Зайцем на Марс - Джон Уиндэм

Он закончил неопределенным жестом.

— Это не совсем ясно,— сказала она и в первый раз слегка улыбнулась.

— По-моему, он пытается сказать, что вы не похожи на любительницу сенсаций — что это не просто феминистическая выходка с вашей стороны,— попробовал подступиться к ней Фрауд.

— Нет,— покачала головой мисс Смит. Разметавшиеся кудряшки остались разметавшимися, вместо того чтобы упасть на свои места. Не сознавая этого странного эффекта, она продолжала: — Фактически, я бы подумала, что он по натуре куда больший феминист, чем я.

— Да, уж,— глупо потупившись, произнес Дейл, тогда как Фрауд улыбнулся.

К двери подошел доктор Грейсон.

— Вы уже закончили? — осведомился он.— Мою пациентку, знаете, нельзя утомлять.

— Вы правы, док,— согласился, поднимаясь, Фрауд,— хотя, как мне представляется, вы сильно недооцениваете способность своей пациентки к восстановлению сил.

— Что она сказала? — подступил с вопросом Дуган, когда они вернулись в жилой отсек.

— Крайне мало. За исключением того, что зовут ее Джоан Смит, и что она считает Дейла феминистом — что, конечно же, совершенно верно,— уведомил его Фрауд.

Дуган озадаченно посмотрел на него.

— Разве вы не спросили ее, зачем она это сделала...

— Конечно.

— Ну?

Фрауд пожал плечами и смахнул со лба челку.

— Похоже, эта экспедиция окажется еще интересней, чем я ожидал.— Он задумчиво посмотрел на своих спутников.— Наша пятерка и эта дамочка пробудем три месяца в тесноте на борту ракеты. Если соотношение полов не изменится, то впору будет кричать «караул, убивают». Возможно, убийства мы как-нибудь избежим, но кто его знает.

Глава 9.

Опознание

Гнев Дейла был вызван не только страхом перед последствиями присутствия девушки, но и практическими результатами добавочного веса. Эта девушка, Джоан, была неизвестной величиной, вторгшейся в его тщательно подобранный экипаж. Он видел в ней потенциальную причину эмоциональных расстройств и, вполне возможно, сопровождаемых насилием ссор, способных превратить путешествие в муку. Многонедельное пребывание в тесном замкнутом пространстве было бы и для одних мужчин достаточно суровым испытанием, потому что хотя Дейл и подобрал людей, которых хорошо знал, общался-то он с ними только в нормальных условиях. А уж как они станут себя вести теперь, он мог только гадать — и без большого удовольствия.

В конечном итоге многое зависело от характера девушки. Если она девушка рассудительная, то, возможно, им удастся пережить ее присутствие без серьезных неприятностей: если же нет... И теперь, по истечении десяти дней по земному счету, он все еще не мог ничего решить. Для всех, насколько он знал, девушка по-прежнему оставалась той же таинственной незнакомкой, какой явилась из шкафчика с картами. Она по-прежнему не называла причины своего присутствия на борту, и все же по тому, как она держалась, как проявляла характер, какие мысли выказала, Дейл сознавал, что на эту авантюру ее толкнула отнюдь не мелкая прихоть и не стремление к известности. Но если дело не в них, то в чем же тогда? Что еще могло толкнуть безусловно привлекательную девушку на такой путь? Она, похоже, не имела никаких эмоций. Общее образование у нее было хорошее, а знание астрономии — необычным; в физике она тоже разбиралась лучше среднестатистической гражданки, но и это знание не было всепоглощающей страстью, чтобы ради нее преодолеть почти непреодолимые трудности. Но должна же существовать какая-то причина...

Несмотря на ее отказ быть откровенной, Дейл признавал, что с дополнительным грузом им могло не повезти куда больше. Как указал Фрауд, с такой же легкостью им на шею могла свалиться какая-нибудь легковесная блондинка с киноамбициями. По крайней мере, Джоан была спокойной и незаметной, она выполняла любую предложенную работу. Большую часть своего времени Джоан проводила у иллюминаторов, хотя после того, как новизна путешествия притупилась, она, казалось, не рассматривала далекие звезды. Возможно, усеянная звездами чернота у нее перед глазами освобождала разум, позволяя бродить по царству фантазии. Только вот никто из астронавтов даже не подозревал, о чем она думает. На загорелом, серьезном ее лице стыла маска равнодушия. Лоб ее не хмурился так, словно она искала решение каких-то проблем, не наблюдалось никакого намека на нетерпение. Только иногда казалось, что глаза у девушки становились более темными, а мысли бродили где-то уж совсем далеко. Разговоры остальных астронавтов она пропускала мимо ушей, но изредка какое-то замечание привлекало ее внимание, и она поворачивалась посмотреть на говорившего. Иной раз возникало впечатление, что втайне, про себя, она улыбается.

Сейчас ее заставил обернуться вопрос Фрауда к Дейлу. Капитан сидел за столом — сидел в силу привычки, поскольку в состоянии невесомости и сидя, и лежа отдыха-ется не лучше, чем стоя.

— Я собирался и раньше у тебя спросить, да все как-то вылетало из головы: почему ты решил лететь на Марс? Я бы подумал, что естественной целью первых экспедиций станет Венера. Она ведь ближе к Земле, чем Марс. На полет к ней ушло бы меньше горючего. Именно туда и метил Драйверс, не так ли?

Дейл оторвался от книги и кивнул.

— Да, Драйверс пытался добраться до Венеры. Фактически, вначале я и хотел отправиться на Венеру, но передумал.

— Вот жалость-то. Во всей литературе только Марс и фигурирует. Либо мы отправляемся на Марс, либо марсиане прилетают к нам в гости. Благодаря Уэллсу, Берроузу и дюжине других авторов, у меня такое чувство, что я уже знаю эту планету. Венера внесла бы разнообразие.

— Если мы найдем на Марсе что-нибудь из романов Берроуза, то нас ждут необыкновенные приключения,— рассмеялся Дуган.— Почему ты отказался от полета на Венеру, Дейл?

— По нескольким причинам. Хотя бы потому, что о Марсе мы знаем чуть побольше. Венера под этими облаками может оказаться, скажем, огромным шаром воды. Про Марс мы, по крайней мере, знаем, что он — суша, и там у нас будет шанс поставить «Глорию Мунди» стоймя для того, чтобы отправиться в обратное путешествие. А если бы мы сели в море, это бы означало смерть. Опять же, гравитация на Марсе намного меньше, хотя с кораблем даже там придется повозиться. Не знаю почему Драйверс выбрал Венеру — вероятно, не хотел ждать противостояния Марса или что-то в этом роде. Но ты не прав, думая, что на полет к Венере понадобится меньше горючего. На самом деле его уйдет больше.

— Но Венера же подходит к Земле примерно на десять миллионов миль ближе,— возразил с озадаченным видом Фрауд.