Из рыболовной практики (сборник) - неизвестен Автор

Река поменьше, не судоходная, ласкает взгляд причудливыми извилинами русла, дикими зарослями но берегам.

А лесное озерко, обнаруженное гами впервые, поражает своим безмолвием и таинственностью. И не "дай бог", если среди этой тишины вдруг шлепнется что-то у зарослей осоки. Сердце застучит, как мотор, глаза начнут шарить но озерку. И хотя рядом никого нет, вы непременно скажете вслух: "Тут надо попробовать..." Вы, конечно, определенно знаете, что крокодилы тут не водятся, а в водяного не верите, и, что кроме карасиков да лягушек, здесь ничего нет. Но вот как раз об этом-то вы уж вслух не скажете! Нет! Тайна щекочет душу, и для человека это дороже всего. И пока вами не будут исхожены берега таинственного озерка, пока вы не провалитесь несколько раз по колена в тину и не поймаете двух-трех озерных обитателей чуть побольше вашего мизинца, вы не покинете его. А когда будете уходить, оглянитесь и дадите ему название - Тихое, Голубое или Светленькое...

Да, сколько радостных волнений я пережил, общаясь с водой!..

Попробую описать два случая из жизни, которые запомнились мне навсегда.

Мы жили в Ленинграде. Отец и мать боялись воды и ни за что нс осмелились бы сесть в лодку. Нам, ребятам, они тоже никогда не разрешали бывать на реке. Но вода манила меня, и я нс устоял.

Тайно от родителей смастерил себе легкую удочку и отправился на рыбалку. И куда бы вы думали? На Аничков мост, что украшен скульптурами чегырех коней и висит над рекой Фонтанкой на Невском проспекте. Меня уже давно подзадоривали па это станки уклейки, идущие там гктер^.у, и желание порыбачить с моста не давало покоя даже ночью.

Это было в один из воскресных жарких летних дней. Солнце палило, как на юге. Люди двигались только по теневой стороне Невского. Мне это было на руку и, обжигая босые пятки о раскаленные плиты тротуара, я быстро шагал с удочкой в руках к заветному МОСТУ.

Уклейки резвились на поверхности, подбирая все, что упадет на воду.

Через минуту я уже спускал с гвоздиков на удилище ниточную леску без поплавка с маленьким грузилом и крючком-заглотышем, на котором шевелилась муха без одного крыла.

Леска спущена, удилище поднято в руках, муха качается над водой... И только я опустил конец удилища, подбросив муху к стайке, как самая крупная и быстрая уклейка еше на лету схватила ее. Подсечка - и уклейка повисла в воздухе, переливаясь серебром.

А пока я перебирал леску руками, доставая рыбку, около .меня собралось полтора десятка любопытных. Они любовались уклейкой и обсуждали мои действия. Одни говорили, что рыбка непременно сорвется, так как я тороплюсь и очень ее раскачиваю.

Другие признавали во мне умелого удильщика, восхищаясь правильностью подсечки, и уверяли других, что все будет завершено благополучно.

С каждой минутой зевак набиралось все больше и больше.

Уже по панели моста нельзя было пройти, и прохожие останавливались и спрашивали: "Что СЛУЧИЛОСЬ?"

Озорники отвечали: "Человек тонет".

Это известие мгновенно множилось и разносилось вокруг. Народ уже валил валом к "месту происшествия".

А виновница торжества, опущенная в банку с водой, уже переходила из рук в руки. Некоторые поражались ее живучестью, другие красотой глаз, третьи удивительно правильным расположением чешуи, четвертые тем и другим вместе.

Шляпы, кепи и летние зонтики окружали меня со всех сторон. Некоторые любопытные с настойчивостью газетных репортеров интересовались, сколько мне лет, давно ли я научился удить, надоумил ли меня кто-нибудь или я сам додумался попробовать счастья именно с этого знаменитого моста. Я не успевал отвечать и подозрительно поглядывал на перемещения моего трофея, так как среди взрослых появились мальчишки, которые могли бы воспользоваться суматохой, и... прощай уклейка!

Наконец, я начал готовиться к следующему забросу, как вдруг услышал голос: - "А ну, граждане, расходитесь! Чего нс видали?"

Я оглянулся. Передо мной стоял милиционер.

- Гражданин мальчик, собирайте удочки! Здесь не разрешается рыбачить, понятно вам?

Смотав удочку, я собрался идти домой, но остановился... Хорошо одетый мальчик лет шести, со слезами на глазах, тащил ко мне за руку своего папу в белом холстинном костюме и в соломенной шляпе. Рыбка, очевидно, побывала у малыша в руках, и теперь он устроил папочке скандал, требуя немедленно купить се у меня.

Человек в соломенной шляпе, протягивал мне две. монеты по пятнадцати копеек и умоляющим взглядом просил не отказать в просьбе.

Явиться домой с рыбкой все равно я не мог и отдал ее мальчику вместе с банкой. Лицо счастливчика расплылось в широкую улыбку. Его отец с благодарностью посмотрел на меня и приподнял шляпу. Довольные друг другом, мы разошлись в разные стороны.

Спрятав удочку в развалинах старого дома, я как ни в чем не бывало пришел домой. В голове рождались новые планы, а в кармане позвякивали монетки, которые обеспечивали поход в кино на "Черный конверт" с участием Гарри Пиля...

Теперь, когда прошло уже. много лет и мне приходилось ловить немало крупной рыбы, я все же часто и с какой-то особой теплотой вспоминаю речку Фонтанку, мост с конями и крошечную рыбку-волшебницу, наделавшую столько переполоха, заставившую волноваться взрослых людей и даже постового милиционера.

Почему же так быстро иногда забываются случаи с поимкой крупной рыбы? Да потому, что эти случаи зачастую похожи друг на друга.

Но бывают истории и другого рода. хотя и с печальным концом, но которые тоже запоминаются на всю жизнь.

Дело было летом 1954 года па Волге, у города Чебоксары.

Я и мой приятель Вадим выехали на небольшой мотолодке впервые в жизни квочнть сомов. Расположение сомовьих ям мы хорошо знали, не раз видели там сомовьи хвосты и слушали их мощные удары на вечерних зорях. Выйдя на берег несколько выше ям, мы заготовили насадку - ракушки, слегка поджаренные на костре, напились чаю и, как только село солнце, на веслах выехали на ямы.

Чтобы не запутать шнур за руль лодки, мы его распустили с носу, а лодку пустили по течению вперед кормой.

Вадим сидел на носу со шнуром, а я на корме с квоками.

Какое-то особое тревожное ожидание овладело нами. В первый раз на сомов! Что-то будет...

Выполняя уговор, мы сидели молча. Вокруг нас была полная тишина. Вадим опустил в воду крюк и замер. Я осторожно проквочил три раза с перерывами и через минуту повторил опять то же самое.

Прошло с полчаса. Нервы несколько "пообмякли", напряжение уменьшилось. Ямы остались позади.

- Нет, вряд ли будет толк от этой затеи...- недовольно протянул Вадим.

Завели мотор, далеко объехали ямы. Спускаемся во второй раз. Опять с напряжением ждем... Но как только мы миновали ямы, напряжение сменилось досадой.

Ночь. Кругом тихо. Над водой блестят огни буксира, ведущего караван барж. Спускаемся в третий раз. Спортивного азарта как нс бывало. Все делаем машинально. Очень медленно тянется время. Тишина и спокойствие располагают ко сну. Вадим, кажется, уже дремлет.

Так прошло несколько минут. И вдруг Вадим вскакивает с места. Шнур со свистом летит за борт. Я роняю на дно лодки квок и, забыв о предосторожности, кричу:

- Дальше ноги, дальше! Петлей захлестнет! Хватай за шнур, да притормаживай с носа, с самого носа!

Вадим очень волновался, но, наконец, все же поймал шнур и начал притормаживать.

Лодка дернулась вправо и пошла к берегу.

Я перескочил через ларь и, как только Вадим начал выбирать шнур, стал укладывать его кольцами на дно лодки.

Вдруг шнур ослаб. Я еле успевал его складывать. Но вот он снова натянулся, лодку рвануло влево и потащило обратно на ямы.

- Ох, чорт! Ну и тянет - ладоням больно! Нет, теперь не уйдешь! - приговаривал Вадим.-А ведь я, Вася, чуть не уснул.

А теперь вот и руки, и ноги дрожат. Ну и рванул, дьявол! Хорошо, что я слабо держал.

Тут Вадим вдруг стал быстро отдавать мне как будто совершенно пустой шнур. Я кое-как успевал сбрасывать его в кучу...

Метрах в двадцати от лодки что-то тяжело шлепнулось об воду.

Мы мгновенно оглянулись, но увидели только подходившие к нам большие круги.

Шнур опять натянулся и полетел из рук Вадима. Сом, очевидно, рассвирепел не на шутку. Он с новой силой поволок нас через ямы к фарватеру.

Прямо против нас опускался по течению караван барж. Снизу шел быстроходный катер. Я насторожился. Вадим, увлеченный борьбой, ничего не замечал. Сом тянул с нарастающей силой, увлекая за собой остатки шнура.

Катер, как нарочно, шел наперерез и, не сворачивая, ревел сиреной, издавая резкие предупредительные сигналы.

Прошла минута. Сом тянул напрямик, катер быстро приближался, увеличиваясь в размерах, но не сворачивал, Вадим оглянулся и выругался. Катер был уже совсем близко и шел прямо на нас. Шнура в лодке осталось несколько метров. Положение стало критическим.

- Что делать, Вася?

Я молча схватил нож и обрезал шнур, затем мгновенно выбросил весла и со всей силы гребнул два раза в сторону. Катер проскочил метрах в пяти от нас.