Убийца среди нас - Анатолий Силин

Закончились экзамены, выпускники получили аттестаты. У ребят началась вольная, необычная жизнь. Когда в школу ходить не надо. Кто отдыхал, а кто в техникумы да институты готовился. Мишка гонял на мотоцикле в клуб на танцы, он никуда уезжать не собирался. Его маршрут возвращения домой с танцев Красавин изучил как свои пять пальцев. Чаще всего, чтобы не делать большой крюк, Мишка ездил через временный мостик. Речка тут неширокая и неглубокая, а мостик — лавы довольно крепкие, пешком идти по ним весьма удобно. Мишке надо было лишь поддать газку, чтобы с ветерком выехать по тропинке на крутой берег.

Красавин заранее притащил и спрятал в кустах сухой обрубок старой ветлы. Стал ждать. Как только раздался треск мотоцикла, он быстро положил чурку поперек лавы, а сам, берегом речки, воровато озираясь и стараясь остаться незамеченным, пошел домой. Издали слышал, как Мишка кричал: «Караул! Спасите!» Злорадствовал, цель достигнута.

Наутро кто только в Полянске не знал, что Мишка Козлобаев свалился на мотоцикле с лав и с переломами ноги, руки и сотрясением мозга доставлен в больницу. Ударившись об обрубок дерева, Мишка не справился с управлением мотоцикла, причем на большой скорости, и кувырком полетел в речку. Благо, она неглубокая. Таких травм, возможно, и не было бы, но упавший мотоцикл придавил Мишке ногу. Ему недолго пришлось звать на помощь, его вытащили из речки шедшие через лавы люди.

Разговоров по этому поводу было много. Высказывались разные предположения. Одно из них — Мишкино падение с лав подстроил парень, у которого он отбил девушку. Или, что Мишка перессорился с бывшими друганами, а те ему отомстили.

О причастности к Мишкиному падению Красавина разговоров вообще не было. Петр торжествовал. Довольно спокойно к происшедшему с сыном отнесся Мишкин отец. Он сказал, что нет худа без добра, зато теперь в армию служить не пойдет. А кости срастутся.

XVII

Почтальон вручил Галине Семеновне повестку из военкомата. Читать и писать она не умела, поставила крестик и стала ждать сына, который ушел на речку — аттестат получен без троек, почему бы и не отдохнуть. Почтальон же сказал, что через два дня Петра заберут в армию. Мать села на кухне и расплакалась. Когда вернулся сын, она уже не плакала, а Петр к известию отнесся спокойно, считал, что хуже от этого не будет. Вместе с ним будут провожать и братьев Гунькиных. Мишку Козлобаева из-за травм, как и предсказал отец, в армию не взяли.

Вечером мать ушла поплакаться к соседям, а Петр лежал на диване. Свет не включал. Любил вот так, без света, полежать, когда никто не мешает, и думать, думать, пропуская через себя все, что волновало. Не было дня, чтобы не вспоминал об учителе. От него никакой весточки. Может, позабыл? Раньше Петр успокаивал себя, что Парамошкин непременно объявится. Теперь же, если он и даст о себе знать, то Петра уже в Полянске не будет. А как хотелось бы встретиться! Столько можно ему рассказать! Если б не армия, Петр обязательно бы поступил в сельскохозяйственный институт. Мог бы учиться на механическом факультете и помогать Григорию Ивановичу. Верил, что у Парамошкина, если и были трудности, то временные, не тот он человек, чтобы спасовать перед ними и не выйти победителем.

Военно-врачебная комиссия признала Красавина годным к службе в военно-десантных войсках. В который раз с благодарностью подумал о Парамошкине, так кстати обучившем его восточным единоборствам. Будто знал, что в скором времени это пригодится. Подумал, что в голову лезут одни и те же мысли: все больше об учителе, будто зациклился… Нет, надо переключиться на что-то другое.

Вспомнился выпускной вечер, как всем классом после праздничного застолья выбежали в школьный сад. Сад старый, от него почти ничего не осталось. Усадьба была когда-то барской, теперь в ней школа. Из фруктовых деревьев сохранились лишь несколько яблонь да груш, все остальное — березы, тополя, черемуха и много кустов сирени.

В тот раз небо было темно-голубым, безоблачным. Светила луна, кругом покой и сказочная таинственность. Классный руководитель Александра Михайловна, молодая, красивая преподавательница биологии, вышла на полянку и, тряхнув золотистыми волосами (они и впрямь при лунном свете были как из золота), интригующе сказала:

— Ребята, хотите я скажу, кто из вас кем станет? — В ответ радостные крики, визг, девчонки захлопали от нетерпения в ладошки. Ну кому не хочется узнать о своей судьбе, своем будущем.!

Красавин, отойдя в тень сиреневого куста, с интересом слушал «Ивушку»: фамилия Александры Михайловны — Ивушкина. Он тоже хотел бы узнать, что его ждет впереди, но молчал, не хотел, чтобы этот интерес был замечен. Ждал, хотя мало верил в реальность предсказаний Александры Михайловны. Игра есть игра, но какая-то доля истины в этом была. Ивушкина хорошо знала интересы, увлечения и мечты своих выпускников. В тот раз Александра Михайловна почти всем предсказала хорошую судьбу. Повернув лицо к луне, будто вглядываясь в недоступное для остальных таинство, под одобрительные возгласы изрекала то, что каждый ожидал. Какие только не предсказывались профессии: ученые, учителя, врачи, агрономы, инженеры, даже артисты. А Витька Петрин, добродушный и спокойный увалень, неоднократный чемпион на олимпиадах по физике, под рев ребят удостоился в тот вечер стать космонавтом. Красавин ждал, что вот-вот Ивушкина скажет что-нибудь и о нем. Нет, не сказала, как будто здесь его и не было. Когда радостный шум возбужденных ребят несколько поутих, он, не утерпев, негромко спросил:

— А что меня ждет, Александра Михайловна? — Его вопрос сопровождался дружными возгласами: «Да-да, кем «Красавчик» станет? Петька, ну иди на поляну! Ты чего в кустах спрятался?»

Учительница не растерялась. Сделав небольшую паузу, громко, по-военному, скомандовала:

— Лейтенант Красавин, выйти из укрытия! — Не ожидавший такого поворота, приученный к послушанию и дисциплине, Петр так же четко, по-военному, ответил:

— Есть выйти из укрытия. — Сделав несколько шагов вперед, он остановился, вытянувшись в струнку и прижав руки по швам.

Ивушкина между тем объявила:

— Слушайте, слушайте! При всех открываю тайну будущей жизни Красавина. Вижу его в военной форме. Он смел и решителен и как всегда красив!

Радостные крики, поздравления заглушили последние слова Александры Михайловны. К Красавину тянули руки, чтобы поздравить, обнимали, хлопали по спине…

«Что ж, может быть и так…» — подумал Петр, лежа на диване. Когда-то учительница ему об этом уже говорила. Ей нравилась исполнительность Красавина, его успехи в спорте. Восхищалась, как это он смог так быстро всего добиться.

… Народу на проводы собралось немного. Пришли соседи, да и то не все: приехала сестра матери из деревни (родители умерли), еще две пожилые женщины с прежней работы матери и подруга с мужем-гармонистом. Гармониста все звали Петровичем.

К столу, что стоял в комнате, был приставлен еще один, кухонный, и теперь, хоть и тесновато, но можно было разместить всех приглашенных. Мать старалась накрыть стол получше, чтобы сын запомнил, да и люди ничего плохого не говорили.

Гармонист — пожилой, сухонький старичок, ворот ситцевой рубахи в коричневую крапинку расстегнут, рукава засучены. Пошептавшись с женой, он сел на валик дивана, приладил на плечах ремни гармони и заиграл обычные при проводах в армию песни. Старался. Подбадривал взглядом людей, привставал с дивана, но петь никто не стал. Попробовал «мотаню», и «страдания», но в круг тоже никто не пошел. Мать спешила выставить все на стол. Она в черной юбке и кофте, лицо бледное, плаксиво-припухшее. Проходя в очередной раз на кухню, наклонившись к Петровичу, сказала:

— Давай после… — Тот понимающе крякнул и поставил гармонь на подоконник.

Петр сидел на диване рядом с сестрой матери. На нем новые брюки в полоску и голубенькая с короткими рукавами рубашка. Мать предупредила сына, что у военкомата придется переодеться в одежду похуже, потому как в армию можно уходить все равно в чем. Там и оденут, и обуют.

Соседи и знакомые с ним здоровались, чего-то спрашивали, советовали, потом томливо оглядывали стол, ожидая приглашения рассаживаться. Тетка назойливо пыталась узнать, почему Петр не приезжал в деревню, потом допытывалась, куда он собирается после армии поступать учиться. Петр отвечал иногда невпопад, думалось совсем о другом. Никак не мог понять, почему молчит учитель? Если бы Петр знал адрес, то сообщил, что его забирают в армию и что встреча будет не скорой. Предупредил мать, чтобы немедленно сообщила, как только узнает адрес Парамошкина.

Пришла классная руководительница Александра Михайловна. Щеки красные, светлые волосы сзади перехвачены резинкой. Все зашевелились, освобождая ей проход к Петру. Он смущенно привстал с дивана. Подойдя ближе, Александра Михайловна оглядела Красавина. Разговор в комнате стих.