Исцеление смертью - Джеймс Дашнер

Глава 16

Томас вынужден был довериться Ньюту. Он его друг, значит, Томас ему обязан. Но любопытство не давало юноше покоя, сжигая его изнутри, словно лесной пожар. С другой стороны, времени уже почти не оставалось, надо было удирать отсюда. Он поговорит с Ньютом потом — в «айсберге». Если, конечно, им удастся достичь ангара и уговорить Хорхе помочь им.

Ньют появился из дверей склада, таща в руках ящик с боеприпасами; вслед за ним вышли остальные. Бренда вооружилась теперь до зубов: пара лончеров и пистолеты в карманах.

— Пошли искать своих, — призвал Томас, затем повернулся и направился в ту сторону, откуда они пришли. Остальные без звука двинулись за ним.

Они рыскали по зданию битый час, но так никого и не нашли. Такое впечатление, что друзья исчезли. Вообще, все как сквозь землю провалились: комната, где оставались Крысюк с охранниками, была пуста; ни в столовой, ни в палатах, ни в душевых или конференц-залах никого не было. Ни человека, ни хряска. В душе Томаса нарастало беспокойство, что случилось нечто ужасное, и скоро им придётся столкнуться с последствиями.

Наконец, когда они обыскали, как казалось, все углы и закоулки, в мозгу юноши сверкнула догадка.

— Ребята, вам, похоже, было разрешено расхаживать по всему зданию, пока я сидел в белой камере? — спросил он. — Вы уверены, что мы ничего не пропустили?

— Не-а, ничего, насколько мне известно, — ответил Минхо. — Но я бы очень сильно удивился, если бы узнал, что здесь нет каких-нибудь потайных помещений.

Томас был согласен, но у них больше не было времени на поиски. Их единственный шанс — перестать кружить и попытаться выйти отсюда.

Он кивнул:

— О-кей. Давайте двигаться к ангару. По дороге будем смотреть, не попадётся ли кто.

Они шли уже довольно долго, когда Минхо вдруг остановился как вкопанный. Он молча показал себе на ухо, хотя этот жест было трудновато заметить — коридор скудно освещался лишь красными аварийными лампочками.

Все остановились. Томас постарался дышать потише и прислушался. И тут же услышал это. Приглушённый, тягучий стон, от которого у юноши мурашки по коже забегали. Неподалёку в стене коридора виднелось окно, выходящее в какое-то помещение. Звук шёл оттуда. С того места, где стоял Томас, комната казалась погружённой в полную темноту. Стекло в окне было выбито с внутренней стороны — осколки валялись на полу коридора. Снова прозвучал стон.

Минхо приложил палец к губам, затем осторожно спустил с плеч оба своих дополнительных лончера. Томас с Брендой сделали то же самое, Ньют аккуратно поставил ящик с боеприпасами на пол. Все четверо крепче перехватили в руках своё оружие и последовали за Минхо, который начал бесшумно красться в сторону источника странного шума. Тот был похож на звук, который издаёт человек, пытающийся очнуться от жуткого кошмара. Дурные предчувствия Томаса росли с каждым шагом; юноша страшился того, что, возможно, сейчас представится их глазам.

Минхо остановился спиной к стене у самого края оконной рамы. По ту сторону окна находилась дверь — вход в помещение.

— Внимание! — прошептал Минхо. — Пошли!

Он резко развернулся и направил дуло лончера во мрак комнаты, Томас в это время проскочил вперёд и занял место с левой стороны Минхо, Бренда стала с правой, держа оружие наготове. Ньют держался в арьергарде, охраняя их спины.

Палец Томаса лежал на спусковом крючке, готовый к действию при малейшей опасности, но в комнате не было никакого движения. То, что он сумел рассмотреть через окно — в свете тусклых красных лампочек это было непросто — повергло его в недоумение. Кажется, на полу валялись какие-то непонятные тёмные кучи. Некоторые из них смутно шевелились. Постепенно глаза юноши приспособились к темноте, и кучи на полу обрели форму тел в чёрной одежде. Ему удалось также рассмотреть верёвки.

— Да это же охранники! — прорезал тишину голос Бренды.

Из комнаты послышались глухие возгласы. Томас наконец смог рассмотреть лица — глаза расширены от страха, рты заткнуты кляпами. Охранников связали и уложили на полу — рядком, головой к ногам, методично заполнив всё пространство пола. Некоторые лежали тихо, но большинство пыталось высвободиться из стягивающих их пут. Томас поймал себя на том, что тупо пялится на это зрелище, пытаясь найти ему объяснение.

— Так вот где они все, оказывается, — выдохнул Минхо.

Ньют перегнулся через его плечо — взглянуть.

— Ну, во всяком случае, они не болтаются под проклятым потолком с языками до пупа, как в последний раз.

Томас был согласен с ним всей душой — уж больно ярко запечатлелась у него в памяти эта картина, неважно, была она реальной или фальшивой.

— Надо бы поспрашивать их, узнать, что случилось, — сказала Бренда, направляясь к двери.

Но Томас остановил её:

— Нет!

— То есть как это — нет? Почему нет? Они нам всё расскажут! — Она вырвалась из его хватки, однако дальше не двинулась — ждала, что он скажет.

— Это может быть ловушка. Или тот, кто это сделал, может скоро вернуться. Нет, нам надо поскорее убираться отсюда.

— Ага, — подтвердил Минхо. — Тут и обсуждать нечего. Мне плевать, кто это здесь учудил — мятежники, или хряски, или вообще какие-нибудь гориллы, вырвавшиеся из питомника. Эти грёбаные охранники — не наша забота.

Бренда пожала плечами.

— Ладно. Просто думала, что мы бы тогда раздобыли побольше информации. — Она помолчала, затем указала: — К ангару — туда!

Подобрав оружие и боеприпасы, ребята вновь понеслись пустынным коридорам, всё время внимательно осматриваясь по сторонам в поисках того, кто повязал всех охранников. Наконец Бренда остановилась перед большой дверью, одна из двух створок которой была чуть приоткрыта, и оттуда веяло ветерком, от которого шевелился её зелёный комбинезон.

Минхо и Ньют, не дожидаясь команды, заняли позиции по обеим сторонам двери, взяв гранатомёты наизготовку. Бренда ухватилась за дверную ручку, другой рукой направив ствол пистолета в приоткрытую щель. С той стороны не доносилось ни звука.

Томас упёр приклад своего лончера в плечо, ствол направил прямо вперёд.

— Открывай! — скомандовал он. Сердце его неслось галопом.

Бренда распахнула дверь и Томас влетел внутрь. Продвигаясь вперёд, он стремительно водил лончером влево-вправо.

Ангар был колоссален. Похоже, его соорудили, чтобы под его крышей помещались три огромных «айсберга», но на положенных им местах стояли только два. Они возвышались над полом, похожие на гигантских раскоряченных жаб; почерневший от гари металл, искорёженные края — словно на них возили солдат в по меньшей мере сотню жестоких баталий. Больше здесь, кроме нескольких деревянных контейнеров да чего-то, похожего на верстаки, ничего не было — ангар представлял собой огромное пустое пространство, по которому гулял ветер.

Томас продолжал двигаться вперёд, остальные рассыпались по сторонам. Всё тихо. Нигде ни малейшего шевеления.

— Эй! — выкрикнул Минхо. — Идите сюда! Здесь кто-то валяется на... — Он не закончил, остановившись у большого контейнера и направив оружие на что-то позади него.

Первым к Минхо подскочил Томас и с изумлением увидел, что, скрытый от посторонних взглядов, с той стороны ящика на полу лежит человек. Он стонал и держался руками за голову. Крови в его чёрных волосах видно не было, но судя по тому, как человек отчаянно пытался сесть, врезали ему, видно, здорово.

— Поосторожней, приятель, — предупредил Минхо. — Спокойно, тихо, никаких резких движений, иначе не успеешь оглянуться, как тут запахнет жареным беконом.

Раненый приподнялся на локте и убрал руку от лица. Бренда испустила лёгкий вскрик и, кинувшись к нему, обняла пострадавшего.

Хорхе! Томас почувствовал прилив облегчения — они нашли своего пилота, и тот, вроде бы, был в порядке... ну, если не считать, что его слегка приложили по башке.

Но Бренде, видимо, так не казалось. Она принялась ощупывать Хорхе в поисках травм и забросала его вопросами:

— Что произошло? Кто тебя побил? Кто забрал третий «айсберг»? Вообще — где все?!

Хорхе снова застонал и мягко отодвинул её от себя.

— Утихомирься, hermana. У меня в голове гудит, будто по ней потопталось стадо бешеных хрясков. Дай мне одну секунду, мысли в кучу собрать.

Бренда оставила его в покое и уселась на пол. Лицо её раскраснелось, на нём было написана нешуточная тревога. Томаса самого распирало от миллиона вопросов, но он хорошо понимал, чтó такое получить по голове. Он наблюдал, как Хорхе понемногу приходил в себя, и вспоминал, как в своё время этот парень наводил на него жуткий страх. Картина драки Минхо и Хорхе в том полуразрушенном небоскрёбе в Топке никогда так и не изгладилась из его памяти. Но в конце концов Хорхе, как и Бренда, осознал, что он с приютелями по одну сторону баррикад.