Хэн Соло и мятежный рассвет - Энн Криспин

«А теперь… оказывается, она какой-то агент кореллианских повстанцев…» — думал Хэн. Чем больше он об этом размышлял, тем сильнее пытался понять, что делала Бриа в доме моффа Шильда. Были ли она агентом повстанческой разведки и шпионила за моффом, а через него и за Империей?

Это меняло дело. Хэну это не нравилось, но то, что Бриа использовала моффа, чтобы добыть информацию, вызывало у него больше уважения, чем если бы она была той, кем тогда показалась — распущенной накрашенной девицей. Ему было интересно, что она делала теперь, когда мофф мертв. Очевидно, моталась по планетам и помогала в создании тамошних подпольных мятежных организаций. А еще… Хэн слышал, что год или около того назад, группа повстанцев добралась до Илезии, напала на Третью колонию и освободила около сотни рабов. Не была ли Бриа в этом замешана?

Судя по тому, что говорили о ней Катарра и другие вуки, она была чуть ли не святой воительницей, рискующей своей жизнью ради того, чтобы доставить им вооружение от кореллианских повстанцев. Ведь Кашиик находился в рабстве Империи.

Хэн помнил, какой обманутой она себя чувствовала, поняв, что илезианская религия — не более, чем фальшивый культ. Ее переполняли гнев и горечь. Ей ненавистна была мысль, что за секунду она превратилась из паломника в раба… Годы спустя она воплотила свой гнев в активные действия против илезианских и имперских рабовладельцев.

После Брии Хэн Соло во всех смыслах не испытывал недостатка в женском обществе. На Нар Шаддаа Хэн и Салла Зенд были вместе уже более двух лет. Салла была энергичной, яркой женщиной, прекрасно разбиралась в технике и механике, а также была опытным пилотом и контрабандистом. У нее с Хэном было очень много общего — и одной из главных особенностей их отношений было то, что оба они были заинтересованы лишь в том, чтобы хорошо проводить время, пока оно у них было.

Отношения Хэна с Саллой были надежны и доверительны, но при этом не мешали делу. Они никогда не давали друг другу никаких обещаний, и это их обоих устраивало.

Хэн часто думал, любил ли он на самом деле Саллу — или она его. Он знал, что она дорога и близка ему, что он сделает для нее почти все, что угодно — но любить? Можно было сказать, что он никогда не испытывал к ней или любой другой женщине того, что чувствовал к Брии.

«Но тогда я был мальчишкой,» — напомнил он себе. Безголовым пацаном, который только и мог, что взорваться, как тонна нейтронита. Теперь я гораздо умнее…

Так он сидел, погрузившись в размышления, пока Каллабау, сестра Чубакки, сновавшая туда и обратно с подносами для предстоящего свадебного пира, вдруг остановилась, положила руки на бедра и уставилась на него. Затем с возмущенным восклицанием махнула ему рукой.

Хэн поднялся.

— О чем речь, разумеется, я не прячусь, — ответил он. — Я просто старался не мешать. Все уже готово?

Каллабау энергично подтвердила, что все готово, и Хэну пора идти, и побыстрее.

Хэн последовал за сестрой Чубакки на улицу. Солнечный свет пробивался сквозь шелестящие верхушки деревьев. По дороге его догнал Ярик. Парень старался держаться поближе к Хэну, так как языка вуки он не знал и без Хэна мог говорить только с Ралррой.

— Итак, вот мы и дожили? — спросил он Хэна.

— Это точно — дожили, — сказал Хэн. — Мгновения свободы для Чубакки сочтены. Каллабау, услышав слова кореллианина, наградила мужчин испепеляющим взором и возмущенным рыком, который в переводе не нуждался.

Хэн усмехнулся.

— Нам следует поостеречься, приятель. Она нас разорвет надвое и не вспотеет.

Женщина-вуки повела их по одной из ветвей-дорог, по ширине не уступавшей улицам некоторых планет. Они вышли из города и направились к вершинам деревьев, где многие вуки выстроили свои дома. Дом Маллы, как понял Хэн, тоже располагался там, чтобы она могла быть ближе к своей работе.

За несколько минут они свернули несколько раз на другую тропу, потом еще на одну.

— Куда мы все-таки идем? — беспокойно спросил Ярик. — Я запутался. Если она оставит нас здесь, я не представляю, как вернуться отсюда в Рвоокррорро. А ты?

Хэн кивнул.

— Напомни мне освежить твои навигаторские навыки, — сказал он. — Но если Каллабау заведет нас еще дальше, у меня не останется сил для вечеринки.

Компания свернула на еще одну, более узкую тропу, и перед взглядом Хэна и Ярика предстало многочисленное скопление вуки. Они прошли ее немного, потом тропа резко закончилась.

Ветка врошира, на которой они стояли, была особым образом подрезана и крутым спуском уходила на нижележащие ветви. Тяжелая ветвь прижимала ближние вершины вниз, из-за чего создавался эффект просторной зеленой долины, от которой захватывало дух.

С запада мягкими волнами поднимались пологие холмы. Их освещало желтое солнце, яркое, как маяк, а в воздухе повсюду кружили птицы.

— Красиво тут… — сказал Хэн Каллабау. Она кивнула, затем объяснила, что для вуки это священное место. Здесь, глядя на этот пейзаж, они могли искренне восхищаться великолепием своего мира.

Церемония была готова начаться. Здесь не было священника, руководящего церемонией, пары женились сами. Хэн подошел и встал рядом с Чубаккой, ободряюще улыбнувшись своему не в меру взволнованному другу, потом дотянулся и потрепал вуки по лохматой голове.

— Будь проще, расслабься, — сказал он. — Тебе достается сногсшибательная девушка.

Чубакка ответил, что он и так хорошо это знает… просто надеется не забыть свои строки!

Они стояли на краю ветки, перед толпой вуки, отделявшей их от дороги, ведущей обратно в Рвоокррорро. Вдруг толпа расступилась, разделившись надвое. По тропе, к ним шла Маллатобук.

С головы до пят ее окутывала прозрачная серебристо-серая вуаль. Покров был таким легким и прозрачным, что, казалось, женщина окружена мерцающей аурой. Но когда она подошла к Чуи, Хэн разглядел, что вуаль была неким видом почти прозрачной вязаной или тканой материи. Сквозь свадебную фату Хэн ясно видел голубые глаза Маллы.

Он внимательно слушал, как Чуй и Малла обменялись клятвами. Да, они любят друг друга сильнее всех в Галактике. Да, честь супруга дорога им как своя собственная. Да, они обещают хранить верность друг другу. Да, смерть может разлучить их, но не разрушит их любовь.

Сила жизни — с ними. Сила жизни скрепит их союз, и они станут едины… Сила жизни будет с ними… всегда.

Хэн ощутил, как его охватила волна непривычной возвышенности. В какой-то миг он почти завидовал Чубакке. Он видел, как сияли любовью глаза Маллатобук, и его кольнула боль. Никто никогда не любил его так сильно. «Кроме, может быть, Дъюланны,» — подумал он, вспоминая вдову вуки, которая его вырастила.

Бриа… когда-то он думал, что она любила его так же. Но у нее была странная манера выражать это…

Чуй поднял фату Маллы и привлек ее к себе. Они нежно потерлись друг о друга щеками. Потом с громким торжествующим возгласом Чуй поднял ее и закружил, словно она была ребенком, а не взрослой вуки, ненамного уступающей ему по росту.

Компания вуки разразилась хором криков, рева и возгласов радости.

— Что ж, — сказал Хэн Ярику, — вот и свершилось!

Но свадебное торжество было далеко от окончания. Пару проводили к столам, расположившимся среди древесных вершин и ломящимся от всех видов вукийских деликатесов. Хэн и Ярик продвигались вдоль столов, осторожно пробуя еду, ведь чаще всего вуки подавали мясо сырым. Но даже с термически обработанными блюдами люди должны были соблюдать осторожность. Вуки любили сильные приправы: некоторые были настолько острыми, что могли повредить человеческий пищевод.

Хэн оглядел столы и показал Ярику многие «безопасные» деликатесы: суп из зачибика с травами и специями, вортрик — слоеное блюдо, сочетавшее несколько видов мяса, переложенного листьями врошира и выдержанного несколько недель в крепком маринаде граккина, пирог из мяса фактрина, замороженный горрнар, кольца чинтука и жареный клакк, а также салаты и хлебцы, торты с лесным медом и охлажденные фруктовые сладости.

Хэн посоветовал Ярику воздержаться от всевозможных алкогольных напитков, передававшихся по кругу. Кореллианин по собственному горькому опыту знал, каким крепким бывает у вуки ликер. Выбор был широким: аккаррагм, кортиг, гаррмол, граккин, тиккианский бренди и многое другое.

— Послушай моего совета, друг, — сказал Хэн. — Вуки знают, как изготовить напиток, который за минуту свалит человека с ног. Я ограничусь горимнским вином и соком гралини.

— Но сок гралини пьют только дети, — возразил Ярик. — А все это…

— Яр, — сказал Хэн. — Попробуй подслащенное молоко алкоари с экстрактом винной ягоды. Для меня слишком сладко, но тебе может понравиться.

Ярик тоскливо посмотрел на огромную флягу тиккианского бренди. Хэн предупреждающе покачал головой