Нелюдим (ЛП) - Стрэнд Джефф

К обеду он узнал большую часть истории. Лэрри сильно поругался с родителями после отстранения. В течение нескольких лет он грозился сбежать в Нью-Йорк и, по-видимому, даже оставил записку на кухонном столе, в которой говорилось, что он так и поступил. А из коллекции его отца пропали два пистолета.

Ух ты. Значит, Ник и он, судя по всему, забежали к Тоби, чтобы еще немного поизмываться над ним, прежде чем сбежать из дома. Это бы объяснило, почему в лесу они так смело тыкали в него пистолетами, пусть и пустыми, зная, что их почти наверняка за это отчислят.

Что Лэрри собирался делать в Нью-Йорке? Стать актером? Певцом? Просто пошататься по людным улицам? Тоби никогда бы и не подумал, что у Лэрри были какие-то стремления, кроме как мутузить детей младше себя.

Зачем Ник собрался идти с ним? У них, должно быть, была крепкая дружба.

Да пошли они. Оба. Они заслужили того, чтобы перевариваться сейчас в желудке Оуэна. Если они собирались бежать в Нью-Йорк, так почему бы их, вместо какого-нибудь случайного наркоторговца, не убить Тоби, имевшему обоснованные причины для недовольства?

Ты просто ищешь оправдание. Все равно ты убийца.

Остаток дня Тоби провел, витая в фантазиях, где нож застревал в ножнах. Лэрри и Ник тыкали в него пальцами и смеялись, пока он копошился, безуспешно пытаясь вытянуть оружие, а затем оставили в лесу, веселясь над его неумелостью.

* * *

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Он отпросился в магазине и пошел в лес, надеясь, что тела исчезли. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пусть Оуэн подчистит за мной.

Необязательно начисто — он просто не хотел обнаружить дюжины человеческих частей, разбросанных среди деревьев.

Если не считать нескольких пятен крови, Лэрри и Ник исчезли. Тоби чуть не заплакал от облегчения.

Хоть он и хотел пройтись до пещеры Оуэна и все обследовать, ему также хотелось находиться в лесу как можно меньше, пока все не утихнет. Благодаря элементу «побега», полиция не будет обходить лес в поисках трупов и постарается найти водителей, которые могли подобрать парочку неприятных автостопщиков. Тоби все еще был в опасности, но сейчас чувствовал себя лучше, чем накануне. Он двинулся по лесу к своему двору.

Затем вспомнил об оставленном им отрезанном пальце, чертыхнулся и поплелся обратно.

* * *

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Он все еще был там. Поднимая его, Тоби морщился от отвращения, несмотря на то, что вчера отрезал их целую кучу. К таким вещам привыкнуть невозможно, да и палец уже начал пованивать. Он стряхнул маленьких муравьишек, кишевших на участках без кожи, а затем...

Оуэн стоял у входа в пещеру, глядя на него.

Так близко к монстру Тоби еще не подходил. Конечно, не настолько близко, чтобы Оуэн дотянулся до него и разодрал ему горло своим когтем, но достаточно для того, чтобы монстр через секунду смог оказаться рядом. Достаточно близко, чтобы Тоби смог разглядеть, что один из когтей Оуэна был обломан, а над его левым глазом виднелась крошечная проплешина.

Тоби испугался гораздо меньше, чем ожидал.

— Привет, Оуэн, — произнес он.

Монстр бросился на него.

Боже, он плохо его покормил. Даже двух мертвых тел оказалось мало, чтобы утолить его первобытный голод. Оуэн собирался разорвать Тоби так, чтобы лоскутья плоти взлетали в воздух, пока он будет терзать добычу в поисках самых вкусных кусочков. Монстр оттащит его скелет и сбросит в яму, набитую костями. А так как Тоби был дважды убийцей, он точно обречен гореть в аду.

Оуэн остановился в нескольких дюймах от Тоби. Монстр опустил голову, а затем принялся тереться лбом о его грудь. Нежно тереться.

Тоби не знал, что делать, поэтому погладил шкуру на руке Оуэна. Тот издал звук, не совсем похожий на урчание, но определенно довольный. Рычание казалось дружелюбным.

— На здоровье, — проговорил Тоби.

* * *

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Временами чувство вины вырастало до громадных размеров, становилось почти невыносимым, но, независимо от тяжести ночных кошмаров и периодически нападавшего ощущения, словно что-то жрет его изнутри, Тоби не мог не признать, что жизнь в школе стала гораздо приятней со смертью этих двух уродов.

Он мог без страха ходить в туалет. Он не ждал постоянно, что его унизят. Если бы Тоби мог вернуться назад и все изменить, он бы, несомненно, изменил, и все же без Лэрри и Ника было прекрасно.

А спустя примерно неделю Тоби начал понимать, что сможет избежать наказания.

Ему задавали вопросы еще один раз, но пришел только хороший коп. Это был не допрос, а скорее парочка контрольных вопросов, в ответ на которые Тоби даже не пришлось врать. Нет, за последнюю неделю он не видел ни Лэрри, ни Ника. Нет, они не пытались выйти на связь.

На этой неделе дождь лил три дня, словно небеса старались помочь смыть улики.

Вскоре Лэрри и Ник перестали быть главной темой для обсуждений в школе. Листовки с их фотографиями и надписями «Пропал без вести» все еще висели на телефонных столбах, но уже выцвели, а новые не повесили. Тоби хотел разорвать листовки, чтобы не видеть их, но не посмел, опасаясь, что кто-нибудь его заметит. Ученик, переведенный из другой школы, занял место Лэрри на уроках экономики.

Тоби все еще видел кровь на руках, которой там не было. Но в целом без этих двух задир жизнь стала гораздо лучше.

* * *

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Что рисуешь? — спросил Джей Ди.

Тоби пожал плечами: — Ничего.

Джей Ди перегнулся через стол и схватил блокнот Тоби.

— О-о-о! Большое ужасное чудовище. Я таких в первом классе рисовал! Эй, Элизабет, зацени...

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

 — Не смотри ты так на меня. Ты же знаешь, что я не могу каждый день сюда выбираться. Я же не виноват, что у тебя других друзей нет. Если бы ты почаще выходил из своей пещеры, то мог бы завести знакомства. Встретился бы с какой-нибудь милой лосихой или типа того, замутил бы межвидовую любовь. Где твоя Оуэнетта?

Оуэн похлопал себя по животу.

— Ты ее съел? Что, правда? Это чертовски грубо. Ты не должен есть свою самку, если, конечно, ты не черная вдова или что-то типа.

Оуэн снова похлопал себя по животу, на этот раз более настойчиво.

— Хорошо, хорошо, я просто пошутил. Черт. Да знаю я, что ты голодный. И у меня для тебя сегодня особенный сюрприз. — Он постучал ногой по синей сумке-холодильнику. — Надеюсь, тебе понравится, потому что этот лед тяжеленный.

Тоби снял с сумки крышку, раздвинул в стороны несколько кубиков льда и вытащил коробку мороженого.

— Это ассорти, — объяснил он, — так что здесь есть и шоколад, и ваниль, и клубника. Тебе понравится.

Оуэн потянулся к коробке. Тоби шлепнул его по руке.

— Не сейчас. Нужно сделать все правильно. — Он достал два рожка из сумки. — Так, один из них сломался, но, раз уж я такой добрый, я дам тебе целый.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он порылся внутри и извлек железную ложку, затем открыл коробку. Оуэн зарычал.

— Потерпи немного. Удача улыбается терпеливым. Как думаешь, многим лесным монстрам люди носят мороженое? Не многим. Так что ты счастливчик, Оуэн, и, когда попробуешь эту вкуснятину, все твои проблемы забудутся.

Было прохладно, но снег еще не выпал, и даже в сумке-холодильнике мороженое подтаяло. Зачерпнуть целую ложку было легко. Тоби убедился, что захватил все три вкуса, а затем положил получившийся шарик на рожок.

— Извольте, сэр, — провозгласил он, передавая рожок Оуэну. — Быстро не ешь, а то в голову ударит.

Тоби не очень-то и удивился, когда Оуэн забросил рожок целиком в рот. Глаза монстра расширились, насколько вообще ввалившиеся глаза могли расшириться, а затем он восторженно поднял два больших пальца вверх.