Автостопом со сводными братьями (СИ) - Лафф Кира

Сука. Очередная сигарета заканчивается, и я вновь тянусь к пачке. Пусто. Со злостью комкаю упаковку и швыряю ее прямо там, где сижу. Вместе с убивающим табаком заканчивается и напускное облегчение. Кошки с остервенением продолжают разрывать когтями мою душу.

Возвращаюсь в гостиницу. Наш номер находится на втором этаже, в конце коридора. Еще на лестнице отдаленно слышатся сладкие и несдержанные женские стоны. Наверное, ожидать от подобных мест больше нечего: дальнобойщики и шлюхи – привычный контингент таких придорожных гостиниц.

Но я ни на шутку напрягаюсь, когда понимаю, что ласкающие слух женские стоны, кажется, доносятся из нашего номера. Ускоряю шаг. Этот гондон растащил нас с Лерой по углам, а сам, тем временем, решил воспользоваться моим отсутствием и развлечься с сестрой в одиночку!

Без предупреждения распахиваю дверь. Голова Алекса находится между ног Леры, беспомощно хватающей ртом воздух и сжимающей простыню в своих маленьких ладошках.

Я сейчас врезать ему готов. Вмазать со всей силы по обнаглевшей морде. Но держусь. Одно неловкое движение, и на моей совести может быть уже два трупа.

– Какого хуя? – гремлю я с порога, а Алекс слегка приподнимается на локтях.

Веснушка, опомнившись, отползает к изголовью кровати и, подхватив с собой одеяло, закрывается им, плотно сжав ноги.

– Я все объясню, – начинает брат, но я перебиваю.

– Это я все объясню, – злорадно ухмыляюсь.

– Дэн, успокойся! Я лишь хотел помочь Лере расслабиться...

– А, знаешь, чего еще он хотел? – обращаюсь к сестре, наплевав на слова брата. – Чтоб мы трахнули тебя вместе, натянули до самых яиц, а потом слили видео в интернет, если бы твоя прошаренная мамаша не отказалась выходить за нашего отца.

Глаза девчонки округляются. От ужаса. Они бегают из стороны в сторону, перемещаясь то на меня, то на брата, который, опешивши, молчит еще несколько секунд. Распахнутые глазки наливаются слезами в одно мгновение. Они даже не держатся там, а сразу стекают по щекам.

– Какой же ты урод! – бросает мне Алекс, а потом делает попытку коснуться Леры, но она лишь плотнее вжимается в изголовье кровати.

– Ненавижу вас! – шипит девчонка одними губами, трясущимися от плача.

– Лер, – обращается к ней Алекс, но она остается непреклонной. Вскакивает с кровати, и скрывается в ванной, задвинув за собой скрипучую защелку.

– Доволен? – огрызается брат.

– Доволен, – отвечаю я. – Не хочу, чтоб она видела в тебе принца, пусть знает, что ты такое же дерьмо, как и я.

– Я просто хотел ее утешить! Трахать бы не стал... А ты только испортил все.

*********************

Лера

Забегаю в ванную, и закрываю за собой дверь. Мне так противно, что хочется вывернуться наружу. Включаю воду, но не собираюсь умываться. Просто не хочу, чтобы эти уроды слышали, как я плачу.

С самого начала же было ясно, что самовлюбленные красавцы не просто так подкатывали ко мне. Да что там подкатывали?! Нагло затягивали меня в свои паучьи сети. Сначала по очереди, потом вместе. А я растаяла, точно мороженое на жаре, и была готова отдаться каждому из них чуть ли не на первой встрече! Я!!! Скромная, временами даже забитая девчонка!

Господи, ну за что? Почему ты не послал мне какого-нибудь нормального парня, пусть даже не очень красивого, но заботливого и любящего. Разве я не заслужила? Обычной такой любви, которой, у меня, получается, никогда не было. Почему ты все время толкаешь меня в лапы каких-то ублюдков? Что за издевательство?

Между ног до сих пор ноет. Тянет. Пульсирует. Просит облегчающего взрыва. То, что Алекс вытворял там своим языком... Да за это душу можно было продать!

Новая порция рыданий прорывает плотину моих заплаканных глаз. Это несправедливо! Несправедливо! Несправедливо! Пожалуйста, Господи, забери меня отсюда! Верни все назад! И я просто не поеду на эту чертову свадьбу!

Саднящие ощущения в горле прожигают так сильно, что я чувствую боль даже в груди. Легкие словно цепями сковало – нет возможности нормально вдохнуть, даже когда я усиленно пытаюсь это сделать. Лишь короткие всхлипывающие вздохи, и новая порция слез, от каждой из которых мое состояние ухудшается.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я плачу сейчас за все сразу: и за смерть Эдуарда Романовича, и за предательство мамы, и за внезапно появившихся в моей жизни братьев, а особенно за то, что я абсолютно не знаю, что делать дальше. Я и так была не особо рада компании двух сексуальных красавчиков, но, по крайней мере, им я, казалось, могла доверять, а теперь даже братья предали мое доверие. Получается, я осталась совсем одна в этом мире. Без денег, без документов, без одежды, в конце концов.

"Для начала нужно успокоиться!" – уверяю сама себя. Смахиваю обжигающие щеки слезы, и стараюсь взять эмоции под контроль. Теперь уже использую холодную воду по назначению. Умываюсь, высмаркиваюсь, хочу освежить лицо и отрезвить голову.

Я сильная. Справлюсь. Главное, попасть домой, а там как-нибудь разберусь. Переоформлю документы, уеду в колледж (благо дело мама уже оплатила весь следующий год), найду подработку на оплату питания и необходимых вещей.

Еще раз освежаю лицо и выключаю воду. За дверью слышится матерная брань, но я не прислушиваюсь, чтоб понять, о чем говорят братья. Мне это больше не интересно. С уверенностью распахиваю дверь и вхожу в комнату с гордо поднятой головой. Ругань мгновенно прекращается.

– Я ухожу, – негромко говорю, но меня и так отлично слышно.

– Нет, – возражает Алекс.

– Ты с ума что ли сошла? – Дэн тоже вставляет свои пять копеек. – Нас ищут.

– Это вас ищут, – уточняю я. – А я просто хочу домой. Я устала. И... не желаю иметь с вами ничего общего, – окидываю парней неприязненным взглядом.

– Дебил, – шипит Алекс в сторону брата.

Не раздумывая больше, бросаюсь к выходу, но Дэн преграждает мне путь. Я пытаюсь сделать шаг к свободе, но он блокирует любую возможность приблизиться к двери.

– Выпусти! – произношу я строго, хотя, если честно, мне очень страшно остаться одной.

– Тихо! – резкий голос старшего брата вынуждает нас обоих замереть. – Вы это слышали? – спрашивает он, но мы секунду назад были заняты лишь своей собственной борьбой, поэтому понятия не имеет о чем он.

Алекс по-шпионски крадется к окну и украдкой выглядывает наружу через видавшую виды занавеску.

– Блядь! – лишь произносит он, а потом хватает сумку с документами и деньгами, единственную поклажу, которая у нас есть.

– Ты чего? – Дэн тоже напрягается, а я так и стою, прилипнув к полу. Не знаю, что там случилось, но явно ничего хорошего.

– Они нашли нас. Надо валить! – отзывается старший.

– Я же говорил не снимать деньги в том банкомате! – напоминает младший.

– Заткнись! Ты же знаешь, что это был наш единственный шанс. Банкоматы не грибы – на трассе не растут.

Алекс подхватывает меня под руку и куда-то тащит. Суть происходящего запоздало, но все же доходит до моего запутавшегося в событиях мозга. Становится страшно. Ноги подкашиваются, но старший брат удерживает меня достаточно крепко. Тащит за собой, не давая медлить.

Мы выбегаем на улицу через черный ход. По провонявшей пылью и влажным бетоном лестнице. Бежим в противоположную от нашей машины сторону.

– Дэн, – Алекс легонько присвистывает, – нам нужна новая тачка. Сможешь вскрыть эту, – кивком указывает на несвежую серебристую кию, единственную машину в поле зрения. Наверное, она принадлежит кому-то из работников. В смысле: у нее же точно есть хозяин... Что значит "вскрыть"?!

Младший неуверенно передергивает плечами, но к кие все же подходит. Зачем-то дергает ручку водительской двери, пока я нервно озираюсь по сторонам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Заебись! – практически сразу радостно изрекает Дэн, и мы с Алексом одновременно поворачиваемся на него. Брат стоит рядом с настежь распахнутой автомобильной дверцей.

– Как ты это сделал? – негромко интересуюсь я. Ответ на этот вопрос почему-то кажется мне сейчас невероятно важным.