Бред шведской кобылы - Николай Дмитриевич Чистяков

Гостомысл». По своим взглядам Вы норманист, то есть специалист по искажению подлинной начальной истории Руси. Одна из отличительных черт норманистов: вымышленную историю Швеции они считают реальной, а подлинную историю Руси и её правителей называют «легендарными» (=вымышленными). Документы же (которых маниакально не любят норманисты) свидетельствуют об обратном. Гостомысл упоминается в Иоакимовской летописи, этого уже достаточно, чтобы признать его реальным историческим лицом.

Достойно ознакомления исследование этого вопроса крупнейшим историком С.Н.Азбелевым:

«Существенно, что Гостомысл известен и западноевропейским хроникам IX в.: он фигурирует там как король государства ободритов. Тождество уникального имени и хронологическое тождество не ускользнули от внимания историков. Уже А.Л.Шлецер сопоставил летописные сведения о Гостомысле с наличием такого имени «в древнейшей Макленбургской истории», но не предал этому серьёзного значения. Позднее другой русский академик Ф.И.Круг допускал, что население Северной Руси могло «обратиться к упоминаемому в 844 году Гостомыслу, царю ободритов, который без сомнения мог подать совет ильменским славянам призвать себе князя из соседних областей». Но летописные известия о Гостомысле Круг расценивал как «ни на чём не основанные предания».

С большим доверием отнёсся к таким данным спустя несколько десятилетий И.Е.Забелин. Напомнив, что Гостомысл, согласно текстам «латинских сказаний», – это живший в IX в. «старейший князь ободритов», Забелин заключал, что если «в какой-то древней русской хартии поминалось о нём как о личности, действительно существовавшей во времена призвания варягов, то это обстоятельство может давать намёк, что Новгородской волостью в то время владели именно ободриты, с их старейшиною Гостомыслом» – тем более, что «в Новгородской летописи первым посадником именуется тоже Гостомысл». Работу Ф.И.Круга автор не упоминает, но можно полагать, что у Забелина – косвенный ответ на её скептицизм.

В то время речь шла только об упоминаниях Гостомысла в летописных текстах XIV-XVI вв. Новгородскую ИЛ летопись И.Е.Забелин, видимо, не принимал здесь во внимание вследствие неясности тогда её происхождения. Имея в виду теперь и её, можно заключить, что нет препятствий для отождествления короля ободритов Гостомысла и относимого этой летописью к тому же времени князя Гостомысла (выделено мною – Н.Ч.), санкционировавшего приглашение Рюрика.

…В источниках нет сведений, с какого года его (Рюрика – Н.Ч.) дед становится королём ободритов. Предшественник Гостомысла Чедраг в анналах упоминается последний раз под 826 г. Аргументировалось мнение, что после кончины Чедрага у ободритов произошла смена династии. Но известий об их правителях, к сожалению, нет вплоть до 844 г., когда о короле ободритов Гостомысле говорится в связи с походом немецкого войска в земли славян. Эти известия каролингских хроник требуют сравнительного рассмотрения.

Фульдские анналы, соответствующая часть которых писалась современником событий, были в тот период официозной хроникой руководившего вторжением короля Людовика Немецкого. Здесь говорится о победе его над ободритам и подчинение князей после убиения их короля Гостомысла. В трудах историков довольно обычны основанные именно на этом известии упоминания, что Людовик умертвил короля ободритов. Однако другие хронисты подобного не сообщают.

Бертинские анналы, соответствующая часть которых принадлежит тоже современнику, но независимому от Людовика, дают об этой войне, пожалуй, наиболее содержательное известие, в котором среди её жертв Гостомысл вообще не назван. Третья современная событиям хроника – Ксантенские анналы – сохранилась в тексте, который после 870 г. был обработан сторонником Людовика Немецкого: но здесь лишь глухо упомянуто, что король Гостомысл погиб или исчез (interiit). Об его убиении однозначно написал только фульдский анналист. Но доверять этому нет достаточных оснований.

Продолживший изучение истории западных славян, начатое у нас известными трудами А.Ф.Гильфердинга, и внимательно сопоставлявший хроники А.И.Павинский отмечал, что «фульдский анналист, находившийся в личных отношениях с королём», существенно исказил результат следующей войны Людовика Немецкого с ободритами, которых возглавил князь Добромысл: сообщая о ней коротко, анналист представил её как победу Людовика над Добромыслом. Между тем независимая от этого короля хроника Гинкмара (соответствующая часть Бертинских анналов) подробно повествует, в сущности, о поражении войск Людовика, единственным успехом которого оказалось добывание заложников. В данной связи А.И.Павинский писал: «Это служит новым указанием на то, как неверно записывались события анналистами, находившимися в зависимости от королевского двора» (ранее, по сходному поводу, исследователь заметил, что «осторожно следует относиться к известиям, сообщаемым придворною анналистикою о победах над славянами»). Уже тот факт, что через сравнительно короткое время после первой войны с ободритами Людовику потребовалась вторая, победы ему не принесшая, свидетельствует, что и результаты первой войны были преувеличены писавшим Фульдскую хронику духовником этого короля Рудольфом. Даже Ксантенские анналы сообщали под тем же 844 г., что сразу после ухода войск Людовика славянские князья отпали от его власти.

Сведения русских летописей позволяют оспорить основанное на односторонней информации мнение, что Гостомысл был убит в 844г. Если бы действительно во время интервенции Людовика Немецкого он находился на берегах Лабы и если бы, только убив славянского короля, Людовик сумел добиться подчинения местных князей, то весьма осведомлённый труаский епископ Пруденций, писавший тогда хронику, дошедшую в составе Бертинских анналов, не умолчал бы о столь существенном факте, ибо он уделил специальное внимание этим событиям 844 г.

По всей видимости, Людовик воспользовался отсутствием Гостомысла, которое и позволило хотя бы ненадолго привести к покорности славянских князей. Так как среди них Гостомысла не оказалось, это открывало возможность признать его погибшим. В то время возраст Гостомысла вряд ли позволял ему лично участвовать в боях. Если его внук от средней дочери Рюрик родился в начале IX в., то в 844 г. Гостомыслу было немало лет. К тому же он был, очевидно, поглощён делами своих владений у славян приильменских, как позволяет заключить ИЛ».

Для полноты картины необходимо ознакомиться с ещё одним документом. Признавая Рюрика князем, шведофилы категорически против изучения его родословной. Такая нелогичность легко объяснима: они прекрасно понимают, что шведской родословной у князя даже теоретически быть не может, а принять его славянскую родословную, представленную в летописях, они не могут, ибо это равносильно признанию ненаучности (=фантазийности) «норманнской теории» и, как следствие, отказ от неё. Они всячески цепляются за выдуманную ими же версию: Рюрик без роду и племени, Рюрик, свалившийся с неба. Такого Рюрика можно назвать шведом. (Интересно, в какой шведский хутор они определили его на княжение?).

А вот герцоги Мекленбургские гордились тем, что они потомки славянских князей, и по их заказу Ф.Хемниц и Б.Латом создали известные родословные таблицы. Мы приводим генеалогическую таблицу № 2 «Вендско-ободритские короли и князья» из книги С.Бухгольдца «Опыт по истории герцогства Мекленбург».

В заключение один вопрос профессору Вяземскому: каким образом у «легендарного»