Империи Древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий - Марк Льюис

В законах царства Цинь, обнаруженных в Шуйхуди, просматривается то же самое настороженное отношение к чиновникам, о котором идет речь в политическом трактате времен Сражающихся царств под названием Ханьфэй-цзы. Отвергая доверие к чиновникам, всячески пытающимся укрепить свое положение, обманывающим правителя, а также уклоняющимся от земледелия и войны, автор «Книги правителя области Шан» выступает апологетом «пятерок» следящих друг за другом подданных, образованных Шан Яном. Если народ заставить следить друг за другом и доносить на соседа, тогда от бюрократии можно будет избавиться, а государство сократить до самого правителя и его подданных: «При упорядочении государства, если правовые решения принимаются в пределах семей, тогда государство поднимается до уровня настоящей монархии; если такие решения принимают чиновники, тогда государство будет просто мощным; если их принимает сам правитель, оно будет слабым… Если преступника неизменно осуждают, тогда народ выносит суждения собственной головой. Если, когда князь отдает распоряжение, а народ на него откликается так, что способ внедрения закона обретает форму в головах подданных и без особого труда исполняется чиновниками, тогда суждения о делах государства принимаются подданными. Поэтому при настоящем правителе решения о вознаграждениях и наказаниях формируются в умах подданных, а средства проведения в жизнь закона определяются в их семьях»36.

В управляемом толково государстве глазами и ушами правителя, а также инструментом его суждений служит сам народ. Купцы, ученые и чиновники в лучшем случае считаются неизбежным злом, массу которого следует сокращать до абсолютного минимума и держать под строгим контролем.

Только вот если суждения вырабатывают сами подданные, тогда правитель как таковой в управлении государством никакой активной роли не играет. Кроме утверждения о том, что правитель обязан обеспечить развитие земледелия, готовить государство к войне и отсеивать всевозможных нахлебников, никакого разговора о приемах поведения или характере правителя автор данного трактата не ведет. Этим он радикально отличается от авторов Ханьфэй-цзы, а также трудов по политической философии в культуре большинства народов. Правителю он предназначает единственную активную роль источника права.

Эта тема рассматривается в первой главе трактата, в котором Шан Ян убеждает повелителя Цинь в том, что меняющееся состояние мира требует новых законов и учреждений: «Простому народу вполне уютно под властью своих привычек, а вот ученые мужи погружены в свои приобретенные знания. Представители двух этих разновидностей населения должны занимать государственные должности и предохранять право, но вы не можете обсуждать с ними то, что лежит за пределами действующего права. Известные Три Династии заняли престол, пройдя различные обряды, а Пять Гегемонов (У-ба) властвовали над миром в силу разных законов. Таким образом, мудрый муж законы формулирует, а вот глупый муж им беспрекословно следует. Достойный муж меняет существующие обряды, а недостойный остается скованным ими»37. Правитель занимается только лишь тем, что издает законы, которые спускаются людям, обязанным проводить их в жизнь через систему круговой поруки.

Но тут-то и кроется известное противоречие. С одной стороны, полный свод законов должен храниться в специальном запертом помещении во дворце правителя, и любого человека, осмелившегося без разрешения войти в это помещение или подделать один из параграфов изданного закона, следует казнить без какой-либо возможности прощения. С другой стороны, обязанность правителя состоит в провозглашении закона через специальных чиновников, которые должны отвечать на любые вопросы о сути законов, задаваемые им другими чиновниками или простыми людьми. Неспособность предоставить нужную информацию грозит соответствующим наказанием. «Поэтому все конторские служащие и простые люди на свете без исключения должны знать законы. Конторские служащие, ясно осознающие, что подданные правителя знают законы, не посмеют обращаться с народом вопреки закону, а народ не посмеет нарушать закон… Вследствие этого все конторские служащие и простые люди на свете, какими бы красноречивыми или изворотливыми в речах они ни были, не посмеют произнести ни одного слова, искажающего суть закона». Такой акцент на чиновников и людей, задающих вопросы по поводу сути закона, отражен в юридических документах династии Цинь, существенная часть которых касается таких вопросов и ответов на них38.

Закон в «Книге правителя области Шан» соответствующим образом спрятан во дворце у правителя и доведен во всей его полноте до каждого человека на свете. В обоих случаях ни одного параграфа или слова в нем нельзя было ни изменить, ни исказить. Тем самым укреплялось отождествление правителя с правом, ведь и правитель, и свод законов находились в недоступном для народа месте, но все знали о их существовании в империи, где все подданные были повязаны круговой порукой.

Возможно, самая поразительная и важная мысль в «Книге правителя области Шан» появилась непосредственно из понятия о том, что любой излишек, возникающий в государстве, грозит превращением полезных членов общества в потакающих своим прихотям нахлебников. «Шесть паразитов» происходят как раз из «трех постоянных полезных занятий»: земледелия, торговли и государственной службы. Если излишек появляется у земледельцев, они начинают стремиться прожить подольше и питаться получше; если излишек появляется у купцов, они начинают гоняться за женской красотой и чувственной близостью; когда у чиновников появляется свободное время, они начинают думать о собственных честолюбивых помыслах и репутации добродетельного человека. Запрещать следует не только любую деятельность за пределами земледелия и войны, но и любые доступные людям излишки, представляющие угрозу или становящиеся опасными. Война служит не только делу покорения врагов и захвата их ресурсы, но она к тому же требует любой внутренний излишек, который иначе грозил бы подрывом устоев государства. Правитель действительно сильного государства должен знать не только как накапливать мощь, но и как от нее избавляться.

Этот аргумент повторяется по всему тексту, когда приводится какое-либо описание накопления энергии и ресурсов в виде «отравы»: «Тот, кто посылает сильных людей в атаку на сильных, должен погибнуть; а тот, кто посылает слабых людей в атаку на сильных, должен стать царем. Если государство обладает мощью и не ввязывается в войну, тогда эта отрава проникает внутрь него. Появляются обряды, музыка и паразитирующие чиновники, а государству грозит неизбежное схождение на нет. Но если страна сильна и ведет войну, тогда отрава передается на врага. У государства не появится никаких обрядов, музыки или паразитирующих чиновников, и оно всегда будет сильным». Носители других вариантов данной концепции утверждают, что накопленную энергию народа необходимо направлять на врага, а если этого не сделать, в обществе воцарится подлость и появится масса нахлебников. Для поддержания порядка в государстве народ должен быть слабым, а слабым он может оставаться, если только постоянно направлять его богатство и энергию на войну»39.

Таким образом, сформированное для войны государство в том виде, как оно подвергнуто анализу в «Книге правителя области Шан», требует не только того, чтобы вся энергии народа посвящалась земледелию и войне, но и постоянного наличия под рукой новой войны для ее развязывания, очередного врага, достойного разгрома. В конечном счете война велась не в целях приобретений, а ради потерь, чтобы израсходовать энергии и богатство, которые иначе накопятся в руках тех, кто в силу своего растущего богатства стал бы заботиться о собственных интересах, а не служить интересам государства.

В такое государство вкладывается все больше ресурсов для подпитки войн, которые теперь служат одной-единственной цели поддержания функционирования заведенного механизма. Рано или поздно энергия народа и ресурсы, потребляемые войнами, становятся для государства неподъемными, и в этот момент случается его крах. Мы имели дело с «государством-само-убийцей», «приговоренным судьбой на самоликвидацию»40. Как предстоит удостовериться, эта судьба, подразумевавшаяся автором «Книги правителя области Шан», однозначно настигнет империю Цинь в ее крахе.

Глава 3

Противоречия Китайской империи

Когда с разгромом его последнего соперника царь Цинь стал хозяином цивилизованного мира, он и его двор полностью осознавали беспрецедентную природу своих достижений. Как отметил один придворный, они превзошли легендарных мудрецов древности, в свое время совершивших величайшие подвиги. И теперь они должны были приступить к воплощению в жизнь фантастических программ, разработанных, чтобы учредить новую эру в истории человечества, эру безусловного единства1.