Забавы негодяев (сборник) - Татьяна Луганцева

На кухне к ней подошла Ира.

– Я, конечно, понимаю, что твой клиент очень хорош, но нельзя же столько времени проводить в светских беседах за одним столиком?

– Это ты из зависти, – ответила Настя, пребывающая в прекрасном настроении.

– Вот когда у тебя будет много столиков для обслуживания, тебе будет некогда болтать с клиентами два часа, – сквозь зубы прошипела Ира.

– Для такого красавца я всегда найду время! – возразила Настя, почему-то ловя кайф, что заводит эту молоденькую девчонку.

Затем на ее второй столик села пара молодых людей, заказавших шашлык и вино. Разговаривать с ними не пришлось, так как они были всецело поглощены друг другом. Поэтому Настя продолжала уделять повышенное внимание своему первому клиенту. Принеся ему кролика под соусом с рисом и овощами, она неловко поставила тарелку, с которой на стол упал кусочек огурца. Настя ловко подхватила его пальцами и отправила себе в рот.

– Неплохо! – заверила его Настя, хрустя огурцом. – Вполне свежий.

Удивлению в глазах Петра не было предела.

– Как кролик? – раз десять спросила она его, напрашиваясь на комплимент, что посоветовала его взять.

Петр ответил ей, что все замечательно, несколько раз подавившись от ее неожиданного появления.

– А почему вы не смотрите шоу? – поинтересовалась она.

– Я не для этого сюда пришел, я несколько не по этой части.

– Помню! Точно! Чтобы поесть! – хлопнула себя по лбу Настя.

– А раньше вы кем работали? – спросил Петр.

– А что? – закокетничала она.

– Думаю, что на работе, требующей общения с людьми, – пояснил он.

– Скорее, наоборот. Мне не хватало общения. Вот теперь буду общаться. Хорошая из меня официантка? Мне сказали, что главное вызвать дружеские чувства у клиента. Не перестаралась я с этим вызовом? А то вы на меня так иногда смотрите, словно удушить хотите.

– У меня хорошее настроение, и вы мне откровенно нравитесь, а так, вообще-то вы перегибаете палку. Мы же не родственники и не знакомые, чтобы настолько вести беседы. Люди идут за едой, отдыхом и качественным, но не навязчивым обслуживанием.

Настю словно обдали ведром ледяной воды.

– Навязчивым?! Это я-то навязчивая?! Да я к вам со всей душой! Вы мой первый клиент! Да еще так оконфузилась перед вами изначально! Я пыталась загладить свою вину перед вами! – голос Настя задрожал от обиды.

– Успокойся, пожалуйста! Я не хотел тебя обижать, – испугался Петр.

– Чем хотите завершить трапезу? – сухо спросила Настя.

– Двойной эспрессо, – сказал он, тщетно пытаясь поймать ее взгляд.

Настя резко развернулась на каблуках и гордо удалилась. Ее настолько поразил этот мужчина, что она последнее время выпала из этого самого времени и пространства.

Вернулась она с кофе и сразу подала счет.

– Я не просил еще счет, – улыбнулся Петр.

– А после кофе все уходят, – невозмутимо ответила Настя, не отрываясь от сцены, где действо шло в полном разгаре.

Новый солист был хорош, особенно его длинные, светлые волосы до талии. И гибкость присутствовала, и растяжка, и призывные взгляды в зал. И вообще он фактически ничем не отличался от женщины.

– Ты – чудо! – засмеялся Петр.

Настя только нервно повела плечом.

«Такой красавчик только и может смеяться надо мной. Да, я знаю, что я никчемная дурочка, но и меня посетили какие-то эротические мысли, помимо своей воли! Ничего, он сейчас уйдет, и я забуду этот сон, что я вообще кого-то видела, похожего на мечту», – думала Настя.

Она не сразу сообразила, что в ресторане творится что-то ненормальное. Два парня в темных одеждах и черных масках на лицах ворвались в ресторан и буквально, свалили с ног мирно сидевшего при входе охранника. После сокрушительного удара прикладом автомата по голове он уже и не поднялся. Затем один из парней выпустил пулеметную очередь в потолок. Гости и артисты вздрогнули и замерли. Настя от ужаса медленно опустилась в кресло за столик к Пете. Так сказать, где стояла, там и села.

– Молчать всем! – закричал другой. – Сейчас мы вам устроим, педики недоделанные! Твари! Устроились! – в голосе преступника звучала реальная угроза.

Один из них навел дуло автомата на посетителей, а второй глумился над артистами, избивая их и угрожая оружием. Голые мужчины на сцене под дулом представляли жалкое зрелище. Настя смотрела на сцену, что называется, открыв рот.

– Это тоже элемент шоу?! – прошептала она. – Я же здесь новенькая, я говорила…

– Не похоже… – ответил ей Петр, спокойно вытирая рот бумажной салфеткой и откладывая столовые предметы в сторону, словно закончил есть.

– Я посижу здесь? – спросила Настя, придвигая пустую тарелку к себе и старательно делая вид, что она тоже посетительница ресторана.

– Посиди, посиди, – разрешил ей Петр.

– А то вдруг будут бить не только танцоров, но и официанток? – предположила Настя доверительным шепотом.

– Не бойся, сейчас никого бить не будут, – так же спокойно ответил ей Петр.

– Молчать всем, крысы! – заорал тот, который следил за посетителями. – Мужик, не надо! Не нервируй меня! Всем руки на стол, чтобы я видел! Одно неосторожное движение или попытка вызвать помощь по телефону, и я размозжу вам мозги!

– Если что – стреляй! – поддержал его напарник, который продолжил издеваться над перепуганными танцорами.

– Давай делай, что хотел, и уходим! Гаси педиков! – «миролюбиво» произнес наблюдающий за посетителями.

– Как же я вас ненавижу! – включился в призыв товарища другой бандит. – Сейчас я одной очередью избавлю мир от такой нечисти, как вы, подонки! Может, тогда в Москве прекратятся эти оргии, эти безобразия и разговоры о гей-парадах! Вы же трусливые и попрячетесь по своим норам, как крысы!

Настя отвлеклась от спектакля, разворачивающегося у нее перед глазами, и с ужасом посмотрела на Петра.

– Они ведь не шутят, – казалось, что только сейчас до нее дошло: то, что происходит, страшная реальность.

– Думаю, что нет… они и ведут себя странно… Скорее всего, они – наркоманы и сейчас расстреляют этих бедолаг, – тихо ответил он ей с помрачневшим лицом, – залезай под стол.

– Что? – Настя подумала, что ослышалась.

– Немедленно полезай под стол! – Голос Петра был четкий и несколько взволнованный, а глаза потемнели и больше не выглядели веселящимися.

Настя обычно любила задать пару наводящих вопросов, прежде чем сделать то, что ее просили. Но здесь почему-то она сразу же подчинилась и медленно и очень аккуратно сползла под стол.

«Зачем я это делаю?! Что это даст? Ведь сказали же, чтобы мы не шевелились. Сидели мы тихо и сидели… внимание не привлекали», – подумала она и высунула голову из-под стола в стороне Петра с немым вопросом в глазах. Но он уже не смотрел на нее, и Настя увидела только его мужественный подбородок и услышала его зычный голос почему-то совершенно пьяного человека.

– Эй, любезный! Да, ты в лыжной шапочке, с игрушечным пулеметом, я к тебе обращаюсь! Я пришел сюда поесть, а вы распугали всех официантов, поэтому придется именно тебе сбегать на кухню за моим заказом! Вперед, малыш! – произнес он.

Возникла неловкая, устрашающая пауза, за время которой Настя успела подумать о том, что «парень-то серьезно проголодался».

Бандит, к которому в столь развязной форме посмел обратиться Петр, соображал очень долго и, по всей видимости, мучительно. Но зато потом он разразился такими ругательствами, которых Настя и не слышала за всю свою жизнь. Он буквально кинулся на Петра.

– Ах ты, пижон! Ты что себе позволяешь?! Сейчас я тебе покажу! Сейчас я тебе так еду принесу, что наешься на долгие годы вперед!

Бандит, грузно ступая, приблизился к столику и замахнулся прикладом. Настя видела, как блестели ненавистью его глаза в прорезях маски. Петр резко нагнулся, приклад со свистом пролетел в угрожающей близости от его щеки. Затем он рывком отобрал у него автомат и резким ударом вмазал им же в лицо преступнику. Тот даже звука никакого не издал, а только рухнул на пол тяжелым мешком, а Петр даже не встал со своего места. Маска почти съехала с лица бандита, и раздался подозрительный звук. Если бы бандит был женщиной, то можно было бы подумать, что у нее порвались бусы и посыпались бусины, словно горох, на пол. Но так как тот был не женщиной, а мужчиной и удар он получил конкретно в лицо, то то, что посыпалось, оказалось всего лишь зубами. Настя схватилась за рот обеими руками, чтобы не закричать, и с ужасом смотрела на лежащее на полу лицо в темной маске и растекающееся пятно какой-то темной крови.

«Надо же было такому случиться в первый же день моей работы?! Какой ужас! – думала она, понимая, что Петр поступил правильно, разозлив преступника и вынудив его подойти к нему настолько близко, что он смог его вырубить и отобрать оружие. В принципе клиент Насти так и сделал и отобранным автоматом явно хотел подстрелить его товарища. Но вместо режущей слух очереди Настя услышала пустой щелчок, затем еще один, и надо было быть совсем недалеким человеком, чтобы не понять, что оружие, которое отобрал Петр у бандита, не заряжено. А по раздавшемуся звериному рыку напарника преступника и свистящим звукам настоящей перестрелки, становилось понятно, что у этих двоих только один автомат был заряжен и он находился у босса. Настя старалась не думать о пулях, свистящих у нее над виском. Некоторые из них вошли в мягкое кресло, с треском прорвав упругую кожу и вырывая оттуда клочки синтетических внутренностей.