Контроль - Виктор Суворов

Чтобы в совершенстве научиться управлять машиной, именуемой магнитофон, нужны долгие годы. Кнопочек на магнитофоне, рычажков и тумблеров больше, чем в кабине бомбардировщика. Освоить все это можно, только имея специальную инженерную подготовку. Нет возможности отвлекать девчонок на изучение всех премудростей. Потому дается им только начальный курс управления магнитофоном и настрого заказано: а вот эти кнопочки не трогать, вот эти ручечки не вертеть.

Сложнейшее дело – настройка магнитофона. Доверена она особому инженеру. Россия – родина магнитофона. Созданы магнитофоны творческим гением советских людей, но настраивать их и обслуживать приставлен американский инженер – мистер Хампфри.

Хороший человек. Видный такой из себя. Дело свое знает. Работа у него тяжелая: капризная штука магнитофон. А их в монастыре вон сколько: каждый настраивай, каждый проверяй, каждый ремонтируй. Технику советскую мистер Хампфри быстро освоил. Может, специально для него все надписи по магнитофонам на английском языке пишут?

Технический прогресс идет совершенно невероятными скачками, но осваивает мистер Хампфри новейшую технику. Посидит день, другой и с новой системой разберется. Раньше магнитофоны были только стационарными: внутри большой комнаты сваривали каркас из рельсов и на каркас навешивали лампы с водяным охлаждением, ставили устройство велосипедного типа – сидишь, педали крутишь, от педалей крутится барабан с проволокой магнитной… Теперь другие времена.

Теперь катушку с магнитной проволокой электрический мотор вертит. Магнитофоны теперь научились делать миниатюрными, как рояль на колесиках. Захотел, в одной комнате держи, надоело – в другую перекати. В любую келью вкатил магнитофон, вот тебе и пост звукового контроля.

Днями и ночами мистер Хампфри с паяльником по всему монастырю над магнитофонами колдует.

Правда, Холованов не скупится. Тугие пачки долларов мистеру Хампфри отсчитывает. И домик американский в монастыре специально для мистера Хампфри построен. Из Америки ему газеты и журналы на самолете возят. Повариха тетя Маша для мистера Хампфри яичницу особым американским способом жарит. И радио ему американское слушать не запрещается. Антенны над монастырем вон какие: те, кому дозволено, могут слушать хоть весь мир.

И все же не позавидуешь мистеру Хампфри, как не позавидуешь тем немногим мужчинам, которых судьба-злодейка забрасывает в женский монастырь. Женщина по натуре привередница. Женщина капризнее магнитофона. Потому ни днем, ни ночью мистеру Хампфри покоя нет. Все звоночки:

– Нельзя ли мистера Хампфри в пятьсот пятнадцатую?

А Настя удивляется. Не вечно же мистеру Хампфри в монастыре жить. Наступит время ему в Америку возвращаться. Так ведь он же расскажет там в Америке подробности устройства советских магнитофонов…

Когда-то очень давно товарищ Ленин сидел в шалаше. Сидел и мечтал. Ясно товарищу Ленину, что любая революция должна истреблять своих врагов. А врагов у революции при любом раскладе всегда набирается больше, чем друзей. Какие классы и социальные группы надо истребить, каждому ясно. Но озарила ленинскую голову гениальная идея: враг может оказаться среди лучших друзей. Кто Цезаря убил? Кому Цезарь кричал: «Tu quoque, Brute!»? Бруту кричал – фавориту. А кто Робеспьера на гильотину отправил? Те, кто возвел его в ранг Верховного существа. А кто Бонапарта от власти отставил? Маршалы, которых Бонапарт вывел из грязи да прямо в князи. А Емельку Пугачева кто выдал? Свои выдали. Да мало ли? Вся история на том стоит.

Вывод? Вывод прост. За друзьями лучше присматривать надо. Чем ближе друзья к вершине власти, тем опаснее, тем больше у них соблазна власть захватить, тем больше у них возможностей это сделать. А ведь есть у Ленина друзья, которых лучше сразу к стенке поставить, чем ждать, пока они в самый неподходящий момент за горло возьмут. Надо бы заранее их списочек иметь.

Не долго думая, вырвал товарищ Ленин листочек из блокнота, прищурился, глянул вдаль и пошел строчить имена. Быстро листочек исписал, удивился и вырвал второй. Быстро второй исписал и тогда решил, что листочков не напасешься. Взял товарищ Ленин большую синюю тетрадь, раскрыл ее и пошел писать сначала. Долго писал. Исписал тетрадь до конца. Надоело.

Но труд ленинский не пропал даром…

Потом взяли товарищи коммунисты власть, создали особые чрезвычайные органы для борьбы с контрреволюцией, и пошли те органы истреблять враждебные партии, общественные группы и целые классы. Но помнит товарищ Ленин о тетрадочке. Уничтожает врагов классами и группами и друзей не забывает. Только беда: врагов у революции множество, но и друзей, которых неплохо бы было истребить, тоже немало. Никак в одну тетрадочку не вмещаются. Вызвал товарищ Ленин товарища Сталина и приказал работу продолжать.

Занялся товарищ Сталин работой, но скоро и он понял, что так просто за пару месяцев на всех друзей, которые могут превратиться во врагов, списков не составишь. И посадил товарищ Сталин на эту работу ответственного товарища, своего личного секретаря, Григория Каннера, дал ему помощников, выделил помещение и сказал: занимайся этим всегда.

Кто-то подумать может: поручили Сталину, а он взял и на другого переложил. Нет, нет. Будем к товарищу Сталину справедливы: не забыл товарищ Сталин этого дела, а взял под свой персональный контроль. Пишет Гриша Каннер списки, а товарищ Сталин их проверяет, корректирует, утверждает. Врагов ударным темпом истребляет ЧК, а Гриша Каннер пишет списки друзей, которых тоже забывать не следует…

Быстро первая градация нащупалась: друзья бывают внутренние – советские, и внешние – зарубежные. И потому для их учета пришлось создать отдел. Пришлось и списки разделить на две категории. Раз так, то отдел учета друзей был разделен на два сектора: внешний и внутренний. Но и внешние, и внутренние друзья делились на множество классов, типов и сортов. И потому отдел учета был превращен в управление с отделами и секторами.

Товарищ Сталин не просто следил за составлением списков, но и рекомендовал ввести систематизацию по алфавиту, по степени вредности друзей, по категориям деятельности. И еще товарищ Сталин рекомендовал не растягивать списки, а при любой возможности их укорачивать. Не ждать Мировой революции, а уже сейчас друзей, которые могут оказаться врагами, понемногу постреливать. Нечаянно. На охоте. И резать их. На операционном столе. Чтоб больше не встали. Или рекомендовал того или иного друга во время купания дернуть немного за ноги. Или ясным тихим рассветом перевернуть слегка лодку с одиноким рыбаком. И чтоб концы – в воду. Для выполнения таких фокусов был создан ОМД – отдел мокрых дел.

Некоторых друзей лучше не топить, но подтолкнуть под автомобиль идущий. Или под поезд. А товарищ Сталин рекомендует не просто списки писать, но на каждого друга заводить папочку. К 1923 году разрослась организация, и надо ей имя благозвучное придумать. Можно, конечно, назвать: Управление борьбы с друзьями Мировой революции. Не звучит. Надо мягче. Почему управление? Почему не институт? Институт Мировой революции. Коротко и ясно.

И еще был эпизод в жизни вождей. В Кремле говорил товарищ Ленин по телефону и вдруг понял, что телефонная барышня, которая соединила его с товарищем Троцким, может (если захочет) узнать все тайны Мировой революции. Бросил товарищ Ленин телефонную трубку, назавтра созывает Политбюро и требует бдительности. Отныне по телефонам секреты рассказывать нельзя. Все соглашаются. В принципе. Только вот… Только так все привыкли к телефону, что без него жизнь представить невозможно. Посовещались товарищи и решили от телефона не отказываться, но для самых ответственных товарищей создать такую систему телефонной связи, которую никто подслушать бы не мог. Чтоб не барышни линии соединяли, а чтоб они сами соединялись. Автоматически.

Кому же это дело поручить? Все товарищи в Политбюро и в ЦК заняты: произносят пламенные речи, пишут умные книги, публикуют зажигающие статьи. Чем больше пламенных речей произнесет революционер, чем больше умных книг напишет, чем больше зажигающих статей опубликует, тем больше у него поддержки в массах. Чем больше поддержки в массах, тем больше влияния данного революционера на ход Российской и Мировой революции.

Только товарищ Сталин не произносит пламенных речей. Да и не умеет. Только товарищ Сталин не пишет мудрых книг. Да и не берется. Только товарищ Сталин зажигательных статей не публикует. Да и не стремится. И потому нет у товарища Сталина известности в массах. И не будет. Нет у товарища Сталина рычагов влияния на массы. Он и не заботится о создании таких рычагов. Так вот, если делать ему все равно нечего, пусть и займется делами чисто техническими. Ума большого для этого не требуется. Золото Российской империи захвачено, бери сколько надо для такого дела. За рубежом среди телефонных конструкторов могут оказаться коммунисты – тайно привези такого товарища в Страну Советов. Заграничная капиталистическая техника скоро сгинет вовсе, но перед своим полным загниванием и крахом она еще выдает иногда удивительные штучки, вроде автоматических телефонных станций, которые соединяют два телефонных аппарата без помощи телефонной барышни. Вот и купи такую штуку у загнивающих капиталистов.