Монтана. Наследие Греха - Виолетта Роман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Какого хрена ты стрелял в того мужика? — оборачиваюсь к Арабу. Замечаю, что он без маски. Его глаза черные, зрачок расширен. Твою мать, этот идиот обдолбался наркотой перед делом!
— Потому что он освободил охранника, который вызвал ментов, — рычит сквозь зубы. — Мне что, нужно было его благодарить?!
— Скажи спасибо, что его только по касательной задело. В другом случае, на тебе было бы два жмура! Какого хрена ты охранника-то завалил?
Меня накрывает. Я дико зол на этого психа. Своими действиями он приговорил нас минимум к пятнадцати годам.
— Слышишь, — Араб подался вперед, схватил меня за воротник. — Ты не попутал, Монтана? Не забыл, с кем разговариваешь?
— Разговор был о том, что жертв не будет. А ты просто, нахрен, взял и завалил человека…
Он оскалился.
— Я еще и второго завалю. Того, что в багажнике лежит.
По спине пробежал озноб.
— Кто, бл*дь, там лежит? — выдавил шепотом.
Араб выглядел абсолютно спокойным.
— Тот, кого по касательной задело. Жаль, девка его куда-то делась. Зачетная бикса…
От его слов чернотой накрыло в момент. По венам — гул. Отвернулся, прикрыл глаза. Пытался сообразить, что теперь делать.
— Оторвались, — откуда-то сквозь шум раздался голос Марка. Я был в ступоре. Как бы ни обдумывал, понимал, что мне не справиться. Их трое, нас двое. Убить сейчас Араба, значит навлечь на свою семью огромную тонну проблем. Его отец устроит охоту за мной, а вместе с этим вскроется правда о моем бате, и придут за моей семьей. Мать твою! Да что же делать-то?!
Через двадцать минут мы были уже далеко от города. По обе стороны от нас была лесопосадка.
— Карен, тормозни у леса. Нужно приятеля нашего скинуть, — Араб хлопает по плечу водилу.
— Слушай, Араб. Не нужно его убивать, — я до последнего пытаюсь образумить его. Я не знаю, что мне делать. Хоть вой, хоть на стену лезь. Я бессилен. Но в то же время я понимаю четко, что не дам им убить Сониного отца. Я слово ей дал.
- Давай просто отпустим его, и все. Он не представляет для нас опасности. Мы ушли от погони, заложник нам не нужен.
— А он не заложник, — улыбнулся Араб, передергивая затвор пистолета. — Он лицо мое видел, содрал с меня маску, когда я пытался схватить его, чтобы увести. Он сам себе приговор подписал.
Какого черта?!
Карен тормозит, заехав в лесопосадку. Араб выходит из тачки. Я натягиваю обратно маску, выбегаю следом.
Араб достает из багажника заложника. Мужик выглядит хреново. Я вижу, что рукав его рубашки в крови, он держится за рану на предплечье. Заложник напуган, но, несмотря на это, продолжает вести себя с нами нагло.
— И че вы меня сюда привезли? — произносит с легкой улыбкой на губах, осматриваясь по сторонам. — Шашлык жарить — у меня нет настроения, — возвращает насмешливый взгляд к Арабу. Тот чернеет от злости.
— Иди, — Араб толкает его в плечо, заставляя пройти чуть дальше от машины. Незнакомец цепляется за меня взглядом. Смотрит мне в глаза вопросительно. Волнуется о дочке. Я киваю ему чуть заметно. Он прикрывает глаза, успокаиваясь.
Один из людей Араба достает из багажника пару лопат.
— Что ты собираешься делать? — обращаюсь к главарю.
Араб оборачивается, смеряет меня смеющимся взглядом.
— Собираешься делать ты. Ты его и закопаешь. Тем самым докажешь мне свою верность.
Я остаюсь на месте, словно громом пораженный.
— Таким образом мы будем повязаны, и ты не сможешь сдать меня.
Я посмотрел на отца Сони. Мне замутило. Мужик теперь выглядел напряженно. И тени от улыбки не осталось. На его лице успел налиться синяк — видимо, Араб нехило приложил его, упаковывая в багажник.
— Мы будем закапывать его заживо? — я старался, чтобы мой голос звучал спокойно, хотя внутри все дрожало. Я чувствовал себя испуганным мальчишкой. Стыдно признаться, но в этот момент я испытывал дикий страх и панику. И единственная мысль была об отце. Мне не хватало его сейчас. Он бы придумал, он бы спас, как и всегда это делал.
Но отца не было. Был только больной ублюдок-наркоман и его бандиты. А еще напротив меня стоял отец девчонки, которая мне нравится. И я должен был лишить его жизни. Хуже ситуацию вряд ли можно придумать.
Араб продолжал философствовать.
— Выстрел привлечет лишних свидетелей. А нам они не нужны.
— Я против убийства, — поднимаю на него глаза. — Он не скажет, он не дурак, — киваю на заложника.
— Слышь, мужики, давайте вопрос решать нормально. Мы ж, бл*дь, не в девяностых, чтобы валить и в землю, — заложник нервничает. Я слышу, чувствую его страх. Он соизмерим с моим.
Араб ухмыляется, перекатывая во рту зубочистку. А потом направляет ствол на рядом стоящего Марка. Напоминает мне, почему я здесь, и почему не могу отказаться.
СУКА! — реву про себя от ярости. Все внутри меня противиться этому.
Я вырываю лопату у стоящего рядом подельника и принимаюсь копать. Я копаю до осатанения, рычу, когда мышцы начинают неметь, но я не прекращаю копать. Мои легкие горят, воздух вылетает со свистом. Пальцы не слушаются, тело становится дубовым, каменным каким-то. Я стараюсь блокировать лишние мысли. Стараюсь задушить чувство вины. Я пытаюсь понять, как мне сделать так, чтобы он не сдох. Но не понимаю. Не вижу выхода. Это чертова ловушка. Кажется, судьба просто стебется надо мной. Мой отец едва не погиб, он отдал себя на растерзание только для того, чтобы я не стал тем уродом, каковым собираюсь сейчас стать.
Всего день назад у меня было все. Я встретил ту самую, и у нас вроде как все было на мази. И вот я должен убить ее отца.
— Завяжите ему руки и рот, — слышу команду Араба.
Его шестерки выполняют приказ. Отец Сони сопротивляется. Но удар под дых от Араба делает свое дело. Его скручивают и связывают.
Ублюдки толкают его в яму. Я возвышаюсь над ним. Яма неглубокая, но если закопать — долго он не протянет. Его руки и ноги перемотаны скотчем, как и его рот. Он рычит, дергается, пытаясь вырваться. Его глаза, устремленные на меня, полны боли и страха. И желания жить.
В этот момент что-то словно щелкает во мне. Я поднимаю глаза и вижу вдалеке идущего в нашу сторону мужика. То ли грибник, то ли егерь. Хватаю лопату. По телу
