Новое дворянство. Очерки истории ФСБ - Андрей Солдатов

Эту систему могли использовать при задержании Романа Доброхотова: милиционер мог получить на свой портативный терминал его фотографию, помеченную специальным символом, хотя взяли его по старинке, подкараулив у вагона.

Количество информации, аккумулируемой в базах данных, где хранятся сведения не только о преступниках, но и об обычных гражданах, постоянно растет. Например, к 2006 году в федеральных и региональных автоматизированных банках данных дактилоскопической информации (АДИС) насчитывалось около 32 миллионов дактилокарт. После проведенной модернизации в 2008 году их количество превысило 71 миллион, при населении в 145,2 миллиона человек10. За последние несколько лет милиционеры стараются собирать отпечатки пальцев почти у всех задержанных на митингах и пикетах; фотографии несогласных тоже остаются в милицейских картотеках. Кроме того, с 2008 года каждый призывник также дактилоскопируется.

По данным МВД, в 2009 году благодаря новым технологиям милиция получила возможность сверять отпечатки пальцев в режиме реального времени и получать ответы на запросы относительно наличия проверяемых лиц в АДИС.

Внося имена потенциальных экстремистов в существующие базы данных, МВД параллельно разрабатывает новые системы сбора и интеграции информации.

В 2005 году была запущена мегабаза МВД с длинным названием «Единая информационно-телекоммуникационная система» (ЕИТКС). Ее цель — интегрировать все милицейские базы данных местного и федерального уровня в единую систему, так чтобы доступ к ним имелся в каждом районном отделе. Проект должен быть завершен к 2011 году, но из отчета начальника управления организационно-методического обеспечения этой программы полковника Бердника видно, что уже в 2008 году ЕИТКС охватывала 152 подразделения уровня МВД России, 1067 подразделений уровня МВД, ГУВД, УВД и 910 — уровня РОВД областного центра, 1250 районных ОВД. Базу также объединили с телекоммуникационной системой внутренних войск МВД, обеспечив доступ милиционеров к «публичным и специальным федеральным информационно-телекоммуникационным системам». По словам разработчиков этой сети, когда она будет полностью готова, доступ к единой базе данных получит свыше 4000 отделений милиции. То есть со временем милиция будет располагать единым информационным пространством, обеспечивающим доступ к разноформатным (аудио-, видео-, фото-, дактилоскопическим, биометрическим, текстовым) сведениям о людях11.

Финансовый кризис 2008 года вынудил российские власти урезать бюджетные расходы, однако программ по контролю за населением это не коснулось. Напротив, в этом направлении работа только усилилась. В конце 2008 года был образован Ситуационный центр МВД и ФМС по мониторингу состояния дел в социальных сферах и сфере миграции, аккумулирующий информацию от 120 региональных ситуационных центров. Цель — отслеживание общественных настроений и контроль за обстановкой на местах12.

В то же время МВД приступило к разработке баз данных, специально предназначенных для сбора сведений о потенциальных экстремистах. 29 апреля 2009 года на конференции в Екатеринбурге Юрий Коков впервые упомянул о системе под названием «Экстремист». Речь, как нам удалось выяснить, шла об обширной базе данных, комплектуемой на основе оперативных данных13. 31 марта 2009 года конкурс № 8К-56 на госконтракт по созданию «Автоматизированной системы по автоматизации деятельности по линии борьбы с экстремизмом» выиграло 000 «Систематика». Заказчик — МВД, сумма контракта — 11 298 560,00 рублей, система должна была быть закончена к ноябрю 2010 года14. Согласно контракту, «целью создания автоматизированной системы является повышение качества информационной поддержки противодействия экстремистской деятельности». Разработка этой системы, как утверждается в документе, обеспечит возможность создания базы данных по вопросам противодействия экстремистской деятельности, а также автоматизации процессов обмена информацией между Центром «Э» МВД, ФСБ и ФСО15.

У системы будут филиалы во всех региональных центрах «Э», одновременно работать с ней смогут 50 пользователей. В МВД объяснили, что объем создаваемой базы данных «в настоящее время оценить не представляется возможным», то есть в министерстве не могут даже примерно прикинуть, какое количество людей будет внесено в базу и станет объектом наблюдения.

Летом 2010 года ФСБ резко активизировала свое участие в борьбе с экстремизмом, до этого, казалось, отданной в большей степени на откуп МВД. Спецслужба пролоббировала поправки в законодательство, благодаря которым получила право выносить гражданам предостережения «о недопустимости действий, создающих условия для совершения преступлений». В апреле Правительство РФ внесло в Государственную Думу законопроект, в котором вводится административная ответственность за неповиновение требованиям сотрудников ФСБ и воспрепятствование их работе. Законопроект вносит поправки в закон о ФСБ и в Кодекс об административных правонарушениях. В июне Госдума одобрила законопроект и 29 июля он был подписан президентом Медведевым.

Правозащитники и эксперты считают, что ФСБ будет использовать эти новые возможности для давления на журналистов и общественных деятелей, особенно в провинции. В декабре 2010 года президент Медведев еще раз подтвердил, что ФСБ будет играть более активную роль в борьбе с экстремизмом, заявив, что эта борьба должна носить «системный характер», а задача ФСБ — выявлять организаторов провокаций.

Усилия властей по налаживанию системы негласного надзора над гражданами и сбора данных вступают в противоречие с духом и буквой Конституции РФ 1993 года, 23-я статья которой гласит: «1. Каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени. 2. Каждый имеет право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Ограничение этого права допускается только на основании судебного решения»16.

ПОСТЕПЕННО СИСТЕМА СБОРА данных о гражданах России разрастается и втягивает в себя все больше сведений о них. Люди, попавшие в черные списки экстремистов, в любой момент могут стать объектом наблюдения и преследования со стороны МВД и ФСБ. В соответствии с российским законодательством, публичные высказывания, направленные на возбуждение расовой, социальной или иных форм розни подпадают под определение экстремизма. При Путине понятие «экстремизм» распространилось на критику чиновников в СМИ, причем в рамках этого принципа средствам массовой информации предписывается перед упоминанием организаций проверять, включена ли она в перечень запрещенных организаций17.

Согласно поправкам к закону, внесенным при Путине, экстремизмом теперь считается «публичное оправдание терроризма и иная террористическая деятельность», при этом не уточняется, что под этим подразумевается. Предусмотрено наказание за распространения «экстремистских» материалов, которыми российские суды признают, например, брошюры «Свидетелей Иеговы» с выдержками из Библии. Вводятся новые штрафные санкции в отношении журналистов и СМИ, признанных виновными в нарушении этого закона. Санкции варьируются от штрафа и конфискации оборудования, применяемого для изготовления соответствующей продукции, до немедленной приостановки деятельности того или иного органа на срок до 90 дней18.

Людмила Алексеева, глава Московской Хельсинкской группы, сравнивает нынешнюю ситуацию с той, в которой находились диссиденты в советские времена: «Возникает чувство дежавю: вернулась практика слежки за диссидентами, снятия с поездов, вызовов на профилактические беседы. Практика не только вернулась, но и обогатилась новыми средствами давления на людей». 16 июня 2009 года активисты-правозащитники движения «За права человека» и Московской Хельсинкской группы на пресс-конференции потребовали расформировать Центр по противодействию экстремизму МВД. В своем заявлении они отметили, что, организовав новое подразделение, Медведев завершил «создание системы политического сыска, состоящей из людей, привыкших иметь дело с опасными преступниками… и получивших самые широкие и неопределенные критерии для зачисления в объекты “противодействия”»19.

Конечно, новая система политического надзора принципиально отличается от той, что использовалась в советские времена. Советское полицейское государство пыталось контролировать всех граждан страны. Нынешняя — куда более изощренная — система действует гораздо избирательнее: ее внимание фокусируется лишь на людях, проявляющих активность в политической сфере, либо публично выражающих «крамольные» взгляды.

6. Награда за службу

НОВАЯ ЭЛИТА

В СТАЛИНСКОЕ ВРЕМЯ ПРЕДАННОСТЬ сотрудников спецслужб обеспечивалась страхом перед репрессиями, многие сотрудники органов прошли через чистки, были расстреляны или отправлены в ГУЛАГ. Но времена смягчились. В КГБ залогом лояльности стали привилегии персонала: высокие зарплаты и бесплатные квартиры вне очереди. Генералам полагалась служебная черная «Волга» с шофером и дача в престижном поселке. Но обладатели;>тих благ прекрасно понимали, что пользуются ими лишь временно, до тех пор, пока занимают свой пост. Настоящим собственником дач и автомобилей оставался КГБ.