел на берег. Осторожно ссыпал шлих на тряпицу. «Вот! А ты не верил!»

Бугай склонился и потрогал пальцем желтые крупинки золота. Их было для одной пробы очень много, этих тусклых зернышек, похожих на латунные опилки. Сердце его радостно заколотилось: «Не может быть! Ведь тут дурное золото! Теперь я...» И, не додумав до конца, что теперь будет делать и кем станет, не сдерживая ликования, заговорил:

— Твою ма-а-ать! Сунду-ук! Как тебя угораздило найти такое богатое месторождение?! Прорва золотья! За работу!

Со временем он подчинил Сундука своей воле, тот оказался обычным бесхребетным бичом-алкашом. Стал им командовать, помыкать, ругал за неповоротливость и лень. Работали они от зари до зари, но постепенно, все чаще, Бугаю приходила мысль: «Почему я должен буду поделиться с этим «козлом»? А мешочки их все тяжелели, и мысли эти, об овладении всем золотом, уже не покидали его ни днем, ни ночью. Осторожно расспросил Сундука и выяснил, что тот даже не прописан в Сурумане и жил там, где придется. Что уезжал частенько на «материк» кутить, продав золото. Кто станет искать бича-забулдыгу? Тут и созрело окончательное решение — убить.

Бугай решил, если кто из немногих знакомых в Сурумане спросит о Сундуке, сказать, что тот укатил на «материк», а еще лучше самому спрашивать о нем... Надежнее! Когда продаст золото в Таас Дюляе, где у него был надежный скупщик, тогда ищи-свищи...

Он очнулся от раздумий, быстро вскочил на ноги. Умостил рюкзак за спиной, перезарядил ружье. Надо было шагать, чтобы не застигла ночь.

Только к вечеру он доплелся к трассе, еле передвигая ноги от усталости и голода. Узнал мост, где они сошли с автобуса. Он подошел к нему и сел на обочине, совершенно выбившись из сил. Тупо смотрел на светлый бег воды, видел стайки мелких хариусов. Трасса пустынна, ни одной машины. Он думал, что делать с ружьем. В случае, если найдут Сундука, а у него это ружье... Беды не миновать, это страшная для него улика. Ну, а если еще придется вернуться за золотом на ту речку? Ружьишко будет нужно... Тяжело поднялся, разобрал ружье и завернул его в старые портянки. Спустился под мост и засунул ружье меж плах, за поперечную балку у самой насыпи. Теперь найти ружье могли только сняв настил.

Бугай опять выбрался на дорогу и внимательно прислушался, но звука мотора так и не услышал. Успокаивал себя, что труп Сундука не найдут теперь и через сто лет, а может и медведь сожрать без остатка. Тайга большая...

Наконец его слух уловил далекое жужжание мотора. Оно постепенно приближалось. Он взял в руки рюкзак и вышел на трассу. Должны же взять человека, вышедшего из тайги. Скоро показался груженый самосвал с прицепом. Бугай поднял руку и стал махать над головой. Машина замедлила ход и остановилась. Он торопливо заскочил на подножку.

— Братцы! Подкиньте до Сурумана!

В кабине было двое молодых парней. Они пристально разглядывали бородатого и худого незнакомца с лихорадочно запавшими глазами. Наконец один из них подвинулся к шоферу.